Противоправность такого решения для меня очевидна, хотя следователь не прислал мне копию самого постановления.

Сотрудники ФСБ Литвиненко, Шебалин и др., встретившись со мной, совершенно определенно заявили, что в конце декабря 1997 года Камышников на служебном совещании в присутствии офицеров отдела отдал распоряжение подполковнику Литвиненко убить меня. Вряд ли на допросах они дали иные показания.

В письме следователя Павлова Н.И. это распоряжение расценивается как «необдуманные высказывания, дискредитирующие Камышникова как руководителя», но вместе с тем не свидетельствующие «о намерении организовать совершение убийства». Вполне возможно, Камышников и не собирался лично организовывать мое убийство или руководить его исполнением, но юрист в ранге старшего следователя по особо важным делам, конечно, знает, что уголовный закон карает не только организаторов, но и подстрекателей к преступлению, а приказ или устное распоряжение, адресованное начальником своим подчиненным, является классической формой подстрекательства (Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Общая часть / Под общей редакцией Генерального прокурора Российской Федерации Скуратова Ю.И. и Председателя Верховного Суда Российской Федерации Лебедева В.М. М., 1996. С. 85). Разумеется, известно следователю и то, что неудавшееся подстрекательство (подчиненные Камышникова не выполнили и не собирались исполнять его заведомо преступное распоряжение) квалифицируется как приготовление к соучастию в преступлении и виновный несет уголовную ответственность (Там же. С. 89–90). Поэтому процитированный отрывок из письма Павлова я не могу расценить иначе, как попытку ввести меня в заблуждение относительно юридической сущности действий Камышникова.

Прекращение уголовного дела тем более удивительно в свете материалов, которыми, безусловно, располагает следствие, о том, что 15 мая 1998 года заместитель начальника 7-го отдела УРПО ФСБ РФ Енин Н.В. в присутствии нескольких сотрудников отдела нецензурно оскорблял Литвиненко и угрожал ему физической расправой за то, что тот «не дал патриотам Родины» убить меня. Данный факт, подтвержденный служебным расследованием (Енину, насколько мне известно, объявлено замечание (?!), не оставляет сомнений в характере «необдуманных высказываний» как Камышникова на служебном совещании, так и Хохолькова (его и Енина начальника) при встрече со своим подчиненным Гусаком.

Считаю, что дело прекращено незаконно. Прошу постановление следователя Павлова Н.И. от 30 сентября 1998 года отменить, следствие возобновить и привлечь виновных к уголовной ответственности.

Исполнительный секретарь СНГ

Б. Березовский

06.05.98

13 ноября 1998 г. «Коммерсантъ-Daily», Москва

Уважаемый Владимир Владимирович!

Вопросы государственной безопасности вынудили меня написать Вам письмо. Я решил к Вам обратиться через газету по единственной причине – многие годы наших с Вами добрых отношений, как это уже не раз бывало в моей жизни, особенно в последнее время, мои трепетные оппоненты будут использовать как аргумент в пользу Вашего неслучайного внимания к моим опасениям. Так вот, ничего тайного, что скрыто от посторонних глаз, ни в существе вопроса, ни в моей надежде на Вашу порядочность и профессионализм нет. Я убежден, что Вы как руководитель ведомства, отвечающего за защиту конституционного строя, в основе которого продекларирована демократия, должны обеспечить скрупулезное расследование имеющихся у меня фактов, которыми я располагаю.

Как Вам известно, в течение всего периода реформ, но особенно в последнее время, экстремистски настроенные лидеры левых политических партий и движений, стремясь к власти, пытаются учинить расправу над неугодными им людьми. Одновременно активно разыгрывается национальный вопрос, публично раздаются призывы к насилию, о чем свидетельствуют недавние выступления Макашова А. и др., а также поддержка, оказанная лидерами КПРФ этим силам.

Особое беспокойство вызывает то, что бывшая партноменклатура, пробравшаяся за счет популистских лозунгов на государственные посты, извращая, саботируя и дискредитируя все положительное, что достигнуто реформами последнего времени, старается показать, что лучший путь – возврат к прошлому, к которому и следует вернуться путем продвижения на руководящие посты членов КПРФ и им сочувствующих. Это необходимо, чтобы снова узаконить старую систему распределения и управления людьми, контроля над СМИ, расправы с неугодными.

Имеющаяся у меня информация указывает на то, что подобные процессы происходят и в Вашем ведомстве, а может быть, и инспирируются теми руководителями ФСБ России, которые по своим убеждениям не приемлют демократических преобразований.

В частности, в мою бытность заместителем секретаря Совета безопасности России и позже ко мне обращалось немало сотрудников ФСБ РФ, указывающих на произвол и беззаконие в отношении их со стороны руководства за принципиальную позицию в борьбе с организованной преступностью и терроризмом. Так, в марте 1998 года и позже от офицеров УРПО ФСБ РФ – полковника Шебалина В., подполковников Гусака А., Литвиненко А., Скрябина А., майоров Понькина А., Круглова И., Ермолова С., Щеглова Г. и старшего лейтенанта Латышонка К. мне стало известно, что руководители Управления генерал-майоры Хохольков Е., Степанов Н., капитан 1-го ранга Камышников А., подполковник Енин Н. и др., используя свое служебное положение, отдавали противоправные распоряжения, связанные с совершением террористических актов, убийств, захватом заложников, вымогательством крупных денежных сумм.

В ноябре – декабре 1997 года Хохольков и Камышников поставили перед подчиненными задачу убить меня, о чем мне сообщили сотрудники ФСБ и о чем при личной встрече я рассказал тогдашнему Директору ФСБ РФ генералу армии Ковалеву Н., который обещал во всем разобраться. Однако, вместо объективного разбирательства, Ковалев поставил в известность о нашем разговоре Хохолькова. Последний в свою очередь, используя данную ему власть, начал оказывать давление на подчиненных, склоняя их к отказу от сказанного.

Понимая, что Ковалев фактически находится с ними в сговоре, я обратился к заместителю главы Администрации Президента России Савостьянову Е. После этого Шебалин, Литвиненко, Гусак, Латышонок и Понькин были вызваны в Администрацию Президента, где написали рапорта о случившемся.

По вышеперечисленным фактам, после дополнительной проверки, Главная военная прокуратура России возбудила уголовное дело. В ходе расследования, которое длилось шесть месяцев, факты подтвердились. Тем не менее уголовное дело вскоре было закрыто. Явно незаконное решение следователя мною было обжаловано, и предварительное следствие возобновлено.

Владимир Владимирович, меня удивляет тот факт, что уже после Вашего назначения действиям упомянутых руководителей не дано должной оценки, а они пошли на повышение: Хохольков Е. назначен одним из руководителей Госналогслужбы России; Камышников А. откомандирован в распоряжение начальника Оперативного управления Департамента по борьбе с терроризмом ФСБ РФ.