По позвоночнику пробежала дрожь. Она не могла точно сказать, сердится он или просто удивлен, она не знала, что ей делать — извиняться или объяснять. Наверное, ни то, ни другое, так учил ее отец.

— Конечно, сэр. — Она снова заговорила шаблонными фразами. Если она не умеет держать себя в руках, зачем воображает перед энсинами?

— Можно одно слово… — тихо спросил он, окинул взглядом всех энсинов, и они сразу же потянулись к выходу.

— Конечно, сэр. — Эсмей достала из проектора ви-деокуб и сошла со сцены. Среди офицеров не было майора Питак, да и вообще никого, кого бы она знала. Они наблюдали за выходящими энсинами с таким напускным равнодушием, что она заподозрила что-то неладное. Атарин молчал, пока последний энсин не вышел из зала.

— Вы все так прекрасно объяснили, — наконец сказал он. Эсмей оставалась напряженной. Он говорил таким тоном, словно обсуждал учебник, а она не могла понять, выступает она в роли автора учебника или самого предмета. — Меня впечатлил ваш анализ собственных ошибок.

Понятно: хрестоматийное дело о младшем офицере, который правой рукой чешет левое ухо.

— А насколько серьезными оказались поломки навигационного компьютера?

На этот вопрос она может дать ответ.

— В него стреляли, мы заменили некоторые детали, но функции микропрыжков работали не выше, чем на восемьдесят процентов от нормы.

В разговор включился другой офицер:

— А вы не могли взять запасные части с пульта управления орудиями? Насколько я помню, там есть некоторые дубликаты.

— Да, сэр, конечно. Но мы не хотели рисковать, нельзя было допустить нарушений при поиске цели и наведении орудий.

— Хм, значит, вы совершали прыжок с неполадками в системе. Немного рискованно, не так ли?

Эсмей не могла придумать, как лучше ответить, но просто пожать плечами было нельзя.

— Конечно, немного рискованно, сэр.

В тот момент ей было страшно, даже жутко, интервалы доверия все расширялись, и ей приходилось чуть ли не ощупью переходить от одного прыжка к другому. А она прекрасно знала, что на инстинкт при навигации в космосе полагаться нельзя.

— Когда я читал отчет Следственной комиссии, — сказал Атарин, — я не заметил, чтобы они упоминали сложностей в работе навигационного компьютера. Надеюсь, вы им об этом говорили.

— Это было в бумагах, сэр, — ответила Эсмей. Она не задумывалась об этом раньше, но сейчас и не собиралась оправдываться.

— Да. Хорошо, лейтенант Суиза, готовьтесь, мы пригласим вас на лекцию тактической группе старших офицеров. Я прекрасно понимаю, что вы не старший аналитик, но нам всем хочется услышать рассказ очевидца такого… потрясающего… события.

— Да, сэр.

— И проверьте, пожалуйста, как должна быть расположена картинка номер восемь… Мне кажется, вы повернули ее на девяносто градусов… Может, так и надо?

— Хорошо, сэр.

Атарин кивнул и направился к выходу, а за ним и все остальные. Эсмей готова была упасть на стул, но в зал уже заглядывал Деттин. Он явно хотел поболтать.

— Значит, вы не считаете, что она призывает энсинов к какому-либо… нежелательному действию?

— Нет, сэр. Вы же знаете энсинов, они обожают тех, кто может рассказать что-то из собственного опыта. Они любят жуткие истории, и именно на это они и рассчитывали. А она вместо «ужасов» представила им правдивый отчет о необычном сражении, но вовсе без «клубнички». Никакого хвастовства, никаких попыток идеализировать капитана Серрано. Я пригласил ее на заседание тактической группы старшего офицерского состава, там ей зададут побольше умных вопросов, но подозреваю, что и на них она достойно ответит.

