Настя, уже одетая в кремово-розовый вечерний туалет, но босая, стоя перед зеркалом, боролась с застежкой. Ангел легонько коснулся ее обнаженного плеча. Девушка ахнула и обернулась. Он предусмотрительно приложил палец к губам.

– Ой, это ты? – Она вздохнула с облегчением. – А я так испугалась! Кто-то меня трогает, а в зеркале никого не видно… Как тебе это платье? По-моему, чуть узковато в груди… Ты не поможешь мне его застегнуть, а то у меня что-то не получается?

– Настя, сейчас мне не до этого! Я должен сказать тебе нечто очень важное.

– Об Иннокентии, да? – Подопечная не дала ему договорить. – Ты знаешь, я просто сама не верю своему счастью! Все произошло так быстро… Он такой классный. Такой… гламурный! Богатый, знаменитый, так ухаживает за мной… Уже подарил столько обалденных вещей! И еще собирается! А какой он красивый! Ты обратил внимание на его ресницы? Сантиметра полтора длиной, не меньше! Знаешь, я, похоже, влюбилась с первого взгляда. Спасибо тебе. – Она нежно погладила своего хранителя по рукаву черного пальто.

– Мне? – удивился Апрель. – Но за что же мне?

– Как за что? Но это же ты нас познакомил? Ты обещал, что еще до Нового года я встречу свою любовь…

Ангел вздохнул:

– Нет, Настя, ты все не так поняла. Этот человек появился в твоей жизни без моего участия. И даже вопреки моему желанию.

– Тебе он не нравится? – огорчилась девушка.

– Совершенно не нравится. Но дело не в моих симпатиях или антипатиях. Этот человек тебе не подходит.

– Это еще почему?

– По той же причине, почему тебе не подошел мужчина в ресторане. Помнишь, черноглазый, в сером джемпере? Ты еще говорила, что он похож на принца из твоего любимого фильма «Три орешка для Золушки». Этого твоего художника тоже хранит демон, а не ангел.

– Да? – Девушке наконец удалось справиться с застежкой. Она на миг задумалась, а потом решительно тряхнула головой: – Ну и что!

– Настя, что же вы так долго? – раздался снаружи голос Комова.

– Сейчас! Я почти готова. – Она наклонилась к своим новеньким сапожкам.

– Как это – ну и что? – ахнул Апрель. – Я же тебе много раз это объяснял… Душа этого человека безвозвратно погибла…

– Ой, да ладно! – отмахнулась его протеже, надевая второй коротенький сапожок. – Ничего у него не погибло, все у него в порядке… Мне же виднее! Все, он меня уже заждался. Пожалуйста, очень тебя прошу, не мешай нам! Пока!

Она резко распахнула занавеску и во всей красе предстала перед восхищенным художником.

в которой бывшие влюбленные встречаются а крыше Большого театра

Торопливо поднимаясь на крышу портика Большого театра, туда, где уже полтора века правил своими конями бог искусств Аполлон, бывший ангел Ираэль, а ныне чиновник, представитель Небесной Канцелярии на Земле, сильно волновался. Но это волнение совсем не было приятным и ничуть не напоминало то чувство, с которым он обычно спешил на свидание к своей возлюбленной по имени Тайна… так недавно и так давно… Почти сто человеческих лет назад.

Яркая фигура в красном и черном отчетливо выделялась на фоне укрывавшего портик белого снега.

– Ты заставил меня ждать на морозе! – Дьяволица зябко повела плечами под тонкой кожаной курточкой.

– Только не говори, что ты теперь чувствуешь холод. – Бывший ангел облокотился спиной о колесницу.

– О, я теперь многое могу чувствовать! – Она обнажила безупречные зубы в хищной улыбке, и в ее устах эти слова, в общем-то совершенно невинные, прозвучали как двусмысленность. – Ну здравствуй… Стиратель.

– Ты даже знаешь, как меня теперь зовут? В таком случае мы оказались в неравном положении. Ты сообщишь мне свое новое имя? Или мне по-прежнему называть тебя Тайной?

– Прежде ты называл меня любимой, – ухмыльнулась собеседница.

– С тех пор многое изменилось.

– Ну коли так, то зови меня Дамой. Коротко и ясно. Я привыкла к этому слову. У моего художника оно часто упоминается в названиях картин.

– Что же, пусть будет Дама… – пожал плечами чиновник.

– А ты постарел… – продолжала она, пристально и весьма нескромно рассматривая его. – И совсем распустился – полысел, растолстел до неприличия… В общем, скажу тебе откровенно, на правах старой подруги, выглядишь ты – хуже некуда. Фу, даже смотреть неприятно!

– Не нравится – не смотри, – не сдержался Стиратель. – Иди любуйся на своего красавчика-художника.

– Кстати, о моем протеже. Как он тебе понравился? Недурен, правда? Богат, успешен, необычайно популярен… Ты видел его полотна? На многие из них вдохновила его я. И собой хорош. Очень-очень хорош. За свой немалый уже век я немного встречала людей, которые были бы столь красивы…

– Он твой любовник? – Стиратель постарался задать вопрос как можно более равнодушно, но у него это не вышло. Голос его слегка дрогнул, и Дама тотчас это заметила.

– Ха, да ты до сих пор ревнуешь! – довольно рассмеялась она. – Я польщена. Но нет, не беспокойся! Хоть я и получила возможность наслаждаться всеми человеческими радостями, но с ним, – это слово она особенно подчеркнула, – я не трахаюсь.

– Мне совершенно безразлично, с кем ты… – пробормотал бывший ангел, но Дама не дала ему договорить:

– Иннокентий Комов – одно из лучших моих творений, – продолжала она, перебив. – Я подобрала просто способного смазливого мальчишку – ведь мы сами можем выбирать себе подопечных, не то что вы! – и сделала из него мировую знаменитость и воплощенную мечту всех женщин.

– Тогда сделай милость, объясни мне, – попросил Стиратель, – что твой протеже нашел в Насте? Для чего мировой знаменитости и воплощенной мечте всех женщин понадобилась заурядная девочка из провинции? Ему мало актрис, моделей и жен политиков, чьи портреты он постоянно пишет?

Дьяволица захохотала так громко, что с головы одной из лошадей упал большой ком снега.

– Ты слишком многого хочешь, мой милый! Так я тебе это и скажу! – она кокетливо улыбнулась и добавила: – Хотя, может, и скажу… Но только не сразу.

Стиратель подошел к краю портика и уселся на покатой крыше, свесив ноги вниз. Как давно он не сидел вот так! С этой рутинной кабинетной работой он совсем очеловечился, забыл, что может двигаться свободно, как все ангелы, летать, сидеть на крышах домов. Хотя, если быть честным, не так уж свободно он двигался. Сейчас вот, когда поднимался на крышу, даже запыхался. Права Тайна, то есть Дама, – он сильно постарел за это время…

– Слушай, а зачем ты вообще пришла сюда? – поинтересовался он.

– Как – зачем? – делано удивилась его собеседница. – Ты же сам меня пригласил! Можно сказать, на свидание. Вот, думаю, увидимся, поговорим, молодость вспомним… – Тон ее был издевательским.