— Но как поступить с принцем Кайаном? Его трудно принять за селянина или за раба.

— Ах, этот ваш храбрый родственник! О нем я тревожусь больше всего, — призналась она. — Для него я тоже кое-что придумала. Вам придется убедить его в том, что это должно сработать.

Жарким полднем, сидя в колеснице, Птолемей обозревал свои войска, выстроившиеся на площади перед главным дворцом.

Четыреста солдат и пять конных отрядов слушали приказы своих командующих. Рядом ожидали сорок запряженных лошадьми колесниц. Египетские лучники стояли с каменными лицами, их взгляды были прикованы к царю.

— Вы не можете поймать горстку разбойников? — воскликнул Птолемей. — Вы хотите сказать, что этот козопас и его варвары перехитрили и победили вас?

Войска соблюдали такую тишину, что голос царя достигал ушей самых дальних воинов.

— Найдите их! Отыщите госпожу Майет и этих бактрийцев! Или окажетесь среди ящериц синайской пустыни! Вам ясно?

— Да, ваше величество, — ответил командующий по имени Низий. — Все ясно.

— Я требую, чтобы вы принесли мне их головы! — заорал Птолемей. — Я заплачу золотом за головы Кайана и его шайки! Но госпожа не должна пострадать. Если хоть один ноготь на ее руке окажется сломанным, я прикажу содрать кожу с виновного и со всей его семьи! Вы поняли?

Сотни голосов заверили царя в том, что все ясно. Птолемей кивнул, взял поводья из рук возницы и хлестнул ими по спинам лошадей.

— Если потребуется, я сам разыщу ее.

Возможно, что потребуется, прозвучал голос в ушах Птолемея.

— Что ты сказал? — закричал Птолемей на возницу.

— Ничего, ваше величество, — ответил тот.

Птолемей стегнул лошадей еще сильнее. Позади них выстраивались парами военные колесницы.

Ты слышал меня, брат? Она перехитрила тебя, не так ли?

— Прекрати! Прекрати! — завопил Птолемей.

Ты не сможешь тягаться ни с ней, ни с ее хитрым двоюродным братом.

— На этот раз я не дам ей уйти! — поклялся Птолемей.

И снова раздался смех его брата.

— Оставь меня в покое! — вскричал царь.

Если ты не будешь осторожен, то не сможешь удержать ее, заверил его Александр.

По спине Птолемея струился холодный пот. Его оглушал топот копыт, грохот колес колесницы и крики радостно приветствовавшей царя черни. Он сказал себе, что это невозможно, чтобы он слышал насмешки брата, умершего восемь лет назад.

— Это мы еще посмотрим, разрази тебя гром! — выругался царь. — Увидишь, чья возьмет. Она родит от меня сына! Этот ребенок будет помазан на царствование в Египте.

Верная своему слову, госпожа Алисса повелела капитану перевезти их через Нил, и он не задавал вопросов. В оплату за молчание Роксана дала ему золотую цепочку из своих запасов. Сокровища, которые она прихватила из замка Птолемея, больше не лежали в хлипкой корзине. Госпожа Алисса снабдила их двумя поношенными, но прочными кожаными мешками и кожаными полосками, чтобы перевязать эти мешки. Также она дала Роксане красивый греческий меч и ножны, сказав, что когда-то они принадлежали ее брату.

— Берегите этот меч, — наставляла она Роксану. — И не проливайте невинной крови больше, чем будете вынуждены. Иначе вы превратите меня в убийцу.

Благородная женщина дала отряду Кайана трех коз, две повозки, паланкин и ослов. Баман, коротко остриженный в египетском стиле, одетый лишь в грязную набедренную повязку, с перевязанным плечом, правил первой повозкой, Тиз — второй.

Вал, к своему огорчению, был одет в парик из конского волоса и девичью тунику. Его посадили в угол повозки рядом с клеткой с утками и корзинами с луком, за которыми прятался выздоравливающий Хомиджи. Юрий бежал за повозками, погоняя коз.

— Я, должно быть, спятил, что позволил уговорить себя сделать это, — сказал Кайан, спрятанный за занавесями паланкина.

— Радуйся, что тебе не надо идти по такой жаре! — смеялась Роксана, неся корзину с фигами на голове. Индийская наложница отца научила ее этому и многому другому, — И что на тебя не надели парик и тунику!

Он грубо выругался. Она рассмеялась.

— Я сижу в этом паланкине как улитка в домике, — проворчал он.

— Радуйся, что тебе не отрубили голову! — ответила она.

Его ответ снова насмешил ее.

Госпожа Алисса сообщила, что Птолемей пообещал заплатить золотом за их головы, кроме головы госпожи Майет. Царь хотел ее вернуть целой и невредимой. Что он намеревался с ней сделать, Роксана не знала, но была твердо уверена, что живой ему в руки не дастся. Ей достаточно семи лет, проведенных в заточении. Так или иначе, но она будет свободна!

Юрий рассмеялся, бросил камешек в грязную лужу, погнался за лягушкой, потом подбежал к Тизу, чтобы показать ему парящего в небе ястреба.

— Не трать сил понапрасну, — посоветовала Роксана. — Нам предстоит долгий путь.

У нее начинали болеть ноги. Она давно не ходила на дальние расстояния, и прошло много лет с того времени, как она последовала за Александром в Индию. Там она передвигалась верхом на лошади или на верблюде, а также в паланкине на слоне. Так много случилось с того времени, как умер ее муж! Она гадала, укрепили ли ее эти испытания или же, наоборот, ослабили.

По крайней мере, когда она увидела, чего добился Александр, то ясно поняла, чего хочет. Ее путь был определен, и она знала, к чему должна стремиться в жизни. Ее воля и силы были сосредоточены на том, чтобы освободить Два Царства от греческой тирании и короновать своего сына на правление Бактрией и Согдианой.

Она собралась с силами и продолжала идти. Сын ждал ее на родине. Ее отец, ее народ… Там она сможет подумать о своем отношении к Кайану, а до этого не может позволить себе роскошь влюбиться снова.

Они отошли недалеко, а плодородные поля уже сменились пастбищами. Перед ними лежала пустыня, а за ней Красное море. Скоро им надо будет повернуть на север. Роксана надеялась, что Кайан не ошибся и правильно определил путь.

В отдаленном оазисе, до которого нужно было неделю добираться от побережья Средиземного моря, их ждал отряд Кайана с верблюдами. Кайан рассчитывал соединиться с ним и добраться до Газы, а оттуда до Тира. Там они последуют путем Александра вдоль реки Тигр, достигнут Персии, дойдут до Бактрии и Согдианы, где был их дом. Все это им еще предстояло! Впереди их ждали встречи с враждебной чернью, с тремя греческими армиями, разбойниками, пустынями, реками, горами и легионами Птолемея.

Роксана, Кайан и их спутники, палимые лучами египетского солнца, медленно продвигались на север. Позади остались хозяйские угодья и поля, а гусей и ибисов сменили соколы и стервятники. Здесь начинались козьи и овечьи пастбища, где водились скорпионы и гадюки.