Кости не были задеты, однако большинство частичек пули попала в его левую ногу. Никто не был виноват в несчастном случае, это не было чей-то беспечностью, просто глупая случайность. Никто не мог предугадать, когда может дернуться акула, находящаяся еще в полном здравии.

– Черт побери! – воскликнул Эрнест. – Это можно занести в учебники. Проклятая акула уделала меня, и это мне урок на всю жизнь.

– Что будем делать? Ты истекаешь кровью.

– Тресните ее дубинкой. Заберем эту тварь в Ки-Уэст. Посмотрим, как скоро мы сможем добраться до морского госпиталя.

На берегу доктор Уоррен из морского госпиталя дал Эрнесту антибиотики и извлек маленькие осколки пули. Но он предписал Эрнесту постельный режим. Он не хотел доставать большой осколок пули из левой ноги из-за неудачного расположения.

Три дня Эрнест должен был не вставать с кровати из-за возможного развития инфекции. В этот период крайнего разочарования его сильно приободрило письмо Диманова. Он сообщил, что его произведение «И восходит солнце» раскуплено в России тиражом 57 000 экземпляров, а роман «Прощай, оружие!» начал печататься в русском издании «Иностранная литература». Русские хотели перевести «Зеленые холмы Африки» и заявили, что готовы опубликовать все, что бы он им ни прислал.

Произведение «Зеленые холмы Африки» вышло в Англии 3 апреля, и Эрнест получил копии «Таймс» и «Санди таймс» с очень приятными отзывами.

– Там ты можешь писать о несоревновательных видах спорта, и они называют это литературным творчеством, если это то, что им нужно. А здесь они посмотрят на тему и скажут, что ты не можешь писать серьезно о подобной ерунде. У нас ты должен писать о забастовках или прогрессивных общественных движениях, иначе о тебе и не узнают, – сказал он.

Но, тем не менее, он чувствовал себя прекрасно. После полученных ран не было осложнений.

– Если мне придется еще раз выстрелить, я не буду искать лучшего места, – был его стоический комментарий.

Он написал забавную статью для «Эсквайра» и вновь отправился в сторону Бимини, твердо решив в течение этого продолжительного двухсотмильного путешествия не отвлекаться на рыбалку.

Той весной в районе Бимини Эрнест поймал двух больших тунцов, каких там еще никогда не ловили. Их вес составил пятьсот четырнадцать и шестьсот десять фунтов, и акулы не успели их повредить. Он использовал технику, освоенную им при ловле марлина. Не делая передышек в борьбе с рыбой, он вытаскивал ее на борт, когда она еще двигалась достаточно быстро, чтобы избежать акул, которые любили отхватывать большие куски от теряющих силы рыб. Летняя миграция рыбы продолжалась, и Эрнест надеялся установить мировой рекорд, оценивая каждую добычу по весу.

Одним майским вечером, как раз перед возвращением в Соединенные Штаты, Эрнест затеял жаркий спор с человеком, имени которого он не знал. Это произошло в биминском доке. До того как словесная перепалка окончилась, к ним присоединились Бен Финни, Хоулард Ланс, Билл Фейган и несколько других капитанов рыболовецких судов.

Картина была впечатляющей. Эрнест возвратился после удачной дневной рыбалки, хотя у него и не было большой рыбы, чтобы продемонстрировать свой успех. Что-то он поймал, по всей видимости тунца. Но его пришлось брать с большой глубины, что заняло пару напряженных часов, и в конечном итоге он сорвался, скорее всего из-за акулы. К заходу солнца Эрнест возвратился. Когда гости сошли на берег, на судне был наведен порядок, а снасти подготовлены для грядущего дня. Уже совсем стемнело. В доке виднелась всего пара огоньков. Лишь иногда он освещался прожекторами судов, возвращающихся из Кэт-Кей, где проводились строительные работы. Позже Эрнест рассказал мне о том случае в мельчайших подробностях. Он все еще был рассержен.

– Эй, ты тот самый парень, который заявляет, что выловил абсолютно всю рыбу?