— Я бы не хотел, чтобы ее воспринимали как героиню, — сказал адмирал Доссиньял. — Это может рассердить нашего обидчивого капитана. Слишком много внимания…

— Сэр, при всем уважении к вам, замечу, что она действительно героиня. Она не пытается привлечь к себе внимание, и никогда не пыталась. Но она спасла корабль Серрано, и Ксавье тоже. Мы не можем делать вид, что этого не произошло. Если мы позволим ей рассказать об этом с точки зрения профессионала, мы тем самым прекратим всякие закулисные обсуждения.

— Наверное, так. Когда будет заседание? Я хочу ее послушать.

— Через одно занятие. Мы должны закончить нашу лекцию.

Когда на следующий день Эсмей пришла на дежурство, майор Питак встретила ее словами:

— Слышала, вы вчера интересно провели вечер. Каково выступать перед переполненным залом? Думали ли вы, что станете развлекать аудиторию?

Эсмей всю ночь не спала из-за кошмаров, и в голосе ее чувствовалось раздражение.

— Лучше бы они вообще меня не звали! — (Питак подняла брови.) — Извините. Я… просто пусть это все останется в прошлом.

Питак горько усмехнулась:

— Это и есть ваше прошлое. Как толкатель за челноком, оно идет за вами. Посмотрите правде в лицо, Суиза. Вам уже никогда не удастся быть безликим членом толпы.

«Совсем как отец», — подумала Эсмей, но не знала, что ответить.

— Послушайте, — продолжала Питак. — Меня не надо убеждать, что вы не гонитесь за славой. Те, кто с вами когда-либо служил или под начальством кого служили вы, тоже это понимают. Но все имеет свои последствия. Если вы долго стоите под дождем, вы намокнете; если вы делаете что-то необычное, на вас обращают внимание. Примите это. Умейте жить с этим. И между прочим, вы освоили тот куб о корпусных ми-нозенитных установках?

— Да, сэр, — ответила Эсмей и протянула майору куб. Она надеялась, что разговор окончен.

— Я слышала, что вы будете выступать и перед тактической группой старших офицеров, — вопреки надеждам Эсмей продолжала Питак. Эсмей постаралась подавить стон. — Если вы имеете какие-либо данные о степени повреждений корпуса, корабля Серрано, я бы с удовольствием тоже послушала. И атакующий корабль Доброты, подорвавшийся на орбите… по-моему, на минах… хорошо бы узнать все подробнее. О минах и корпусе. Это возможно?..

— Да, сэр.

— Конечно, это выходит за рамки тактических вопросов. Но я уверена, что капитан Серрано пустила в ход все свои знания по Корпусной обшивке и устройству кораблей.

В течение последующих дней к ней обращались и другие старшие офицеры с просьбами осветить в лекции какой-либо узкий вопрос, связанный со специализацией того или иного офицера. Помня просьбу майора Питак, она уже не удивлялась. Каждую свободную минуту она ныряла в базу данных корабельного компьютера, пыталась найти ответы на задаваемые вопросы и предугадать, какие еще вопросы ее ожидают. Потрясающе, как все взаимосвязано… Она знала очевидные факты на протяжении многих лет, но никогда раньше не замечала, какое действие оказывали все детали, все подсистемы, до какой степени все взаимосвязано.

Даже политика набора рекрутов, которую она раньше никогда не связывала с тактикой. Если кто-то решал напасть большими силами с целью захвата чужих планет, нужно было быть готовым к определенным потерям… Значит, нужно иметь запасные войска, наземные и космические. Тут-то и вступала в действие широкая воинская повинность, особенно призыв из давно завоеванных миров и планет. Недавно завоеванные миры поставляли гражданских служащих для интенсивных промышленных работ невысокого уровня. Регулярная Космическая служба Династий, выполнявшая в основном защитные функции, сохраняла свою гражданскую экономическую базу тем, что не переводила многих молодых работников на военную службу. Отсюда появлялись военные династии, которые не напрямую входили в политическую иерархию.