— На пути к чему?

— К обладанию всей пресной водой на планете.

«Ничего себе», — подумал Завала.

— Раскатали губу... Они нехило поработали в Северной Америке и Европе. Но разве может одна компания заполу­чить всю воду в мире?

— Не так уж это и трудно. Пресной воды всего полпроцен­та, остальное — соленые моря, ледники, подземные источни­ки. Очень много воды загрязнено, а пить людям с каждым днем хочется все сильнее.

— Я думал, большая часть водных ресурсов находится в ве­дении чиновников и правительств.

— Больше нет. «Гокстад» находит источник воды, затем де­лает щедрые предложения в обмен на передачу источника в частное распоряжение. Углядев хоть малейшую возможность на успех, они пускают в ход все: взятки, вымогательство или еще что покруче, лишь бы источник перешел в их руки. За последние пять лет «Гокстад» чего только не заполучил. По­могло ему и международное торговое соглашение, согласно которому вода больше не является собственностью страны. Господи, Джо, скоро весь мир превратится в сплошную до­лину Оуэнс!

— Да это не компания, это мегаспрут какой-то.

— Хорошая метафора, хоть и избитая. — Достав из кармана стеклограф, Коэн принялся выводить на карте линии и стрел­ки. — Вот это щупальца «Гокстада». Вода из Канады и Аляски потечет в Китай. Из Шотландии и Австрии — в Африку и на Ближний Восток. У Австралии уже есть контракт на постав­ки в Азию. С виду компании действуют порознь, лишь изред­ка пересекаясь, однако за ниточки дергает именно «Гокстад».

— Как они намерены переправлять воду?

— Компания уже разработала технологию: миллионы гал­лонов пресной воды переправляют по морю в герметичных пакетах. Кроме того, на верфях «Гокстада» строятся танкеры грузоподъемностью пятьдесят тысяч длинных тонн. Эти ма­хины могут одновременно перевозить и воду, и нефть.

— Дорогое удовольствие.

— Если хорошо заплатить, то и гора к Магомету пойдет, а клиенты заплатят любую цену. И почти ничего из постав­ленной воды не достанется беднякам, влачащим жалкое суще­ствование в пустыне. Вся вода пойдет в высокотехнологичные производства, которые, на минуточку, являются одной из ос­новных причин загрязнения окружающей среды.

— Ушам своим не верю.

— Держись крепче, иначе упадешь. Я раскрыл тебе только часть общей картины. — Коэн постучал пальцем по карте Се­верной Америки. — Это большой рынок, США. Помнишь, я говорил, что «Гокстад» контролирует запасы воды в Канаде? Планируется воду из Гудзонского залива переправить через Великие озера в южные штаты. — Палец сместился к Аля­ске. — Калифорния и прочие пустынные штаты выпили реку

Колорадо практически досуха, так что воду из ледников Юко­на переправят на запад через обширную систему дамб, пло­тин и резервуаров. Десятую часть Британской Колумбии за­топят, и получится гигантский природный ресурс на костях. Построят крупные ГЭС. Теперь угадай, кто нагреет руки на поставках энергии и строительных заказах?

—Уже знаю кто.

—Вот-вот. «Гокстад» заработает миллиарды баксов. Эти планы обсуждаются уже не первый год. Раньше их не прини­мали из-за разрушительных побочных эффектов и расточи­тельности, но теперь кто-то их поддерживает.

—«Гокстад»?

—Просекаешь. — Коэн все больше распалялся. — На этот раз оппозиции у него нет. «Гокстад» купил и газеты, и теле­видение. Через СМИ он раздавит кого угодно. Про полити­ку вообще молчу. «Гокстад» заманил на свою сторону экс- президентов, премьер-министров, секретарей штатов... Их не побороть. Представь: такая мощь в руках натуральных гопни­ков! Теперь понятно, почему я так трясусь?

Коэн перевел дух. Он раскраснелся, на лбу выступили би­серины пота. Репортер вызывающе смотрел на Завалу, слов­но побуждая старинного приятеля к спору.

И тут он как будто сдулся.

—Прости, — извинился Коэн. — Я слишком долго работаю с этим материалом, скоро с катушек слечу. Просто ты появил­ся очень кстати, мне нужно было выговориться...

Завала кивнул.

—Чем скорее опубликуешь статьи, тем лучше. Долго их еще готовить?

—Уже нет. Мы как раз сводим воедино оставшиеся кусоч­ки пазла. Хотим выяснить, чего ради «Гокстад» строит столь­ко танкеров.

—Как зачем? Перевозить украденную воду.

—Да, они хотят переправить ледниковую воду из Аляски, но количество танкеров... слишком уж их много. Если даже все корабли заполнить водой, то не наберется столько клиен­тов. Даже принимая в расчет Китай.

— Корабль не сразу строится. Может, «Гокстад» решил пе­рестраховаться? Собирают корабли заранее и прячут в кла­довку?

— Нет, странно все это. К каждому танкеру уже приписан капитан с командой. И все они на Аляске.

— Чего-то ждут?

— Вот это нам и предстоит узнать.

— Что-то неладное творится, — пробормотал Завала.

— То же говорит мое профессиональное чутье.

Завала вздрогнул, словно одно из щупалец мегакорпора­ции коснулось его плеча. Он вспомнил разговор с Остином — о страхах на глубине. Инстинкты напарника, как всегда, ока­зались остры. Собственное чутье Завалы подсказывало: нечто огромное и голодное затаилось в придонной тьме и наблюда­ет за ним. Нечто по имени «Гокстад».

Директор ЦРУ Эрвин Легран с гор­достью смотрел, как его четырнад­цатилетняя дочка Кэтрин выполняет программу, а после, со­скользнув с седла, протягивает папочке свой трофей — награ­ду за первое место.

— Поставишь у себя в кабинете, — сказала она, глядя на отца светящимися от радости васильковыми глазами. — Это тебе награда как лучшему в мире папе. Ты купил мне Вэла и отправил на эти дорогущие уроки верховой езды.

Приняв награду, Легран обнял дочь за плечи. Как же она похожа на мать!

— Спасибо, Кэти, только ведь не я показал Валианту, кто тут главный. — Он улыбнулся. — Я у тебя, пожалуй, только позаимствую этот приз. Похвастаюсь в управлении — и тут же верну, положишь к остальным наградам.

Легран ощущал одновременно и гордость, и вину. Да, он поддержал любовь дочери к верховой езде финансово, но на соревнования пришел сегодня впервые. Позируя для клубно­го фотографа рядом с дочерью и ее конем, Легран жалел, что рядом нет покойной супруги. Без нее фото выйдет неполным.

Кэти повела Вэла в конюшню, а Легран пошел по полю с помощницей — невзрачной, но чрезвычайно умной женщиной по имени Эстер Леонард. В прессе Леграна частенько называ­ли безбородым Линкольном — за честность и внешнее сход­ство с шестнадцатым президентом Штатов. Он был высокого роста и открытой внешности, в чертах которой, впрочем, лег­ко угадывался характер. Репутацию Легран заслужил чест­ной работой на посту руководителя одного из самых крупных разведывательных управлений. В другую эпоху — без телеви­дения и радио — он точно стал бы кандидатом в президенты.