Ее/Их сенсоры давно опознали наличие и расположение этого места. Теперь оно было уже близко. Ее/Их переполняла надежда. Отбросив всякую осторожность, Она/Они двигалась напрямую через серую ткань разъединенной материи. Она/Они возвращалась к месту стабильности.

Это была естественная складка в структуре, которая сама по себе гарантировала безопасность. Если добавить к этому поле, вырабатываемое генератором, это было идеальным местом, где Она/Они могла залечить свои раны и восстановить свой потенциал.

Приблизившись, Она/Они обнаружила, что складка занята смертными. Это они построили и до сих пор обслуживали генератор. Они могли оказаться досадной помехой, но вряд ли представляли опасность для деликатной операции по откачке энергии, которую Она/Они собиралась осуществить. Конечно, Ей/Им пришлось бы более по вкусу, если бы они не толпились вокруг, глазея на Нее/Них, но здесь ничего нельзя было поделать.

По Ее/Их мнению, генераторы смертных были типичны для их подхода к вещам вообще – грубые машины, производящие лишь некое подобие стабильности. Смертных, по-видимому, они удовлетворяли, но для Нее/Них они были всего лишь отвратительной полумерой. Приблизительным ответом на вопрос, который требовал абсолюта. Ей/Им было неприятно обращаться к их грубой энергии, но этого требовала насущная необходимость.

Под Ее/Их ногами начал формироваться ландшафт, и Она/Они замедлила свое движение. Она/Они медленно проплыла над голым серым склоном холма, у подножия которого имело место очевидно бесполезное транспортное средство, двигавшееся по кольцу. Позади шеренги высоких ухоженных растений располагались жилища смертных и приблизительный центр стазис-зоны.

Она/Ониначала двигаться по направлению к нему.

Билли с Ривом добрались до вершины холма и заглянули за гребень. Перед ними лежала разрушенная долина. Город здесь действительно был, как и предсказывал Малыш Менестрель, однако он не подготовил их к зрелищу, открывшемуся перед их взглядом.

Зона военных действий в Дур Шанзаге – вот единственное, с чем Билли мог это сравнить, и даже там ландшафт не подвергся столь ужасным разрушениям.

В центре открывшегося перед ними пространства стояла огромная белая башня, взмывавшая в воздух на несколько тысяч футов; купола и высотные здания, скучившиеся вокруг ее подножия, выглядели карликами по сравнению с ней. Вокруг башни и окружавших ее построек проходила стена, а за стеной начиналось полнейшее запустение. Подобно темному пятну на поверхности земли, вокруг цитадели тянулись мили и мили жалких лачуг и полуразрушенных строений, расползшись почти по всей долине. В зоне трущоб были видны огромные нарушения структуры – заброшенная часть города сквозила гигантскими круглыми дырами. Их количество и размеры уменьшались по мере приближения к цитадели, а под самыми стенами земля была уже достаточно стабильной.

Среди лачуг горели тысячи небольших костров, и воздух в долине был вонючим и нечистым. Грязная река лениво извивалась среди руин. Ее берега были завалены суденышками всех размеров и форм в разных стадиях разрушения. Еще несколько посудин медленно ползли по поверхности воды. Улицы и проулки между хижинами кишели суетящимися людьми. Все это представляло собой совершенный контраст пространству внутри стен, где, по-видимому, царствовал нерушимый порядок и спокойствие.

Билли в сомнении взглянул на Рива.

– Думаешь, нам действительно стоит туда идти?

Рив внимательно рассматривал долину.

– Выглядит не очень-то заманчиво, но там есть люди. Вряд ли там все так уж плохо.

Билли про себя пожелал, чтобы он мог разделить оптимизм Рива.

– Ну ладно, тогда пошли.

И они начали спускаться в долину. Прежде, чем они добрались до подножия, дорога дважды изменила направление, огибая большие дыры в склоне холма. Вскоре они находились уже на дне долины и подходили к внешним границам зоны лачуг. При постройке этих жалких жилищ, очевидно, использовались любые материалы, какие только оказались под рукой и которые могли быть кое-как сколочены воедино. Некоторые из лачуг были пристроены к стенам более старых и, по-видимому, некогда более солидных зданий.

Из дверных проемов выглядывали тощие оборванные дети, повсюду царила атмосфера убожества и нищеты. Билли посмотрел на Рива:

– Не похоже, чтобы люди в здешних краях особенно наслаждались жизнью.

Рив показал на башню, вздымавшуюся высоко над ними в продымленном воздухе:

– Ставлю что угодно, что те, кто живет там, наслаждаются только так. Похоже, настоящая жизнь именно там.

– Думаешь, нам удастся туда попасть?

Билли оглядел их порванную, грязную одежду. Потом потер рукой подбородок. На ощупь казалось, что он не брился уже с неделю. Рив только ухмыльнулся.

– Ну, мы можем хотя бы попробовать.

Они зашагали дальше. Им встречалось все больше и больше людей. Трижды Билли пытался приблизиться к группе людей и поговорить с ними. Но каждый раз, прежде чем он успевал что-либо сказать, они убегали от него, пряча лица в свои грязные лохмотья. Билли, разочарованный, вернулся к Риву.

– Не знаю, что с нами не в порядке, но похоже, здесь никто не хочет иметь с нами дело.

– Может быть, они не любят чужестранцев?

– Такое чувство, что их пугает, когда я пытаюсь к ним подойти. И есть еще одна вещь, которая мне не нравится.

– Да? И что же?

– Понимаешь, я не знаю, может быть, это из-за здешнего воздуха, или у меня с глазами что-то не то, но у них такой вид, будто они, как бы это сказать… нематериальные, что ли. Будто на ярком солнце они бы просвечивали насквозь, понимаешь, что я имею в виду?

Рив посмотрел вокруг и медленно кивнул.

– Они действительно кажутся немного прозрачными. Словно призраки или что-нибудь такое. Я думал, это просто обман зрения.

Он снова показал на башню.

– А вот это выглядит вполне плотно, черт побери!

В памяти у Билли что-то шевельнулось.

– Я знаю, что напоминают мне эти люди! Они совсем как те, которых мы видели по дороге из Кладбища.

Рив озадаченно взглянул на Билли:

– Ты о чем?

Билли вспомнил, что Рив спал, когда они с Малышом Менестрелем смотрели на странную колонну каторжников и их зловещих стражей, проходящую мимо них по разрушенной дороге.

– Да я тут просто вспомнил… Эй! Посмотри-ка!

Средних размеров дыра появилась внезапно ярдах в двадцати от них дальше по дороге. Две лачуги и около дюжины людей моментально перестали существовать. Все, что от них осталось, – это круглая дыра в земле. Несколько секунд Билли с Ривом стояли, онемев, а затем одновременно щелкнули переключателями своих ПСГ.