Чудовище зарычало вновь, на этот раз – тонко и пронзительно.

А наемник атаковал сам, не обращая внимания на боль в пострадавшей ноге. Сделал ложный удар, потом стремительный выпад туда, куда должна была отскочить тварь.

И попал, нанизал врага на меч, точно кусок мяса на вертел.

Подземный хищник задергался, закряхтел, пытаясь сдернуть себя с лезвия, когтистые лапы заскребли по полу.

– Поздно! – Халльвард выдернул клинок, и отсек чудовищу голову.

Только после этого погасли красные, наполненные злобой глаза.

Убитый зверь наверняка был съедобным, но вонял так жутко, что наемник не решился его разделывать. Зато теперь он знал, куда идти… тот коридор, откуда явилась тварь, не мог заканчиваться ловушкой или тупиком.

Пройдя футов пятьдесят меж гладких и блестящих, словно смазанных жиром стен, Халльвард попал в очередной зал: высокий потолок, неглубокие ниши, в каждой угадываются очертания изваяний.

Сделал несколько шагов, и перед глазами встала картинка из прошлого.

Он сам, совсем молодой, лезет по приставной лестнице, впереди со ступеньки на ступеньку переступают заляпанные глиной сапоги, позади кто-то сопит, сверху летят копья и стрелы, перед глазами проплывает бурая стена крепости.

Халльвард слышит тяжелый хрип, и прямо на него, едва не сшибая, падает Пакир Синий Зуб. Рот его открыт, глаза вытаращены, из плеча торчит стрела, по кольчуге струится кровь.

Нож отшвыривает Пакира в сторону, слышит его удаляющийся крик.

Тот, кто недавно был соратником, с кем сидел у костра и сражался в одном ряду, стал препятствием. И значит, что его нужно безжалостно отбросить, убрать с дороги, ведущей к победе.

Не оглядываясь, Халльвард лезет выше, туда, где на стене ждет враг…

Из прошлого он вынырнул, точно из густой, горячей воды, и не сразу понял, где находится. Затем вытер со лба пот, и пошел вдоль ряда ниш, высматривая ту, что окажется входом в очередной коридор.

Статуя, изображавшая четырехрукого карлика, со скрежетом шевельнулась, задвигались изогнутые пальцы. Повернулась голова, и в каменной голове обнаружились живые, настоящие глаза, насмешливые и спокойные.

– Проклятые колдуны, – пробормотал Халльвард. – Я все равно пройду!

Он сделал выпад, целясь изваянию в шею, металл лязгнул о камень, и глаза исчезли.

В тот же миг наемник ощутил, как теплый ветер шевельнул волосы у него на затылке, и повернулся, готовясь встретить нового врага. Махнул мечом, целясь на звук, на стремительную тень, и сшиб на пол нечто визжащее, крылатое.

Острые когти рванули за ухо, по щеке потекла кровь… он на миг задержался с уклонением. Упал, чтобы уйти от новой атаки, и огромная летучая мышь пронеслась над ним, врезалась в стену.

Халльвард пришпилил ее к камню точным ударом, а затем добил первую.

Твари могли поспорить размерами с курицей, черные глаза-бусины глядели со злобной осмысленностью.

– Я пройду, – повторил он, вытирая меч о черный мех.

* * *

Еще через два зала Халльвард наткнулся на выбивающуюся из стены струйку воды. Понюхал ее, лизнул, опасаясь новой ловушки, и только после этого начал пить, жадно и торопливо глотая.

Оторвался, только когда брюхо раздулось и начало булькать.

Коридоры убегали во все стороны, ветвились и переплетались, и почти в каждом ждала опасность. Его подстерегали ловушки и тупики, и здоровенные крысы недовольно пищали, натыкаясь на человека.

Статуи таращились на наемника, словно живые, и он ежился, ощущая прикосновения их взглядов.

Меч Халльвард не выпускал из руки, а другой не убирал с метательного ножа… в напичканном опасностями подземелье можно выжить, только убивая всех, кто загораживает тебе путь.

Иногда он, не желая того, начинал вспоминать… резню в Хардрине, когда по улицам города текла кровь; схватки Островных войн; засады в Чалонских лесах; тот случай в Эренте, когда они вырвались из окружения, но погибли двое из трех.

Убив еще двух крыс, сытно поел, и после этого некоторое время отдыхал.

Внутри все так же ворочался страх, тревожило ожидание того, что вот-вот запульсирует под ребрами боль, он свалится на пол, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой… жрите, кто набредет первым.

Но пока обходилось, хворь не напоминала о себе.

В новом зале Халльварда встретили три статуи, изображавших того же бородача: с простертой вперед рукой, в полном доспехе и вскинутым мечом, с толстой книгой, прижатой к груди.

– Ты это построил, сожри тебя Хаос? – пробормотал наемник, подойдя к постаменту средней фигуры.

Он все никак не мог понять, где оказался, для чего создан огромный и сложный подземный лабиринт. Угрохали кучу сил и времени, откапывая проходы, лестницы, украшая их колоннами и статуями… и зачем?

Бородач, каменные доспехи которого покрывала гравировка, а на левой руке красовался манифер, не ответил.

– Сожри Хаос и тебя, и все это, – повторил Халльвард.

Новый коридор привел его в круглую камору, где из стен, потолка и пола торчали стальные шипы в фут каждый. Дотронувшись до ближайшего, убедился, что они остры, точно иголки, и чуть-чуть покачиваются из стороны в сторону.

Второй закончился простым тупиком, третий оборвался на яме, заполненной кольями. Четвертый постепенно сузился так, что стал напоминать щель, и наемник не рискнул лезть дальше… застрянешь, и кто вытащит?

В зале с тремя статуями остался последний, пятый, если и он никуда не приведет, надо будет возвращаться.

Новое воспоминание, тяжелое, словно каменная глыба, обрушилось, едва Халльвард сделал несколько шагов. Он оказался во дворе большого замка, рядом с большим помостом, на котором стояло кресло, а в нем сидел Махдор, князь Разрогский.

Лицо его оставалось спокойным, руки лежали на подлокотниках, а через ворота замка входили мужчины в доспехах и цветастых плащах, но без оружия и шлемов… вассалы, воевавшие против сюзерена, и решившие с ним помириться.

Халльвард знал, что сейчас будет, и не хотел переживать это еще раз.

Приказ князя, и Стальные Лисы начнут истреблять людей, поверивших слову Махдора.

– Нет, – прохрипел он, пытаясь выкинуть картинку из головы. – Я не хочу!

Но только после того, как его меч врубился в шею юноши с золотыми волосами, наемник сумел отогнать воспоминание. Прислонился лбом к холодной стене, переводя дух, трясущейся рукой вытирая мокрые от пота щеки.

И в этот момент услышал негромкие, крадущиеся шаги.

Халльвард замер, определил, что они доносятся с той стороны, куда он собирался пойти, и скользнул обратно. Кто бы эти ни был, лучше встретить его в зале, у входа в коридор, укрывшись за углом стены.