Эрнест услышал голос из темноты, но сразу не смог разглядеть, кто говорит. Он не был уверен, что обращаются именно к нему, и вел себя настороженно.

Затем голос повторил, но уже громче:

– Послушай, ты тот самый парень…

– Я ловлю свою долю, – ответил Эрнест, которому удалось заметить в доке крупную фигуру в белой рубашке.

– Ну а где же твои доказательства улова? Я полагаю, мы все скоро узнаем о чудовищном рекорде, который ты сегодня чуть было не установил, когда…

– Слышишь, ты, я даже не знаю, как тебя зовут и, тем более, твою мать!

– Оставь мою мать в покое! Давай выясним, если…

– Если что? Если она у тебя действительно была? Давай спросим у этих парней!

Собравшиеся вокруг мужчины разразились хохотом. Диалог продолжался. Незнакомец явно лез на рожон:

– Я хочу узнать, ты дурачишь нас своими байками, как и…

– А ты, я вижу, специалист в одурачивании. Может, тебе нужно еще выпить? Почему бы тебе не пойти пропустить еще одну рюмочку?

– Ну уж нет! Ты что-то там высказал насчет моей матери? Я требую сатисфакции, и я получу ее, или опозорю тебя на весь док! Кто-то сказал, что ты трусишка, я сейчас это проверю! – Весь его вид был настолько вызывающим, как будто он позировал для картины.

– Послушай, – сказал Эрнест, – ты не знаешь меня и понятия не имеешь, куда лезешь. Ты не больше чем хвастун. А ты бы смог повторить все, что сказал мне сейчас, перед своими друзьями в Нью-Йорке? А сейчас это полная чушь!

– Ага, хочешь избежать этого разговора? Именно это я подумал! Все так и есть на самом деле!

Эрнест в три прыжка вскочил на причал. Его удар последовал незамедлительно.

– Я полагал, что он в стельку пьян, – потом рассказывал мне Эрнест, – и я нанес ему несколько хороших ударов с левой, но он остался стоять на ногах. Я не мог в это поверить. Он был рассержен и, конечно, выпивший, но это нисколько не отражалось на его рефлексах до того момента. Затем он набросился на меня сверху, схватив, как неряшливый судья на линии, и пытаясь нанести удар снизу. Я дал ему дважды в голову, изо всех сил, и он отпустил меня. Я немного отступил и вложил всю свою силу в завершающий удар. Он упал, его задница и голова шлепнулись о настил причала одновременно.

Эрнест был обеспокоен тем, что он совершил. В номере «Комплит англер» он принял душ и обнаружил, что во время драки на пристани содрал ногти на больших пальцах ног. Друзьям он сказал, что всего лишь подрался на поединке. Но он еще больше обеспокоился, когда дошли слухи, что человек, с которым он вступил в словесную перепалку, а потом избил, был известен под именем Джозеф Кнапп, владелец издательства «Колльерс уоменс хоум компанион», журнала «Американ» и других.

– Это было то, что называется сокращением сотрудничества с журналами, – заметил он, – это было первой дракой без перчаток со времен моего детства. Должно быть, шестьдесят человек наблюдали за этим, и не было никаких ставок.

Эрнест, конечно, иронизировал, но все же был серьезно озабочен тем, что мог повредить голову своего противника. Примерно в четыре утра следующего утра яхта мистера Кнаппа «Сторм Кинг» отправилась в Майами для оказания медицинской помощи ее владельцу. Кнапп очень откровенно рассказал об инциденте. Он сообщил капитану Биллу Фагану о том, что очень сожалеет о своем вызывающем поведении, и получил по заслугам. Он был тяжелее Эрнеста, и на его ногах были ботинки, но его спортивная подготовка оказалась хуже, чем у противника. Негритянская музыкальная группа, выступающая в окрестностях Бимини, стала очевидцем этих событий и сочинила замечательную песенку. Ее можно было частенько слышать на островах спокойными вечерами, когда ром начинал свое действие и светила луна.