— Да, — мечтательно ответил Дубыня. — Это пес. Потомок Семаргла. Он один из тех, кто служит светлому огненному богу. Я знаю — он хороший. Я это чувствую. У него чистая душа. Он не может дружить с плохим человеком.

Что ж, неприятного разговора удалось избежать. Русалки поняли лешего. Взгляды переместились на человека. Перед ними лежал мужчина. Лет этак тридцати. На бледном лбу багровел свежий шрам. Темные волосы слиплись сосульками от застывшей крови. Русава верно сказала: человек наряжен необычно. На нем одет какой-то странный — то ли короткий зеленый кафтан, то ли зипун с воротом, то ли куцый плащ. А может — рубаха? Нет. Для рубахи холстина слишком плотна. И везде: и на черных портах, и на верхней одежке нашиты карманы. Такого ни русалки, ни леший еще не видели. Карманы делают на поясах. А вещи хранят в сумах и кошелях.

Впрочем, сума — или торба? — у человека тоже была. Висела за спиной на длинных лямках. Черная, из поблескивающей плотной материи. Тоже необычная. Вся одежда необычная. Пуговицы странные — из потемневшей меди. Но они не вдевались в прорезанные петли. Петель просто не было. Пуговицы состояли из двух половинок, которые с щелканьем соединялись меж собой. Это проверила вездесущая Ярина. А кафтан разъединялся на две половины, стоило только потянуть за диковинную штучку, что ползала по необычной цепочке похожей на тонкую змейку.

Ярина сразу кинулась к человеку, решила выяснить, что с ним, и если надо — помочь. Бьется ли сердце? Бьется. А подруги ошарашено глядели, как она споро щелкает пуговицами, разъединяет змейку на две части и прикладывает свой замечательный — режущий даже камень! — нож к губам мужчины — останется ли на нем след? Дышит ли он? Дышит. Ярина облегченно вздохнула.

А это что? На левой ноге, на колене, сквозь темную ткань проступило мокрое пятно. Ярина осторожно коснулась его. На пальцах остались следы крови.

— У него кровь. На колене. Ранен?..

Русалка споро закатала штанину. Покачала головой. Дело плохо: прорвав кожу, из колена торчал залитый кровью кусок кости.

— Дубыня! Велла! Русава! Гляньте, у него нога сломана. Как быть!

Леший осмотрел ногу мужчины. Нахмурился, и обернувшись к русалкам, что стояли сзади него с сомнение покачал головой. Да, нога выглядит безрадостно. То, что рана на колене — это одно. Это полбеды. Залечат. Лешего обеспокоило другое.

— Не знаю, — сказал он. — Я такие раны пользовать не умею. Если он в горячку не впадет, и нога распухнет и не почернеет, то выживет. А так… Отрезать бы надо.

— А золотой корень, что ты нам дал? Может быть он поможет? — торопливо проговорила Ярина.

Дубыня усмехнулся. Женщины — есть женщины. Даже если они в обличье русалок. Жалость, в общем-то, им не чужда. А ведь поначалу, чуть ли не съесть его хотели, за то что человека сюда привез! А вот он плох, бедолага. С ногой-то переломанной. Огонь перекинется на тело, и сгорит он в одночасье. Ярина правильно говорит — золотой корень нужен.

Но вот поможет ли чудесное снадобье — этого Дубыня не знал. Этот человек не из их мира. Он это сразу понял, как только взглянул на наряд этого мужчины. Еще на Гнилой Топи понял. Да и как тут не понять, ведь рядом с ним потомок Семаргла лежал! Его друг! И исходило от этого мужчины нечто такое, чего леший никак не мог понять. Но это не было злом. Но не было и добром… И с тем, что творилось на Гнилой Топи человек связан не был. И одновременно этот мужчина каким-то образом был причастен к той призрачной тени, что видела Русава. Причастен к той жути, что устремилась на полуночь. Русава вечером видела одно, а он, леший, ночью видел другое. И то, что он видел, ему не понравилось. Но об этом потом. Главное, вот лежит потомок Семаргла. И рядом его друг — человек. И вполне возможно, что не просто они так появились здесь именно тогда, когда на древнем болоте появилось зло. Добро и зло существуют рядом. Всем известно — за темной ночью всегда приходит ясное утро. А за жестокой зимой — красавица весна. Так уж устроен мир — белое и черное. Ирий и Пекло. Они идут бок о бок. Они неотделимы…

