— Мужики, вы заранее себе мишень нарисовали? Да ещё яркой белой краской, — с нехорошей ухмылкой спросил чернявый, пока его коллега пялился в бумаги.

В чём-то он прав, я до сих пор не могу сказать с уверенностью — является ли такая надпись охранной грамотой? Или же мишенью на груди? Мне как-то подумалось, что и программа Департамента может учитывать значение прессы. Только это не солдатского уровня вопрос.

— У вас тут что, зомбаки уже вооружились? — огрызнулся я, и не подумав отвечать на идиотский вопрос. — Или славный людской контингент начнёт стрелять по машине журналистов? Димыч, а ну-ка, сфотографируй этих орлов для газеты! Это же офигеть, какие красивые!

— Ты молчи и отвечай на вопросы, понял? — вскинулся чернявый.

В отличие от напарника я словно подзарядился.

Вот и в Зоне то же самое было.

До этого момента страх просто душил, а тут что-то щёлкнуло, и он почти пропал.

— Давай, давай, несколько кадров! Чистенькие такие, приветливые!

Димон послушно достал камеру и с приятным щёлканьем зеркалки сделал несколько снимков.

— Э, журналист! Ты не борзей, а то не пустим!

— Что ты там сказал, воин? — прищурился я. — Не пустишь? Мы сейчас развернёмся и поедем назад. И расскажем главреду, как два охренеть каких бывалых солдата сорвали командировочное задание. И на ближайшем межрегиональном трибунале будет принято справедливое решение: оба отправитесь к нам, в Попадонецк! Рубить дубы у реки, где бегают крокодилы-мутанты.

Наверху хлопнула дверь, на террасу под козырьком крыши вышел ещё один, офицер.

— Будко! Что вы там трёте-мнёте, не видишь, что ли, пресса! Ворота открывай!

Оба караульных зашипели от злости, да делать нечего, приказ есть приказ. Ведь и сами знают, что просто выпендриваются. Что прапорщик на Зоне, что эти… Чаще в чистое поле надо ходить, ребята! В рейды! По тёмным дорожкам шастать, где червяки-мутанты летают вдоль обочин.

Мы проехали внутрь, и уж тут я остановился закономерно, надо узнать, куда дальше двигать, с кем вопросы решать.

Первым в глаза бросился удивительный зомбомобиль, стоящий возле КПП. Первый настоящий зомбомобиль, мать вашу! Ух ты! Сделанный из какого-то грузовика, он представлял собой настоящее чудо кустарной мысли, в котором воплотились выстраданные мечтания и фантазии изготовителей. Меня хоть огнём пытай, не скажу, для чего поставлена на технику та или иная железяка. По бокам — ряды треугольных резаков, напоминающие то ли зубы акулы, то ли роговые наросты динозавров. На окнах — железные листы с рядами узких прорезей. На крыше установлена непонятного назначения труба, отчасти похожая на пушку.

— Димон, не спи, работаем! — весело крикнул я.

Офицер наверху тем временем говорил с кем-то по телефону, держа на руках старый аппарат с длинным витым шнуром. Заметив взгляд, он одновременно качнул головой и поднял ладонь, показывая, что поговорит и спустится.

Господи, бойниц-то сколько! Все закрывающиеся. Наверху длинная коленчатая антенна, дополнительные фары и два запасных колеса, перед окнами — фары-искатели. Пара мощных лебёдок, лопаты и ломы закреплены на бортах. Однако тоже чистенький, редко они на грязную работу выезжают, редко.

— Здравия желаю, товарищи журналисты! Лейтенант Игумнов, Константин, начальник КПП-раз-два. Ну что, акулы пера, каковы первые впечатления, как там оно, в Яблоневом? — бодро поинтересовался спустившийся командир, и протянул мне руку.

— Это где? — не понял я, отвечая на крепкое рукопожатие и одновременно предъявляя документы и ему.

— Пригород. Бывшее село, вы мимо проезжали.

— A-а… Шатаются, паразиты, у самой дороги стоят, в переулках скапливаются. Да вот думали с коллегой, неплохо было бы село зачистить. Уютное местечко, жалко такое зомбакам отдавать.

Лейтенант поцокал языком и сказал:

— Тут переругались все с этим Яблоневым… Одни требуют немедленной зачистки, другие спрашивают: кто там жить будет и зачем? А жить придётся, зомби где-то прорываются и бредут на выход, так сказать. Я — против! Яблонево, конечно, неплохо бы освоить, скоро в Выживске места свободного не останется. Только я точно знаю — после зачистки никто там жить не станет, с этим только болтуны и горлопаны спорят. Именно моим ребятам придётся регулярно патрулировать пригород со всеми вытекающими. Тогда в чём смысл?

— Обидно народу.

— Ничего не меняет. Система нужна, стратегия развития… Пора выбирать местное самоуправление. В общем, зачистить несложно, особенно если ребята будут опытные. Дальше-то что делать?

Умный мужик. Хотя какой он мужик? Парень моих лет, может, чуть постарше. Внешность, как говорится, непримечательная. Таких в ФСБ любили. Попрощался, отошёл, и уже не вспомнишь, как человек выглядел. Даже цвет волос непонятен, стрижен почти под ноль. Разве что уши чуть оттопырены и глаза посажены близко.

— Не понимаю, как через такую изгородь вообще можно прорваться? — спросил я, оглядываясь на ограду.

Нижний ярус заграждения представляет собой поставленные друг на друга тяжеленные бетонные плиты, суммарно по вытянутую вверх руку взрослого человека. И только потом начинается прочная металлическая решётка ещё на три метра вверх. Козырёк на Г-образных кронштейнах с колючкой, хорошее дополнение.

— Везде такой тип ограды?

Лейтенант кивнул, подтверждая.

— У нас никто не знает как. А они прорываются.

— Так надо разобраться!

— Кому, когда? Вдоль всего периметра идёт внешняя дорога, два наших патруля каждый день катаются, прорехи ищут. А их нет! Я заняться не могу, отвечаю только за внутренний периметр Выживска и внешний осмотр периметра, и то не всего. Слушай, пресса, проведи-ка ты журналистское расследование! Слабо?

Хорошая азартная допмиссия никогда не помешает. Почему бы и нет?

— Газеты прошлые привезли? А то у нас курьер пропал.

Умный у нас главред, предупредил, поэтому я взял пару десятков комплектов.

— Пять последних номеров с условием дальнейшего распространения.

— Обязательно, давай быстрей, плохо без чтива и новостей… Это же газета! Новости, информация о том, что в мире делается… Замена исчезнувшему Интернету. Люди с ума сходят без новостей! Нужное вы дело продвигаете, пресса, реально нужное, уважаю!

Сладко кольнуло в сердце.

Первый раз в жизни услышал такое.

Оказывается, и я могу быть социально значимым и полезным, способен делать что-то действительно нужное обществу! Не искать липово-престижное, не потеть над вымышленным аберрационным анализом. Могу пользу приносить, а не заниматься впариванием в гулких залах крупных торговых центров никому не нужной серой вспомогательно-разводной электротехники типа мини-грилей или чудо-печек.

— А что, библиотеки нет?