Артур уже отметил, что где б Демон ни появился, там сразу и разговоры становились живее, и смеялись больше, и петь начинали. Для стихийщика у этого парня очень уж хорошо развиты навыки общения. Хотя, да, стихийщиком он был странным, и людей всегда знал достаточно хорошо, чтоб сделать ставку на охоту за душами.

В общем, Артур уже наладился тихонько смыться, когда из-за стола, где вперемежку сидели лужане и пилигримы, поднялся, замахал рукой Димитрий Галапацан. И он явно не Романа поздравить собирался, потому что даже в общем гомоне громкое «Артур!» было слышно очень хорошо и звучало отнюдь не весело.

Вокруг притихли, на Димитрия заоглядывались, тот начал, было, что-то объяснять, что-то про Карла Нильсона, охранника почтового фургона.

Вот и повод убраться. Артур пошел к выходу, сделал Димитрию знак идти за ним. Пусть все толком расскажет, не перекрикивая шум. Себеста проводил их взглядом, но остался за столом. Ему уходить нельзя. Если они сейчас все выйдут, Роман тоже к ним присоединится, а тут недолго и до того, чтоб все решили, будто с Анной что-то случилось.

– На почтарей с нашими книгами демоны напали, – выпалил Димитрий, как только они оказались снаружи. – Командира охраны убили. Нильсон говорит, они на сортировочной, сидят в фургоне, только там ни людей, никого, одни демоны вокруг. Демоны в фургон зайти не могут из-за книг. Связь не работала, пока он не помолился.

– Значит, это не ловушка. – Демон подошел так тихо, что Артур его и не заметил, пока он не заговорил. – Они зачем-то хотят убить почтальонов. Из-за книг? Запугивают. Кто связался с Тагаром, тот погибнет.

Но пока выходило наоборот. Нильсон, работавший на стройке только из-за денег, молится, чтобы спастись, а демоны не могут добраться до почтальонов из-за того, что в почтовом фургоне груз Библий. Последнее больше походило на суеверие. Книга – это книга. Что бы ни было в ней написано, если книга не гримуар, который одно сплошное колдовство и зловредная магия, то это просто буквы на бумаге. Сила записанных слов только в том, что их читают и о них думают, но Нильсон и остальные не читали Библию, и все же демоны не могли войти в фургон.

Чушь какая-то.

– Хоть они и не собирались выманивать тебя из Карешты, – Демон продолжал свою мысль, – все равно они сюда придут. Если ты уедешь, точно явятся. Не те, так другие.

– У тебя идеи есть? – буркнул Артур, так и не додумавшись ни до чего насчет Библий. – Съезди на Сортировочную или дуй в больницу, стереги Анну, пока меня не будет.

– Я на станции мало что смогу, у князей все под контролем, там не развернешься… – Демон замолчал.

Артур посмотрел на него, встретил такой же задумчивый взгляд.

– Значит, Сахра позволил им напасть, – произнес Демон медленно. – Артур, ну ее, больницу, давай-ка я с тобой поеду.

– Сахра – князь. Хочешь, чтоб он размазал тебя, как только мы пересечем границу княжества? Нет. Со мной будет Альберт. Предупреди Себесту и отправляйся в больницу.

– Артур, в этом участвует князь, там могут быть сулэмы…

– А в больницу можно пролезть сразу со всех сторон. Я один, я смогу защитить только Анну и Георгия, тебя много, ты защитишь всех. Отправляйся.

Он развернулся спиной и к Демону, и к Димитрию, пошел к «Найзагаю», ожидающему на заставленной машинами площадке с подветренной стороны «Шатров». Забрать Миротворец, взять один из невооруженных «Скадатов»…

– Артур, мы тоже едем, – подал голос Димитрий. – Нильсон у меня в бригаде, он мне позвонил, что мы сидеть тут и ждать будем, пока ты их привезешь?

Артур чуть не спросил: «А что вы сделаете?» Прикусил язык, шепотом произнес короткий экзорцизм, где не было ни одного слова, которое можно сказать при женщинах. Ему много раз говорили, что никакие это не экзорцизмы, но он много раз видел, как это работает. И если сейчас не он сам чуть не брякнул глупую глупость, значит, это какой-то зловредный бес попытался дернуть его за язык, и значит, зловредного беса скорчило и скрючило от экзорцизма. И так ему, гаду, и надо! Далеко можно забрести, если начать думать о людях свысока и воображать себя особенным. Так далеко, что и не вернешься, пожалуй.

Поехали вшестером на трех машинах: один «Скадат», две «Стралы». Альберт, которого пришлось разбудить и который терпеть не мог, когда его будят, нудел и зевал, зевал и нудел все время, пока кавалькада ехала из Карешты на Трассу. Потом Маришка, храни ее Господь, ведьму ученую, сварила ему кофе, и младший наконец-то перестал демонстративно страдать.

– До станции примерно восемь часов езды, – сказал Артур, – максимум десять, если на границе затор. Дорога там оживленная, но заторы случаются редко. Выехали они еще под голубым снийвом… в шесть утра. – Альберт знал, как делятся здешние сутки, но все равно лучше формулировать поточнее. – На Сортировочной должны были быть часа в два, может, в три пополудни.

– «Я считать умею вообще-то, – напомнил Альберт ядовито, – получше некоторых. Если их накрыли на станции, то они позвонили бы несколько часов назад, ты к тому клонишь?»

– Да.

– «Значит, они не на станции?»

– Да.

– «У тебя вроде и у самого получилось лаз увидеть, когда ты за Марийкой пошел».

– Не увидеть, а услышать, – объяснил Артур. Не в первый раз объяснил. Альберту глубоко чужда была концепция мира, как музыки, а не как материи и энергии, так что объяснять придется еще много, долго, и толку от объяснений все равно не будет. – Звуковую лакуну я бы нашел, но это не лакуна, они в княжестве. Искать нужно… что-то.

– «Пространственную аномалию?»

– Пространственную или временную.

– «Ну вот тут что-то было. Если остановимся, я смогу дырку проковырять, чтоб проехать».

С младшим не угадаешь. Иногда он преподносит как грандиозные открытия нечто совершенно непонятное, с равным успехом могущее оказаться как действительно открытием, так и набором терминов, согласованных лишь постольку, поскольку Альберту это показалось забавным. А иногда по-настоящему важные вещи сообщает так буднично, что…

– Стоп! – рявкнул Артур.

«Скадат» замер у щита, приглашающего отдохнуть в закусочной «Биджабан», следующие за ним «Стралы» тоже остановились, ни на сантиметр не изменив дистанцию. Упыри за рулем. У людей есть свои преимущества, но в скорости реакции им с вампирами не тягаться.

– «Готово, – сказал Альберт через минуту. – Поехали».

И поехали.

– Что-то изменилось, – пробормотал Аудьярт, который был за рулем «Скадата». – Мы не там, где были.

Артур поежился от острого чувства дежавю. Именно так все было, когда он оказался в Ифэренн. Он ведь не приехал сюда, он тут появился. Заснул в одном мире, проснулся – в другом. А что сейчас?

– Они тоже здесь были? – Аудьярт принюхался, будто думал учуять запах проехавшего здесь почтового фургона.