— Хорошо, пробуем золотой корень. Но пока только на голове. На лбу рана неопасна, пусть шрам затянется. А с коленом потом. Если заживить рану сейчас, когда оно сломано, то ничего хорошего не выйдет. Рана-то исчезнет — это так. Но вот мужчина на всю жизнь останется или хромым, или безногим — если ногу отрезать. А это почти одно и тоже. Оттяпать несложно, а вот пришить… Подождем до утра. Хранибор знаком с лекарским делом. А не сможет он вылечить, так пусть найдет знахаря-костоправа. Пусть знающие люди лечат. Если есть возможность сделать лучше — то ни к чему ее упускать…

А Русава меж тем совсем отмякла. Ничего страшного пока не случилось.

— Хорошо, что ты его привез сюда. Зря я на тебя озлилась. И мы поможем, и Хранибор его полечит. Все хорошо будет, предчувствие у мне такое. Он хоть и человек, но одет странно. Даже иноземцев в таких нарядах не видела. И вообще, он какой-то не такой. Не наш… И с ним потомок бога. Исчезнувшего светлого бога… Кто он? Откуда?

— Точно, что не отсюда! — твердо сказала Ярина. — Он не из нашего мира. Может — это тоже бог? Да нет, конечно! — фыркнула она. — Что я несу! Встревожилась отчего-то. Но что он делал у Гнилой Топи. Может, он боролся с тем, что там завелось?

Она склонилась над мужчиной с бочоночком драгоценного настоя из золотого корня. Надо заживить рану на голове. Но как только она откинула с его лба слипшиеся волосы, раненый открыл глаза. Темно-зеленые, чуть ли не болотные. В них стояла невнятная муть. Это произошло так неожиданно, что Ярина чуть не выронила настой. Отчего-то в руках вдруг появилась непонятная ей самой дрожь.

Ярина провела ладонью по щеке мужчины и ласково спросила:

— Кто ты? Откуда? Как тебя зовут? Ответь… — И тут Ярина осеклась на полуслове. Странное смущение овладело русалкой. «Нет! Не может быть! Что ж это такое? Почему мне он сразу стал так люб? Откуда? Русалка и человек?..» Ей даже думать о таком не хотелось. Не бывало такого, чтоб гордой русалке вдруг понравился — не то что незнакомый — а вообще человек! Такого не было, и она об этом не слышала!!!

Ярина перевела дух. Кажется, никто не заметил, как она смущена, и как предательски дрожит рука. Она отставила в сторону бочонок с настоем. Надо с собой справиться, это пройдет…

А раненый, кажется, услышал и понял, что к нему обращаются. Глаза его прояснились. Он чуть слышно шепнул: — Кирилл… Меня зовут Кирилл… А…

Но тут взгляд его вновь помутнел и не договорив он снова впал в беспамятство.

Русалки и леший узнали имя спасенного человека. Увидели, что он понимает их, и они понимают его. Но они пока не знали, что мужчина этот из другого мира, который хоть и лежит рядом, но одновременно находится в невообразимой дали от их мира. Они не знали, что он жил на такой же земле, как и их земля. И одновременно его земля была иной. Они не знали, что стоит сделать лишь шаг, чтобы оказаться в его мире, но никто из них не смог бы этот шаг сделать, потому что не знал как надо, потому что это подвластно только сильным богам. И еще они не знали, что перед тем, как попасть в их мир, и очутится на древнем болоте, где его нашла Русава, человеку по имени Кирилл, довелось побывать еще кое-где…