— Патроны подбрасывали в глушители, — ответил старший, рассудив, что его друзья и так уже много разболтали и теперь его принципиальность может ему слишком дорого обойтись. — Они там взрывались. Всей машине ничего, а глушитель портился.

— И много вы машин попортили? — полюбопытствовала я.

— Моя команда почти две сотни, — гордо сообщил мне старший.

— А что, есть еще и другие команды? — ужаснулась я, понимая, что дяде Славе надо было покупать другую марку.

— Понятное дело, что есть. Мы с ними номерами обмениваемся, чтобы дважды одну и ту же машину не обрабатывать. Нас тот лысый специально предупредил, что, если такое случится, наказывать будет материально. А так как платит он по неделям, то мы за этим строго следили. Заработка за неделю никому лишиться не хочется.

— Молодцы, — одобрила я. — А толстяка рядом с лысым вы не видели?

— Конечно, видели, они почти всегда вместе на черной «Волге» раскатывали. Мы и номера знаем.

Номера были те самые, которые красовались на машине наших знакомцев. Если бы Лысый догадывался о том, насколько осведомленными оказались его маленькие помощники, то лишился бы покоя еще до нашего с ним знакомства. У меня же пропали последние сомнения в виновности Лысого и Толстого в том взрыве, который повредил Славину машину.

— И долго вы еще собираетесь так промышлять? — спросила я.

— Нет, — покачал головой старший. — Нас уже несколько раз ловили, мы, конечно, наших работодателей не выдали, а сами сбежали. Все равно приятного мало. Да и новые машины становится все труднее отыскивать. Игра не стоит свеч, — цинично закончил он, принимая от меня последний диск.

Домой я вернулась погруженная в раздумья. По всему выходило, что пристраивать глушители, как того хотел Даниил, становилось все труднее. Лысый с Толстым оказались между двумя опасностями.

С одной стороны, им грозило разорение и судебное расследование, если они продолжат заниматься своей деятельностью с привлечением детского труда.

С другой стороны, они боялись оскорбить Даниила в его лучших чувствах. То есть, конечно, плевать им было на его чувства, просто они боялись, что сынок нажалуется своему могущественному и грозному папаше. Поэтому не было ничего удивительного в том, что они пошли на то, чтобы украсть проклятые глушители у самих себя. Потом можно было тихонько продать их в другом городе, не ставя в известность Даниила.

— Куда ты подевала все диски? — встретил меня на пороге возмущенный Андрей. — Я же играю.

— Тебе все игрушки, — разозлилась я. — Втравил нас в историю. Суреныч нас, видите ли, собирается убить, деньги двум подозрительным типам передал. Так наш прославленный сыщик сразу же делает вывод, что нам грозит опасность. При этом не дает себе труда что-либо разузнать про этих типов. Не знаю, для чего тебе голова, ты же ею совершенно не пользуешься.

— Ну был не прав, — признал Андрей. — Диски-то где?

— Я ими расплатилась со своей агентурной сетью за полезную информацию, — гордо сообщила я. — Теперь мне совершенно ясно, что глушители сперли Лысый с Толстым. Только я еще не решила, стоит ли об этом говорить Даниилу.

— Все равно придется рассказать, — стал убеждать меня Андрей. — Не сидеть же нам тут с ним всю жизнь.

Я в очередной раз дала себя убедить и пошла рассказывать Даниилу, какую свинью подложил он своим компаньонам и сколько мучений они из-за него приняли.

— Это ужасно, — расстроился Даниил, когда мы ему все рассказали. — Я и не думал, что с глушителями возникнут такие проблемы. Надо немедленно связаться с Костиком. Пусть знают, что я в курсе, но не сержусь. Да, надо ехать к ним.

— Зачем такие жертвы? — остановила я его. — Можно для начала им просто позвонить.

К сожалению, мой благой совет пропал втуне.

Приятный женский голос раз за разом повторял нам, что данный абонент в настоящее время недоступен.

— Надо ехать, — повторил Даниил. — Душа моя неспокойна, пока все не разъяснится. Да и глушители надо поскорее выкопать.

— Почему ты думаешь, что они их закопали? — удивился Васька.

— Знаю я их повадки, где-нибудь на берегу и зарыли, — отмахнулся Даниил. — Прямо в сырой песок.

Пришлось ехать, картина ржавеющих в сыром песке глушителей явно не давала Даниилу покоя.

Машину заботливый папаша не забыл ему оставить.

Правда, она была не столь роскошной, как отставший «Форд». Сначала мы заглянули в гараж, но там уже никого не было. Потом поехали к дому Толстого, а потом к Лысому. Ни того ни другого дома не оказалось. Мы даже заглянули на Виноградную к бабушке Андрея, но там тоже было пусто.

— Останови, я куплю сигарет, — попросил Даниила Андрей, увидев впереди целую россыпь ларьков.

Ходил он неожиданно долго, но зато вернулся в самом приподнятом настроении.

— Знаете, кого я сейчас видел? — плюхнувшись на сиденье, спросил он. — Фиму! Но самое удивительное было не то, что я его видел, а то, что он покупал. Сможете угадать что?

— Новый капкан, — предположила я.

— Сторожевую собаку или новый альбом для рисования бензольных колец, — добавил Вася.

— Оба не угадали, он покупал пачку презервативов!

— Фима?! — не поверили мы. — А он тебя видел?

— Нет, он был слишком увлечен покупкой. Кстати, я тут подумал об этих покушениях на нашего Суреныча… — начал было говорить Андрей, но его перебил Даниил.

— Раз мы не нашли этих охламонов, то я приглашаю вас в ресторан! — с непостижимой логикой воскликнул он. — С меня омар на пару и дальневосточные крабы, а к ним легкие французские вина.

После ресторана мы почувствовали настоятельное желание продолжить вечер и отправились на ночное шоу со стриптизом. Нам было весело. Закончили мы вечер катанием на дельфинах, двое из них, удрав от нас и от ученых, подрабатывающих в ночное время их прокатом, скрылись в море. Мы преследовали их на гоночном катере, но так и не поймали. Домой мы вернулись в полном восторге и немедленно завалились спать.

Утром я обнаружила, что у меня страшно болит голова, хочется умереть, кроме того, в постели я не одна. Я тупо уставилась на волосатую ногу, пытаясь определить, кому она принадлежит. Нога пошевелилась и спряталась под простыню, из-под которой выглянула лохматая голова Даниила и сообщила, что жить совершенно не хочется.

— Принеси-ка ты мне аспирину, — распорядилась голова, снова ныряя под простыню. — И кофе свари!

Меня прошиб холодный пот. Почему-то все мои мужчины, стоило оставить их у себя на ночь, утром просыпались с твердым убеждением, что я просто мечтаю сварить кофе и притащить его им в постель.

Я побрела на кухню, пытаясь понять, почему каждому мужику, оказавшемуся в моей кровати, сразу же хочется кофе. Странно, но я подобного желания не испытывала. Тем не менее я добралась до кухни и сварила кофе.., для себя. Аспирин я тоже нашла, однако приняла его сама и только после того, как окунулась в ванну. Даниил нашел меня через четверть часа, когда я уже наслаждалась шипучим питьем, в которое превратилась таблетка аспирина, и второй очень горячей чашкой кофе.