Итак, выполняя третье задание, охотник вошел во дворец Хаон-Дора с тысячью колонн. Странными и тихими были эти залы, высеченные внутри серой скалы. В них двигались фигуры без лиц, созданные из дыма и тумана, которые беспокойно сновали туда и обратно, по сторонам стояли статуи, изображающие чудовищ с множеством голов. Под сводами залов в темноте висели, словно сами по себе, лампы. Они горели перевернутым пламенем, напоминающим костер изо льда. Повсюду витал холодный дух зла, настолько древний, что находился за пределами человеческого понимания. Здесь и там ползли ужас и страх, будто невидимые змеи, распутавшиеся после сна.

Уверенно пробираясь по лабиринту залов, знакомая со всеми этими поворотами Рафтонтис привела Ралибара Вуза в высокую комнату, стены которой замыкались в круг, прерванный одним единственным порталом, через который они вошли. В комнате совсем не было мебели, за исключением поднятого высоко к потолку трона на пяти колоннах, к нему не вели ступеньки, и не виделось другого средства для подъема, так что казалось – лишь крылатое существо могло бы туда добраться. Но на троне сидела фигура, окутанная густой мрачной темнотой, а над ее головой возвышался колпак, отбрасывавший неприятную тень.

Птица Рафтонтис зловеще парила перед троном на колоннах. И Ралибар Вуз в изумлении услышал голос, произносивший: «О, Хаон-Дор, Атлах-Наха послал меня». И пока он звучал, охотник узнал свой собственный голос.

Долгое время висела тишина. Высоко сидящая фигура не шевелилась. Но охотник, внимательно и беспокойно разглядывая стены вокруг, увидел, что, первоначально гладкие, они вдруг украсились рельефными изображениями тысячи лиц, искривленных и искаженных, словно образы безумных дьяволов. Лица высовывались из стены, вытягивались вперед на удлинявшихся шеях, вслед за ними из камня постепенно появлялись плечи и тела. Под его ногами из пола возникали другие лица, они постоянно поворачивались и сменяли друг друга, открывая все шире и шире свои демонические рты и глаза.

Наконец закутанная фигура заговорила, и хотя ее слова звучали не на языке смертных, слушателю показалось, что он смутно понимает их.

– Очень благодарен Атлах-Наху за его послание. Если у тебя создается впечатление, что я колеблюсь, то только потому, что я с сомнением раздумываю, как бы распорядиться тобой. Мои близкие, заполнившие стены и пол этого зала с большим удовольствием проглотили бы тебя, но ты слишком маленький кусочек для того, чтобы удовлетворить такое множество голодных созданий. Собственно говоря, мне кажется, лучшее, что я могу сделать, это отправить тебя к моим союзникам, людям-змеям. Они владеют необычайными знаниями, и, наверно, ты сможешь снабдить их какими-нибудь специальными компонентами, нужными для их химических опытов. Считай, что это твое очередное поручение, и иди в пещеру, где живут люди-змеи.

Повинуясь этой инструкции, Ралибар Вуз отправился еще ниже, сквозь самый темный слой этого первобытного подземного мира, располагавшийся под дворцом Хаон-Дор. Рафтонтис никогда не подводила его, и вскоре он пришел в отдельную пещеру, где люди-змеи занимались своими многочисленными делами. Они гибко и извилисто передвигались прямо по первобытным организмам, их пестрые, белые с черными пятнами безволосые тела сгибались с необычайной легкостью. Слышалось громкое шипение различных формул, когда они сновали туда и обратно. Одни плавили черные подземные руды, другие выдували из расплавленного обсидиана фляги и сосуды; некоторые отмеряли химикалии, остальные же переливали странные жидкости и коллоиды. Казалось, занятые каждый своим делом, никто из них не заметил прибытия Ралибара Вуза и его проводника.

После того, как охотник много раз повторил послание, переданное через него от Хаон-Дора, одна рептилий, наконец, обратила внимание на его присутствие. Она какое-то время разглядывала его с холодным, но смущающим любопытством, а затем издала звонкий свист, который перекрыл разговоры и звуки работы. Змеи-мужчины немедленно побросали свои инструменты и столпились вокруг Ралибара Вуза. По тону их шипения можно было догадаться, что они о чем-то спорят. Некоторые подползли вплотную к комморионцу и начали щупать его лицо и руки своими холодными чешуйчатыми пальцами, залезая даже под доспехи. Он чувствовал, с какой методичной точностью змеи изучали его строение. Рафтонтис уселась на большой перегонный куб, но на птицу рептилии не обращали никакого внимания.

Вскоре несколько химиков покинули пещеру, а затем быстро вернулись с двумя большими стеклянными сосудами, наполненными прозрачной жидкостью. В одном из сосудов плавал в вертикальном положении хорошо развитый экземпляр взрослого самца вурмиса, а в другом – большой и не менее изумительный образец гиперборейца, имеющий определенное сходство с самим Ралибаром Вузом. Принесшие эти образцы химики поставили их рядом с охотником, а затем каждый выступил с речью. Их действия напоминали защиту научных диссертаций по сравнительной биологии, только лекции, не в пример наземным, были очень короткими.

В конце концов химики-рептилии разошлись, вернувшись к прерванным работам, и унесли сосуды. Один из ученых обратился к Ралибару Вузу с прекрасным, хотя и несколько шипящим подобием человеческой речи:

– Было очень разумно со стороны Хаон-Дора послать тебя к нам. Однако ты сам видел, что у нас уже есть один образец твоего вида. Когда-то давно мы внимательно анатомировали других представителей твоей расы и разузнали все, что можно, об этой очень странной и необычной формы жизни. Ты не интересен нам и с точки зрения составляющих тебя химических элементов. Наше химическое производство почти полностью занято изготовлением сильных токсичных реактивов, поэтому мы не видим пользы в том, чтобы производить испытания с крайне примитивными веществами, из которых состоит твое тело. Они не представляют для нас никакой фармацевтической ценности. Кроме того, мы давно перестали питаться грязной натуральной пищей и теперь ограничиваемся синтетическими продуктами. Ты, наверно, уже понял, что тебе нет места в нашем хозяйстве. Однако, возможно, Архетипы смогут как-то использовать тебя. По крайней мере, ты станешь новинкой для них, поскольку ни один представитель современной человеческой эволюции до сих пор не опускался в их слои. Поэтому мы сейчас быстро введем тебя в состояние очень сильного транса, который на языке магов известен как «испытание». И, повинуясь гипнозу, ты пойдешь вниз, в Пещеру Архетипов…

Район, в который теперь проводили магистра Коммороиона, лежал на еще большей глубине, под лабораториями змей. По дороге воздух в переходах и гротах начал заметно теплеть, и теперь стал сырым и влажным, как у экваториальных болот. Казалось, пространство наполняло первобытное свечение, которое, наверное, могло существовать на заре создания Вселенной – до появления звезд.

В этом густом водянистом свете охотник различал скалы, животных и растительные формы грубого примитивного мира. Их очертания были смутно различимы, неровные и неопределенные, они словно состояли из отдельных, не связанных между собой элементов. Даже в этом причудливом и совершенно непонятном подземном мире Рафтонтис чувствовала себя как дома, она прекрасно ориентировалась, летая между этими словно нарисованными растениями и едва различимыми валунами. Но Ралибар Вуз, несмотря на чары, которые подавляли его волю и заставляли идти вперед, ощутил естественную усталость, накопившуюся за время длительных скитаний. Кроме того, продвигаться вперед очень мешала податливая почва, проваливавшаяся при каждом шаге, будто топкое болото. Дорога казалась ненадежной.