В первой половине 1944 года представители американского командования поддерживали активные контакты с руководителем советской военной миссии вице-адмиралом Харламовым и военным атташе генерал-майором Скляровым. Харламов докладывал начальнику военной разведки: «Генералы Шарапов[109], Скляров и члены миссии Шешаев, Горбатову Рудой и Елагин посетили американский Центр боевой подготовки войск. Американские войска, намеченные для высадки на континенту проходят подготовку в специальных тренировочных центрах, в условиях максимального приближения к обстановке предстоящих боевых действий. Значительная часть американских войск в Англии уже прошла подготовку и готова к операции.

Оборонная полоса противника, воссозданная в центре по данным фоторазведки, имеет все виды огневых точек и препятствий и построена по образцу немецкой обороны, созданной на побережье Франции. Особое внимание уделяется отработке подавления и ликвидации долговременных огневых точек с помощью артиллерии, минометов и специально подготовленными подрывниками.

Американцы организовали показ по-деловому, встретили очень хорошо и дружественно».

В послевоенные годы в открытой американской печати было опубликовано немало материалов о том, что в 1944—1945 годах американская разведка передала в Москву больше разведывательных сведений о противнике, чем получила от русской разведки. Генерал Дж. Дин, начальник американской военной миссии в Москве, в своих мемуарах объясняет это тем, что, по его мнению, американская разведка была «более эффективной организацией, чем русский партнер»[110]. В 1946 году, когда в Вене вышла книга Дж. Дина «Странный союз», и в 1947 году, когда в Лондоне появился английский вариант этого издания, никто не мог сосчитать количество страниц разведывательных сведений, которые разведывательные службы США и СССР передавали друг другу о фашистской Германии. Вряд ли и сегодня есть такая необходимость взвешивать на электронных весах, кто и кому сколько сведений о противнике передал. Важно, видимо, другое — взаимодействие разведывательных служб союзников в 1944 году было полезным, наиболее активно оно осуществлялось накануне операции «Оверлорд». Примеров тому можно найти немало. В феврале 1944 года, например, когда разрабатывался план операции «Оверлорд», генерал-майор А. Шарапов из Лондона докладывал генерал-лейтенанту И. Ильичеву:

«Начальник американской разведки в штабе Европейского театра военных действий генерал Сайберг просит сообщить ему ответы на следующие вопросы:

1. Есть ли доказательства намерений немецкого командования сократить линию советско-германского фронта и тем самым создать условия для переброски своих дивизий на Запад?

2. Какая часть всех дивизий противника была в резерве на советско-германском фронте на 1 ноября 1943 года и на 1 февраля 1944 года?

Ожидаю ваших прямых указаний по этим вопросам. Если мы не будем отвечать американцам в самом начале организации взаимодействия с ними, едва ли можно будет рассчитывать на благоприятное отношение американцев к нам. Шарапов».

В Москве мнение Андрея Родионовича Шарапова было учтено. Начальник военной разведки И. Ильичев приказал передать донесение генерал-майора Шарапова начальнику специальных заданий Генерального штаба Красной Армии генерал-майору Н. Славину с просьбой доложить это донесение генералу армии А. Антонову.

По донесению Шарапова было принято конкретное решение, в соответствии с которым начальник американской разведки в штабе Европейского театра военных действий генерал Сайберг получил необходимые ему ответы.

Через несколько дней в офис генерал-майора Шарапова прибыл начальник разведки ВВС Великобритании вице-маршал Инглис. После встречи с английским разведчиком Шарапов докладывал в Центр:

«Во время встречи с вице-маршалом Инглисом были обсуждены:

— мероприятия командования немецких ВВС накануне открытия второго фронта;

— скорректированы британские и наши оценки общей производительности немецких авиастроительных заводов, определены заводы, подлежащие бомбардировке и уничтожению...

В ходе встречи начальник разведки английских ВВС интересовался нашими данными о том, можно ли ожидать от немцев применения нового вида оружия, которое способно оказать решительное влияние на ход войны или операции “Оверлорд ”».

В первой половине 1944 года обмен сведениями между представителями разведслужб США и Великобритании, с одной стороны, и советской военной разведкой — с другой, имел одну существенную особенность. Американские и английские разведчики ничего не сообщали представителям советской военной разведки о своих планах открытия второго фронта. Генерал-майор А. Васильев, заместитель Н. Харламова, доложил в Центр о том, что представители союзников ничего не сообщают ему о подготовке операции «Оверлорд». Из Центра пришел однозначный ответ:

«Мы по своим войскам ничего конкретного союзникам не даем, за исключением пунктов продвижения, поэтому и не можем требовать этого от них. Обмен разведывательными сведениями идет только по войскам противника. Главный директор».

Указание генерал-лейтенанта Ильичева было продиктовано соображениями сохранения все той же бескомпромиссной военной тайны. Никто ни в Москве, ни в Лондоне, ни в Вашингтоне не мог гарантировать, что конкретные сведения о действиях войск союзников или Красной Армии не окажутся в случае обмена такой информацией доступны агентам германской разведки.

Союзники, как стало известно уже после окончания Второй мировой войны, сосредоточили на Британских островах 1-ю и 3-ю американские, 2-ю английскую и 1-ю канадскую армии. В общем, силы вторжения состояли из 39 дивизий: 20 американских, 14 английских, 3 канадских, одной французской и одной польской. Дополняли их 12 отдельных бригад. 2 миллиона 876 тысяч человек, из них 1533 тысячи американцев, должны были постепенно пересечь Ла-Манш, нанести удар по немецкой группировке в северной Франции и войти в Европу. Возможно, навсегда.

В обеспечении операции «Оверлорд» должны были принять участие 10 859 боевых бомбардировщиков и истребителей. Для переброски воздушно-десантных войск планировалось использовать 2316 транспортных самолетов. Операцию обеспечивали 6939 кораблей и судов различных классов и типов, в том числе: 7 линейных кораблей, 24 крейсера, 2 монитора, 104 эсминца и фрегата, 14 флотилий тральщиков, большое число боевых катеров различного предназначения[111].

Силы вторжения были объединены в 21-ю группу армий. В нее входили американская 1-я армия под командованием генерала О. Бредли и английская 2-я армия, возглавляемая генералом М. Демпси. В дальнейшем планировалось создать еще одну (12-ю) группу армий, которую должен был возглавить генерал О. Бредли[112]. Верховным главнокомандующим экспедиционными силами союзников был назначен генерал армии Д. Эйзенхауэр[113].