— Мне казалось, что в последнее время ты очень многое вкладываешь в дядино дело, — отметила я. — Собственно, твои способности артефактора вызывают восхищение, без вопросов. Или ты хочешь открыть что-то своё? Но… не рано ли? К тому же, тебя ведь ждёт учёба в Академии. 

— Я не хочу открывать своего, — пожал плечами Бэн. — Пока. Но планировал со временем стать партнёрами с твоим дядей и развивать разные направления. А Академия… слушай, я многое понял, пока ходил по этим улицам. Это у Гохордов я чинил мебель с артефактами, бегал на посылках и не видел мира. А здесь — человеческая столица, самый развивающийся город в мире… город возможностей. И куча парней вроде меня, которые приезжают сюда, чтобы достичь чего-то стоящего. И вот теперь скажи: разве я могу тратить драгоценное время на Академию, когда передо мной такие перспективы? Создавать и совершенствовать музыкальные артефакты, оборудование для певцов… Ты знаешь, что мою последнюю поделку, переносной мини-артефакт, усиливающий звук, уже пытались перекупить несколько промышленников? Причём они хотели не только технологию создания артефакта, но и… меня.

— Тебя?

— Да. Отличная зарплата, гарантии, квартира в верхнем городе и прочее.

— А в чём подвох?

— В том, что права на все свои разработки я на десять лет передаю им. 

— Серьёзно? Оно того не стоит.

— Я тоже так подумал. Но обо всей этой ситуации узнал почтенный Аджава, и он предложил мне вариант.

— Н-да?

— Суть в том, что он вложит деньги в развитие нашего с твоим дядей дела. Но только при условии, что это останется внутри семьи. То есть, если я женюсь на его дочери. Это его способ делать дела. 

— Оригинально, — хмыкнула я. — Ну да, я слышала, что дочерей у него приличное коли…

— Тридцать. 

— Ну ничего себе!

— Может, они вылупились из икры? — встрял Глубоководный. — Тогда это не так уж много. На деле, средний выводок...

— Нет, они не вылупились из икры, — фыркнул Бэн. — По крайней мере, я на это очень сильно надеюсь. Но правда в том, что Аджава хотел себе сына, потому сменил восемнадцать жён.

— И все они, как и следовало ожидать, рожали только девочек?

— Да. Вроде бы ему повезло с самой последней — у них получился сын. Но потом выяснилось, что она ради этого переспала с его охранником.

— Неловко получилось. А что с ней сталось?

— Не знаю. Пропала. Он её прогнал, наверное. Какая разница?  

 Я готова была поспорить, что последняя жена Аджавы мертвее всех мёртвых, но возражать не стала. 

— В общем, у Аджавы нет сыновей. Но при этом он глава местной общины и очень, очень успешный делец. Так что он решил вложить деньги в зятьев. То есть, женить дочерей на перспективных юношах и создать семейную империю. 

Ну офомореть теперь. 

— Звучит… интересно, — сказала я осторожно. — Но что об этом думает мой дядя? Ты же не проворачиваешь эту сделку у него за спиной, я надеюсь?

Уже заканчивая говорить, по глазам Бэна я поняла: это были пустые надежды. 

— Твой дядя думает, что нам нужны инвесторы, — ответил Бэн. 

Я сдавленно простонала. 

— А ты так уверен, что дядю устроит в этом смысле Аджава? 

— Так это ведь не будет Аджава! Это буду я, понимаешь? В этом вся соль! Потому-то я и задумался, когда Аджава позвал меня к себе и сделал это предложение. 

— Так. А Рейдар зол, потому что сам хотел это предложение получить?

Бэн помялся.

— Да он его получил, собственно. Они должны были прийти к окончательной договорённости, но потом Аджава выбрал меня.

— Ага, — хмыкнула я. — То есть, ты увёл из-под носа у этого отморозка невесту и потенциальные инвестиции.

— Ну… да.

— Отлично, — я почувствовала, как в голове начинает пульсировать боль от таких чудных новостей. — Не думаешь, что о таком надо предупреждать заранее, а? 

— Я просто ещё ничего не решил…

— Отлично, — усмехнулась я. — Так ты собирался сказать нам по факту? Какая радость. А вообще я, конечно, всё понимаю насчёт браков по расчёту. И нет вопросов, если расчёт правильный. Но тебе не кажется, что немного лицемерно осуждать Дайяну, если сам готов прожить всю жизнь с незнакомой женщиной ради денег её папочки?

— Это разное! — взвился Бэн.

— Правда? Я вот подумала: ты хотя бы любил Дайяну, или тоже рассчитывал на…

— Хватит! — Бэн вскочил, яростно сверкая глазами. — Я любил её, понятно?! Любил эту лживую дрянь, как никого и никогда. И даже сейчас… даже сейчас не могу её забыть! Но она просто стояла и наблюдала, как меня избивали. А потом сказала, что мы были ошибкой. Как ты думаешь, после такого сильно захочется жениться по любви?!

Что же, это было… шокирующе. Кто бы мог подумать, что Дайяна способна на подобное? И ведь я не услышала в её ритме этого.

И оставила её вместе с Или, снабдив своим очарованием…

Но я не буду об этом думать прямо сейчас.

— Бэн, мне жаль, — сказала я мягко. — Но ты ведь должен и сам понимать, что она тоже через многое прошла. И проходит каждый день — с её-то родителями. Её мать на моих глазах унижала её, раздавала пощёчины, как иные матери дают детям конфеты…

— Не надо, Лисси, — он весь сдулся и будто даже съёжился, отвернувшись. — Я не хочу больше попадаться на это. На жалость к ней. Я знаю, что ей приходится нелегко. И не соглашался купить билет и уехать, как они ни давили, что ни делали. А потом пришла она. И спокойно так сказала, что она передумала, и я могу уезжать.

Н-да.

— То есть, они тебя уже на месте…

— Да, — он отвернулся. — Я так понял, в какой-то момент им стало очень важно, чтобы я сел на маголёт. Они даже исцелили меня для этого. Ну, подретушировали фасад, но всё же… Возможно, кто-то начал задавать вопросы. У меня нет родственников или друзей, но мало ли?

Я прикусила губу.

Да, кое-кто начал задавать вопросы. И был этим кое-кем Дин Ртутный, выходец из семьи, которая буквально держит в руках безопасность всей Драконьей Империи. Понятное дело, что Гохорды испугались. И стали искать выход. При посадке на маголёт проводят проверку на иллюзии, и вряд ли у них в кармане завалялся ещё один подходящий фомор. Так что…

— Невозможно спасти того, кто не хочет спастись, — сказал Бэн. — Вот и вся история с Дайяной и её родителями.

Тут мне нечего было возразить, так что над нашим столом повисла слегка угрюмая тишина.

— Извините, — встрял Глубоководный. — Я, конечно, не очень хорошо разбираюсь во всех этих ваших наземных вопросах, но хочу понять: а что значит — жениться?