— Оно предназначалось бы для мистера Дейла Джернингхэма, мистера Рейфа Джернингхэма и для леди Стейн.

— И вы всерьез думаете, что кто-то из этих троих покушался на жизнь миссис Джернингхэм?

— Покушался и попытается сделать это вновь. — Помолчав, мисс Силвер добавила: — Разве не таково и твое мнение, Рэндал?

Марч встал и оттолкнул ногой стул.

— Ни ваше мнение, ни мое не имеют особой ценности. Нам нужны улики. А пока в этом деле у нас есть только куча улик против бедняги Пелла. Сегодня утром я побывал в Тэнфилде и повидался с Рейфом — вот куда я уезжал Никогда в жизни у меня не было такого бесполезного, пустого утра. Сначала я поговорил с миссис Джернингхэм. Она — прекрасный свидетель и совершенно ясно высказалась по поводу жакета. В последний раз она надевала его в воскресенье вечером. Рейф принес его ей и помог надеть — в соответствии с этим утверждением на воротнике присутствуют слабые отпечатки. Здесь все правильно. Я узнал также, что Рейф точно не брал ее за плечи таким образом, чтобы оставить те, намного более четкие и свежие отпечатки. И вообще больше никто до нее не дотрагивался. Миссис Джернингхэм прошла прямо в спальню, сняла жакет и повесила в шкаф. С мужем она ни в саду, ни в доме не сталкивалась. Довольно неясные отпечатки могут принадлежать ему, а могут — и кому-то другому. След посередине спины мог быть оставлен в какое-то другое время. Он смешался с отпечатками Пелла. Но Рейф Джернингхэм точно брался за плечи этого жакета, на ком бы он ни был надет, А так как его отпечатки самые свежие из всех, значит, он держал жакет вечером в среду. Только я не могу это документально доказать.

— А он предложил какое-нибудь объяснение?

Марч рассмеялся.

— О да! И делайте с ним что хотите: он принес своей кузине жакет и помог его надеть. И все было именно так. Мистера Рейфа Джернингхэма не проведешь. Он знает так же хорошо, как и мы с вами, какой вес в глазах присяжных эти отпечатки будут иметь в качестве улики. Я уже слышу, как он говорит со свидетельского места: «Конечно, я дотрагивался до жакета. Я принес его миссис Джернингхэм и помог надеть. Думаю, мои отпечатки должны быть повсюду». Говорю вам, он смеялся мне в лицо — и пригласил меня на дружескую партию в теннис, когда я буду не при исполнении.

Мисс Силвер встала.

— Я не должна больше отнимать у тебя время.

— Постойте! Насчет миссис Джернингхэм: она согласилась принять ваш совет и изменить завещание?

Мисс Силвер с беспокойством покачала головой.

— Боюсь, что нет. Она этого не сказала, но… Боюсь, нет.

Марч направился к двери, но остановился, не открыв ее.

— Я сделал все что мог. Начальник полиции настаивает, что не должно быть никакого скандала, если только мы не добудем доказательства, пригодные для суда присяжных. Я дал Рейфу Джернингхэму понять, что он под подозрением. Но дальше этого я пойти не могу. Нельзя приставить к девушке полицейскую охрану в ее собственном доме. Как вы думаете, вы можете убедить ее уехать?

Мисс Силвер снова покачала головой.

— А какой в этом будет смысл, мой дорогой Рэндал? Несчастный случай может с таким же успехом произойти в Другом месте.

— На самом деле, — мрачно проговорил инспектор, — несчастный случай может произойти где угодно. Меня мучает мысль: какая часть этого милого семейства — действительно убийцы?

— Очень большая. — Мисс Силвер помолчала и добавила: — Это ужасная мысль.

Никто не заговорил о визите инспектора до того момента, пока все семейство не уселось под кедром пить кофе после ленча. Упомянула о нем Лайл и сразу же пожалела что не придержала язык за зубами.

Алисия нарочито равнодушно зевнула. Рейф… Что случилось с Рейфом? Что-то произошло, но Лайл не могла бы сказать, что именно. Они не смотрели друг на друга. Но на мгновение возникло фантастическое ощущение, будто между ними протянулась туго натянутая проволока, и с ее конца пробежало что-то. Лайл не знала что. Шок, гнев, удивление, страх, сигнал, предупреждение? Она не знала.

Это ощущение длилось лишь мгновение. Гнев Дейла вернул их к реальности:

— Марч? Когда он приходил?

— Утром, когда тебя не было. — Голос Лайл соответствовал выражению ее лица — как у ребенка, которого кто-то обидел неизвестно за что.

Дейл со стуком поставил свою чашку.

— И никто мне не сказал? Все решили, что не стоит труда упоминать об этом? Чего он хотел — и почему мне об этом не сообщили? Или ему вообще ничего не было нужно? Может, просто визит вежливости? Этот чертов полисмен будет теперь каждый день ходить сюда?

Рейф откинул голову на полотняную спинку своего кресла.

— Может быть. Но зачем так кипятиться? Все могло быть и хуже. Я думаю, он вполне приятный парень, когда перестает быть полицейским.

— Что ему было нужно?

— Поговорить со мной и с Лайл.

— О чем?

Рейф, чуть прикрыв глаза, сквозь ресницы разглядывал темную зелень кедра у себя над головой.

— Об отпечатках, — пробормотал он. — На жакете Лайл Знаешь, это какой-то новый метод. Естественно, весь жакет оказался покрыт нашими отпечатками. Вот поэтому-то и плохо быть такой дружной семьей.

— И моими тоже? — В голосе Алисии звучал такой сарказм что Лайл вспыхнула.

— Моими и Дейла, — дружелюбно пояснил Рейф. — Возможно также, Уильяма и Эванса и, скорее всего, Лиззи. Такие методы — отличная волшебная шляпа для нашей современной образованной полиции! Кладете улики в шляпу, встряхиваете, а потом засовываете руку и достаете убийцу.

— Рейф, ну в самом деле! — воскликнула Алисия.

Дейл сердито рассмеялся.

— Прекрати валять дурака и расскажи мне, что случилось!

Рейф открыл глаза и выпрямился.

— О, совсем ничего. Мы все здесь, ни на кого не надели наручники — хотя мне кажется, он поглядывал на мои запястья. Видишь ли, я помог Лайл надеть жакет в последний раз, когда она его надевала. И наш одаренный богатым воображением инспектор перевозбудился из-за каких-то особо четких отпечатков, которые я, видимо, оставил в тот раз.

Дейл уставился на него. Во взгляде его светилось чувство, очень похожее на ужас.

— Надеюсь, ты не хочешь сказать, что этот человек подозревает одного из нас!

Рейф наклонился и затушил окурок о землю, поросшую коротким, сухим дерном.

— Он весь состоит из подозрений. Он готов подозревать родную бабушку из-за двухпенсовика.

— Но это же безумие! — воскликнул Дейл. — Сисси Коул! Боже мой, да какой же мотив мог быть хоть у кого-нибудь из нас?

Повисла пауза. Лайл не поднимала глаз, разглядывая сухой дерн у себя под ногами — короткую, выжженную, обесцвеченную траву. Сейчас на нее ложится тень от ветвей, но скоро солнце снова здесь появится, выжигая последние краски. Лайл услышала приятный, как всегда легкомысленный голос Рейфа: