сильно покраснела и уже теперь ныла. Я ее точно обожгла.

Некоторое время, даже выйдя из воды, я все еще сидела на бортике и водила босой ступней по ледяной плитке. До сих пор думала.

И я все еще чувствовала то, что Брендон был в доме, но хотя бы от двери он отошел.

Внезапно я услышала какой-то звук. Мой телефон запищал, оповещая о входящем сообщении, а я только сейчас вообще вспомнила про его существование. Как и о том, что выронила телефон на пол, когда Дилан подхватил меня на руки.

Подойдя к телефону и подняв его, я заметила на нем небольшой скол. Но работал он исправно и в этот момент на экране высветил сообщение от Аланы:

«Досье на Брендона Дилана. Прочитай. Оно дополнено новой информацией, которую мне предоставили сегодня»

Опершись поясницей о тумбочку, я взяла полотенце, после чего набросила его на голову. Вытирая волосы, открыла файл, который мне прислала Алана и скользнула по нему взглядом.

За последние пять лет я ни разу не интересовалась Брендоном и Алана знала об этом. У меня имелось множество возможностей попросить у нее информацию про него. Даже, после того, как мы оказались в том городе и встретились с Диланами. Но я этого не делала.

Так, почему Алана внезапно прислала мне досье на альфу?

Меня это насторожило.

Изначально я в этом файле не заметила ничего интересного. Лишь скользнула взглядом по информации о его компаниях. Список имущества альфы вовсе пропустила.

Но, когда я дошла до последней страницы, замерла. Даже дышать перестала.

Наверное, как раз эти сведения Алане предоставили сегодня, из-за чего она переслала их мне.

И, скользя взглядом по строкам, я ощутила, как по коже побежали мурашки. Колючие. Острые.

Я тут же перезвонила маме и, как только она ответила, я спросила:

— Я прочитала досье. То, что написано на последней странице это правда?

— Да. Иначе бы этого не было в файле.

— Насколько это опасно для нас?

— Нисколько. Для нас ничего не может быть опасно, Элис. И мы же через закон не переступаем. Я показала тебе это просто, чтобы ты была осведомлена.

Вот только, как оказалось, Дилан не так прост, как кажется. С ним следовало быть осторожней и внимательней.

Хоть мама и не видела, но я еле заметно кивнула, убирая полотенце от головы и отбрасывая его в сторону.

— Кстати, со мной сегодня опять пыталась связаться Айрис Дилан, — сказала мама.

— Опять?

— Она делает это каждый день после того вечера. Слишком навязчиво.

— Зачем?

— Извиняется и просит о твоей встрече с ее сыном.

— Каким из них и по какой причине?

— С Брендоном Диланом. Айрис разговаривала с моим помощником. Мой личный номер ей не дают, но, как мне передал Норан, Айрис говорит, что ты и Брендон некогда были до безумия влюблены друг в друга и ваши чувства, абсолютно точно до сих пор не утихли. Еще утверждает, что вы идеальная пара и вообще созданы друг для друга. Поэтому она приглашает меня и тебя к ним в гости, чтобы пока ты и Брендон будете предаваться былым эмоциям, попутно с этим признаваясь друг другу в любви, мы с ней посидим за чашечкой чая. Ведь наши дети влюблены и это так мило. Она вообще многое говорила Норану, но все в подобном плане.

— Ого, — это единственное, что я могла сказать. Но потом все же добавила: — Она вообще в своем уме?

— Не уверена.

— Теперь и я не уверена в ее адекватности.

— Теперь?

— Ладно. Я уже давно думаю, что она ненормальна.

— Она из числа тех омег, которых я терпеть не могу. Любительница плести интриги. Но стоит отдать ей должное. Она их плетет до самого конца.

— Айрис некогда сама сказала, что я недостойна ее сыновей. Она выгнала меня из-за связи с Брендоном, а теперь пытается свести с ним.

— Она перестала пускать про тебя слухи, но не спешит их опровергать. Более того, пока что она, под предлогом плохого самочувствия, отменила все встречи ее омежьих клубов. Айрис выигрывает для себя время.

Я стиснула зубы. Сильно. Так, что челюсть заныла.

— Правда сильно ударит по ее репутации, которую она создавала годами, — произнесла, опять садясь на бортик ванны.

— Поэтому Айрис хочет вас свести. Судя по всему, думает, что в таком случае она будет спасена. К сожалению, я не знаю, какова сейчас обстановка в семье Диланов. Мне известно, что на данный момент там витает напряженность, но, предполагаю, что она все это делает без ведома своего сына.

Стоило Алане упомянуть Айрис, как внутри меня все вспыхнуло от злости. Но сейчас она разгорелась до невозможных пределов.

— Кстати, про Брендона… — я поджала губы. — Он сейчас недалеко от меня.

— Насколько недалеко? — голос Аланы мгновенно стал более тяжелым.

Я сделала глубокий вдох носом, после чего ответила:

— Кажется, он на кухне домика, который я сняла.

— Что он там делает?

Я коротко рассказала Алане о том, что произошло, но остановилась на том моменте, когда начала перебинтовывать альфе руку.

— Он тебе ничего не сделал? — спросила мама. — И я к чертям уволю твою охрану.

— Я сама его пустила. Охрана тут не причем.

— Они не имели права оставлять тебя одну.

— Даже ты не всегда в окружении телохранителей. Мам, пожалуйста, не переживай.

— Ты не ответила. Он тебе что-то сделал?

Я подняла голову и посмотрела на потолок. Спустя несколько долгих секунд, произнесла:

— Кое-что произошло.

— Что именно? — голос Аланы повеял сталью. — Он сделал тебе больно?

— Нет. Произошло то, к чему ведут инстинкты.

— Вы?..

— Нет, — я ответила прежде, чем мама закончила вопрос. — До такого у нас не дошло. Я не скажу, что рада тому, что только что было. Я в ярости, но я прошу тебя дать мне возможность самой разобраться с Брендоном.

Алана ничего не ответила и я спросила:

— Ты сомневаешься во мне?

— Я беспокоюсь. Этот альфа причинил тебе много боли. И я готова своими руками убить его за то, что он к тебе прикоснулся.

— Учитывая информацию, которую ты сегодня мне прислала, как раз убить его не представляется возможным.

— Думаешь, что меня это волнует?

— Чтобы не происходило, я сама справлюсь. Уже взрослая.

Я чувствовала то, что Алана сомневалась. Она привыкла давать полную свободу своим сыновьям, но меня опекала. Вот только, наступило время и мне дать свободу. Иначе я навсегда останусь в рамках. А в этом была главная слабость. В неумении человека справляться со своими проблемами.

— Хорошо, но, если он причинит тебе боль, сразу