к одному простому солдату, несшему шведское знамя, стал безжалостно рубить его обнаженным мечом (и) осыпать ударами, быть может за то, что тот шел не так, как хотел (царь). Затем царь остановил свою лошадь, но все (продолжал делать) описанные страшные гримасы, вертел головою, кривил рот, заводил глаза, подергивал руками и плечами и дрыгал взад и вперед ногами. Все окружавшие его в ту минуту важнейшие сановники были испуганы этим, и никто не смел к нему подойти, так как (все) видели, что царь сердит и чем-то раздосадован». Выставлять заочно, к тому же на основании весьма скудных сведений, диагноз аффективного психоза было бы неправильно, но об импульсивном расстройстве личности вполне можно думать.

С 1722 года у Петра начались приступы острой задержки мочи. Интересовавшийся медициной император мог самостоятельно справиться с этой проблемой при помощи серебряных катетеров, сохранившихся до наших дней. Задержка мочи может быть вызвана различными патологиями, начиная с аденомы предстательной железы, которая, разрастаясь, пережимает мочеиспускательный канал, и заканчивая сужением части канала, проходящей внутри полового члена, которое возникает после воспалительных заболеваний. Закупорка камнем тоже может иметь место, но при вскрытии тела Петра[178] камней в мочеточниках обнаружено не было. Производивший вскрытие доктор Христиан Паульсен увидел «совершенный антонов огонь [выраженное воспаление] в частях около пузыря; некоторые же части так отвердели, что весьма трудно было прорезать их анатомическим ножом». «Отвердевшие части» наводят на мысль об опухоли, но отвердевание может наблюдаться и при воспалении… Скорее всего, поражение почек было обусловлено хроническим гепатитом, а с 1722 года у Петра развилась аденома предстательной железы. Боли, от которых Петр кричал криком, могли быть вызваны задержкой мочи с воспалением мочевого пузыря.

Но непосредственной причиной смерти, вероятно, стало острое нарушение мозгового кровообращения – кровоизлияние в головной мозг, развившееся 27 января. «Отяжелевшая рука», чертившая «буквы, которые невозможно было разобрать» и «лишился уже языка и сознания» явно указывают на такой диагноз. Вот, пожалуй, и все, что можно сказать по поводу медицинских проблем первого российского императора.

Версия об отравлении Петра (то ли по инициативе Екатерины, то ли по инициативе Меншикова) не выдерживает никакой критики. Когда был принят яд? Что именно было отравлено? Кто организовал отравление? Наличие ядов, которые оказывают свое действие не сразу, дает большие возможности для полета фантазии – ну мало ли как и где могли отравить императора? – но историческая наука всегда требует хоть каких-либо оснований для любой выдвигаемой гипотезы. «Просто так даже книга с полки не падает», – говорил академик Лев Черепнин и был абсолютно прав.

«На сорок дней она [Екатерина] оставляет тело умершего супруга непогребенным и ежедневно утром и вечером по полчаса плачет над ним, – писал известный историк второй половины XIX века Василий Андреев. – Придворные дивились, откуда столько слез берется у императрицы. Два англичанина нарочно ходили ежедневно к гробу Петра, чтобы смотреть на эти слезы, как на диковинку… Тело Петра стояло открытым так долго, что наконец запах от него стал чувствоваться по всему дворцу. В это же время умерла от быстрой горячки маленькая дочь Петра и Екатерины, Наталья Петровна, и очень вероятно, что миазмы от подверженного гниению тела отца могли отравить малютку-дочь».

Похороны Петра состоялись 8 марта в Петропавловском соборе. «Что се есть? До чего мы дожили, о россияне? – горестно вопрошал в надгробном слове архиепископ Феофан. – Что видим? Что делаем? Петра Великаго погребаем! Не мечтание ли се? Не сонное ли нам привидение? Ох, как истинная печаль! Ох, как известное наше злоключение! Виновник безчисленных благополучий наших и радостей, воскресивший аки от мертвых Россию и воздвигший в толикую силу и славу, или паче, рождший и воспитавший прямый сый отечествия своего отец, которому по его достоинству добрии российстии сынове безсмертну быть желали, по летам же и состава крепости многолетно еще жить имущаго вси надеялися, – противно и желанию и чаянию скончал жизнь и – о, лютой нам язвы! – тогда жизнь скончал, когда по трудах, безпокойствах, печалех, бедствиях, по многих и многообразных смертех жить нечто начинал».

Величие исторической личности должно пройти испытание временем, ведь только в случае успешного прохождения этого испытания личность можно считать великой. Многих деятелей прошлого, всячески восхваляемых при жизни, сейчас никто не помнит или помнят только те, кому это положено «по долгу службы». Но в случае с Петром оправдываются есенинские слова «большое видится на расстояньи» – истинное величие Петра и размер его вклада в развитие России нам видны лучше, нежели современникам императора. Многое хорошее в нынешней России идет от Петра, как бы ни старались очернить его критики и критиканы. Даже в советское время, когда царей и императоров было принято всячески хаять, отношение к Петру было особым. Невозможно представить, чтобы кому-то из писателей в тридцатых годах прошлого века удалось бы опубликовать позитивный исторический роман о Николае I или Александре II. А роман Алексея Николаевича Толстого, в котором личность Петра представлена преимущественно с хорошей стороны, многократно переиздавался огромными тиражами и вошел в число классических произведений отечественной литературы. Почему? Потому что Петр – это Петр, и этим все сказано.

В 1776 году Гавриил Державин написал стихотворение «Монумент Петра Великого»:

Хотя смерть кóсу поднимает

Равно и на владык земных;

Но вечно память пребывает

В сердцах людских царей благих.

Твоя пребудет добродетель,

О Петр! любезна всем векам;

Храни, храни всегда, Содетель,

Его в преемниках ты нам!

Истинно так – добродетель, то есть заслуги, Петра любезны всем векам.

Но завершить рассказ об одном из величайших правителей России хочется словами Михаила Ломоносова, считавшего Петра образцовым монархом: «Таков был Петр врагам ужасен, своим отец, везде велик».

Таков был Петр – везде велик.

Рисунок из журнала «Нива». Перенесение мощей благоверного князя Св. Александра Невского Петром Великим в Петербург. 1870

Памятник Петру Первому (Медный всадник).

Ок. 1878–1890 годы

Глава заключительная

Петровская россия

Неизв. художник.

Портрет Петра Первого. XVIII век

«Не хвалят сего Государя за непреклонность его нрава, сделавшую его несколько жестоким; но, к несчастью, сия суровость была необходима, чтобы укрепить основания рождающейся Империи. Императрица Екатерина, имевшая столько власти над его сердцем и по своей любви, заслугам и преданности, не могла получить милости для одной из своих дам, обвиненной во взятии подарков против