— Это его подарки.

Кайан рассмеялся. Он смеялся, пока слезы не покатились по его щекам.

— А все это время… — проговорил он между приступами смеха, — все это время ты не разубеждала меня, что здесь…

— Сандалии, — напомнила она, — туники и безделушки.

— Ты мне нравишься! — сказал Тиз. — Женщина, которая смогла ограбить фараона…

— Не просто женщина, — остановил его Кайан, — а царица Бактрии и Согдианы.

— Еще не царица, — поправила она, собирая сокровища и складывая их в мешок. — Мой отец еще жив и правит Двумя Царствами.

— А почему дедушка не царь? — Юрий занял воинственную позу, расставив ноги и положив руки на бедра. Его упрямый подбородок с ямочкой был поднят. — Если ты его дочь, то он должен быть царем Оксиартом, а не принцем Оксиартом.

— Его величество является принцем, потому что взял в жены мать принцессы, царицу Пари, а по нашим законам он не мог стать царем.

— Мой сын станет царем, — сказала Роксана. — Когда отец умрет, я унаследую титул царицы и трон до тех пор, пока мой сын не вырастет.

— Так что твой муж не сможет стать царем, — сказал Вал — Он будет только принцем.

— Мой покойный муж был царем. Наш сын будет царем после меня.

— А по мне лучше быть военачальником, — заявил мальчик.

— И я тоже не хотел бы, — сказал Юрий. — Я хочу быть воином, как Тиз. Никто не заставляет его принимать ванну, если он не хочет. Ему не приходится раздавать приказы, когда ему не хочется. И не надо быть вежливым со скучными людьми.

Тиз покатился со смеху.

— У тебя есть ребенок? — спросил Вал у Роксаны.

Он спрыгнул с осла, чтобы поднять закатившийся под повозку широкий золотой браслет в виде газели с рубиновыми глазами.

— У меня было два сына. Один из них умер, а другой немного младше тебя, Я его очень давно не видела.

— Моя мать тоже умерла, — сказал Вал.

— Матерям нельзя бросать своих детей, — вмешался Юрий. — Хорошие матери заботятся о них. Если дети живы, матери не должны уходить и покидать своих…

Вал нахмурился и толкнул Юрия локтем.

— Если мать умерла, то ничего не поделаешь.

— Умирать глупо. Это то же самое, что убежать.

— Нет! — Вал снова толкнул Юрия локтем. В ответ Юрий ударил его так сильно, что мальчик упал на песок.

Вал был выше Юрия на целую голову, но его младший брат так разозлился, что сейчас их силы были равны. Вал ударил Юрия по носу, и тут Кайан разнял их.

— Хватит!

На него яростно смотрели две пары серых глаз. Кровь из носа Юрия стекала струйкой на нижнюю губу, а у Вала опух левый глаз. У Роксаны сжалось сердце. Слова Юрия о матерях, которые бросали детей, попали прямо в цель, но ей было жаль обоих. Она не знала, кого из них обнять первым.

— Стыдись, — сказал Юрию Кайан, — ты ударил раненого брата. Без тебя это и так сделают солдаты, которые хотят убить нас.

Юрий заморгал и вытер глаза грязной рукой. Его лицо покраснело от стыда, нижняя губа задрожала, и он отвернулся, притворяясь, что смотрит на кружащего в небе стервятника.

— А ты! — обратился Кайан к Валу. — Ты уже почти взрослый. Я рассчитывал на тебя, когда мы сражались с отрядами Птолемея на площади. Но я ошибся. Только ребенок будет дразнить своего младшего брата, пока тот не выйдет из себя. У вас нет никого на свете, кроме друг друга.

— Но… он сказал, что… — Вал опустил глаза. — Я был не прав. Я не должен был толкать тебя, — сказал он, не глядя на Юрия.

— Я не имел в виду твою мать, — сурово ответил Юрий.

— Твой отец прав, — проговорила тихо Роксана. — Прибереги свой гнев для врагов.

— И берегите силы, ведь нам придется идти дальше пешком. — Тиз сел на корточки, выбрал круглый камешек, протер его и положил в рот. — Теперь нам придется очень мало пить. Я люблю сосать камешек. Это помогает мне думать, что я не испытываю жажду.

— Я тоже, — сказал Юрий.

— Я знаю, — вступил в разговор Вал.

Седой воин обратился к мальчикам серьезно, как к воинам.

— Птолемей, может быть, и зовется сейчас фараоном, но он прежде всего македонский воин. Он умен и жесток. Он не позволит нашей принцессе так легко уйти. Он соберет все свои отряды, чтобы поймать нас.

Хомиджи улыбнулся.

— Пускай! Они убегут от нас, поджав хвосты.

Баман что-то добавил к этим словам, но он говорил так тихо, что его услышал лишь Хомиджи и рассмеялся.

Кайан нагнулся и обнял Вала, затем подозвал к себе Юрия. Мальчик неохотно подошел, и отец крепко прижал его к себе.

— Тиз прав, — сказал Кайан. — Птолемей придет сюда не со своими красавчиками, что охраняют дворец, а с теми, кто был вместе с Александром. Если мы хотим перехитрить его, нам надо поскорее выбраться из Египта.

— Да пребудет с нами Ормазд! — сказал Баман.

— Этому малышу везет. — Хомиджи указал на Юрия. — Мы видели, как он управлял колесницей там, в Александрии. Ему везет, как везло Александру. Я готов был поклясться, что колесница перевернется, но этого не случилось.

— Сразу видно мастера, — сказала Роксана, подмигнув Юрию.

— Да, смелые воины! — поддержал ее Тиз.

Кайан посадил Вала на осла, взвалил на плечи мешки Роксаны, мешок с провизией, мех с водой и пошел вперед.

Юрий нырнул в повозку, взял плетеную из тростника корзину и повесил ее на плечо.

— Что это? — спросил Тиз. — Не надо брать того, что нам не понадобится. Ты выбьешься из сил.

— Это моя, — упрямо сказал Юрий. — Она моя, и я не брошу ее здесь!

— У него там… — начал Вал.

Юрий так взглянул на брата, что тот закрыл рот и закатил глаза.

Тиз посмотрел на Вала, но тот уклонился от взгляда старого воина. Тиз вопросительно взглянул на Роксану.

— Кто знает? — Она пожала плечами и зашагала вперед.

Роксана заметила, что сперва Юрий шел один, но потом стал держаться поближе к Валу. Скоро Вал вез корзину, и ничто не говорило о том, что у мальчиков дело дошло до кулаков.

Через полтора дня Кайан позволил каждому выпить немного воды и велел Роксане сесть на осла. Она покачала головой и посмотрела на Юрия.

Вал сказал:

— Я могу пойти пешком.

Кайан удержал его за пояс.

— Не разговаривай и не спорь.

Вал передал корзину Юрию.

— Что там? — спросил Кайан. — Что вы задумали?

— Это мое! — Юрий прижал корзину к груди.

— Дай я посмотрю, — сказал Кайан.