Японец понятливо кивнул в ответ, прикрывая глаза и вытягивая руку. Между пальцами сенсея щёлкнула зажигалка, на конце пламени появилось небольшое уплотнение, которое уже через несколько мгновений стало птицей.

Японец дёрнул рукой, стряхивая получившуюся форму.

Птаха скакнула и пулей полетела в сторону сложенных поленьев.

Добравшись до места назначения, воплощение огня юркнуло внутрь, а до нас донесся треск. Глубины камина озарила вспышка, дрова занялись, несколько секунд мы слушали рёв пожирающего кислород пламени, пока всё не устаканилось.

— Мне так проще сконцентрироваться, — пояснил директор.

— Как вам будет угодно, — проскрипел историк с труднопроизносимым именем.

— Спасибо, Спартак Вениаминович, — поблагодарил директор, а я убедился в том, что родители историка очень его не любили. — Коллеги! У меня для вас неприятное известие.

При этом Дмитрий Андреевич посмотрел на меня, будто решая, а коллега ли я, или данный факт его оскорбляет.

— К нам едет ревизор? — пошутил я, чем тут же вызвал кинжально неодобрительные взгляды «коллег».

— Нет, к счастью, — ответил директор. — Пришёл приказ его превосходительства. В нём сказано, что к новому году лучшая группа старшекурсников будет отправлена на боевую практику с грандами…

Преподаватели выдохнули, поражённо замолчав.

— Да твою ж мать, — пробормотал я. — Что ж так не вовремя-то.

— Как определят лучших? — спросил Хидлтон.

— Устроим состязания, финалисты отправятся выполнять приказ…

— А вы интересовались, что за практика? — грубо перебил я.

— Нет, это секретная информация, — заявил Дмитрий Андреевич, смотря на меня как на букашку, со скучающим выражением лица. — Более широкий доступ получат только родители выбранных студентов.

— А стоило бы спросить, — ответил я максимально ехидно. — Вот увидите, будете получать практикантов по кускам, в пакетах. Готовьте объяснительные для аристократов, Дмитрий Андреевич.

— Вы что-то знаете? — изогнул бровь директор.

— Да, на девяносто процентов уверен, что знаю. Дай создатель, чтобы мои опасения остались просто опасениями.

— Не думаю, что рядом с грандами ученикам грозит какая-либо опасность, — влез Хилдтон.

— А такой вариант, что грандам может грозить опасность, вы не рассматриваете? — последовал мой невинный вопрос.

— Не могу представить, что может угрожать таким титанам, — скептически сказал Хидлтон, смерив меня презрительным взглядом.

— Вы много чего не представляете, но это не значит, что этого нет.

На этом наш маленький спор утих, а вот мне добавилось головной боли.

Значит, император решил отправить часть сильнейших выпускников на практику к деду. К проломам возле Питера, туда, где сейчас максимально жарко. Вот же срань!

Что-то явно идёт не так, раз глава государства решился на такой шаг.

Собрание закончилось быстро, главные сведения были получены, а дальше пошла сплошная бытовуха. Определили новый курс обучения, экзаменации, даты состязаний и отбытия на практику.

Я получил лист, даже не слушая, что говорит Дмитрий Андреевич, в голове мелькали свои мысли и планы. На мне сейчас многое лежит, необходимо закрыть все задачи.

Первое и самое важное — решить с родами, которые я представляю. А точнее, поговорить с отцом и выработать дальнейшую линию поведения.

Второе — просканировать Свету, срочно. Сейчас нужны люди, которым можно доверять, а значит, пришло время провести границы. Девушка затеяла игру со мной, но она не понимает, что стоит на кону. Я думаю, что ею манипулирует Ольга, но проверить не помешает.

Третье — это подготовка студентов. Основная задача, которую мы спланировали с Шуваловым, как-то незаметно отодвинулась под давлением моих собственных проблем и опасений.

Четвёртое — посетить Шувалова, посоветоваться и скоординировать работу. Наверняка гениальный самоучка приготовил мне глиф.

Пятое — поговорить с дедом, он, может, и не скажет всего, но лишним не будет. Понять бы, какую роль играет во всей ситуации император, чего он хочет.

Пожалуй, пока всё.

По привычке вошёл в старую аудиторию. На меня насмешливо уставились незнакомые парни и девушки, а из-за кафедры раздалось вежливое покашливание.

— Молодой человек, ваши занятия теперь проходят в собственной аудитории. Вас не уведомили? А вот мы вернулись домой. — Спартак Вениаминович погладил кафедру, будто родное дитя.

А дед ничего, быстрее меня дошёл до аудитории! Или это я иду так медленно, занятый мыслями?

— Мои извинения. — Я отсалютовал пальцами всем присутствующим и быстрым шагом пошёл к себе.

Переселили! Чего и следовало ожидать, не всегда же пользоваться только лучшим. Неприязненного отношения между мной и преподавателями никто не отменял. Они всё так же считают меня выскочкой и абсолютно бесполезным как преподаватель человеком.

Возможно, они правы, я веду себя как выскочка, ну а по поводу преподавания, победит сильнейший.

Свернув на очередном повороте, я замедлил шаг, удивлённо осматриваясь.

Перед дверями аудитории сгрудились студенты, а точнее, мои старые знакомцы. При моём появлении они оживились, а я условно поделил их на три группы.

Первая состояла из старосты, Марины Строгановой, да и, собственно, всё.

Вторая — из большинства студентов, стоящих поодаль и настороженно косящихся в мою сторону.

Третья — это венценосная особа и её свита. Ребят я видел впервые, всего их было четверо. Эффектная девушка во главе, могущая легко дать фору Алисе.

Она будто притягивала весь свет, поглощая его своим телом. Дело в том, что она была темнокожей, буквально чёрной как крыло ворона. Волосы вьющиеся, длинной чуть ниже плеч, одета в облегающие штаны кремового цвета, на бедре красуется здоровенный пистолет, кажется, кольт.

Рядом витающий в небесах парень, кудрявый, с большими бровями, похожими на двух гусениц, за которыми скрывались нестандартные надбровные дуги, но заметно это было только при ближайшем рассмотрении.

Но больше всего привлекали близняшки, волосы выкрашены в разные цвета, симметрично, отличить одну от другой невозможно. Искорки, что ещё сказать, широкие улыбки создают именно такое впечатление.

Я прошёл к двери, подумав, что она закрыта, но, оказалось, это не так.

— Чего вы ждёте? — обернулся я, входя.

Студенты стали затекать внутрь тоненьким ручейком.

Девушки и парни с брезгливостью осматривались по сторонам, снова образуя пробку перед старыми затёртыми партами. Тут порадовала свита Алисы, темнокожая с недоумением посмотрела на группу, а затем безбоязненно шагнула и, смахнув пыль появившейся из сумки салфеткой, присела за первую парту, скомкав в ладони отслуживший своё предмет гигиены.