– А что за снадобье просил Райнар? – спросила я после того, как Гренгаль поставил передо мной чай и вернулся к крошечной старой плите, чтобы начать работу над зельем.

– А ты разве не знаешь? Ты же его ученица, – процокал нелюдь, удивленно крякнув.

– Он многого мне не рассказывает, – я пожала плечами.

– В таком случае, я не могу тебе ничего ответить.

– Я могу сварить практически все. Странно, что Райнар не попросил меня, если речь шла о зелье, – произнесла я спустя время, понаблюдав за тем, как карлик справляется с зельем.

Что и говорить, мое самолюбие было задето. Не раз Райнар сам говорил мне о моем таланте к зельеварению, а теперь послал принести ему зелье от кого-то другого! И ладно бы этот кто-то действительно работал качественнее, так нет же! Даже Леопольд, и тот справился бы с магическим котелком лучше.

– Раз он не попросил тебя, значит, тебе тем более не надо знать, что это за снадобье, – возможно, карлик опять прикусил свой длинный язык, а, может, мне не послышалось, и эти слова в самом деле были произнесены с очень странной интонацией.

– Я ведь все равно узнаю, – вдруг сказала я, самой себе напомнив при этом капризного ребенка. Мне стало стыдно, но я не подала виду. – Стоит мне в руки взять это зелье, я сразу пойму, из чего оно. А я все равно возьму его в руки, чтобы отнести Райнару. Так что нет причины скрывать от меня состав!

– Вряд ли ты определишь состав моего зелья, – возразил Гренгаль, копаясь у себя в шкафчике. – Ты, может, и способная ведьма, но слишком глупая, раз лезешь, куда не надо. Сказано, что не стоит тебе знать, так что тут непонятного?

– Не без этого, – я смущенно потерла шею.

А ведь он прав: опять нарываюсь на неприятности. Мало мне их было за этот год, что ли?… Будь там хоть кровь младенцев, у меня через неделю, если не ближе, свадьба! До тех пор уж точно нельзя ни во что влезать.

Подумав так, я перестала задавать вопросы. Карлик же сделал вид, что полностью ушел в работу, и не разговаривал со мной, пока не сварил свое зелье.

Вылив густое черное месиво в склянку, он тщательно закупорил ее пробкой и положил в деревянную коробку, коробку завернул плотной шерстяной тканью и убрал в корзину, корзину протянул мне.

– Держи и уходи, – произнес он, направившись к выходу, чтобы открыть мне дверь.

Кречет поднялся с места и направился к выходу, я, поудобнее ухватившись за ручку тяжелой корзины, последовала за ним.

– Черный рынок в преддверии войны, – неожиданно произнес Гренгаль, когда я уже вышла на улицу. Карлик стоял в проходе и сверлил меня взглядом удивительно ясных зеленых глаз. – Не смотри по сторонам и не задавай вопросов, сейчас внимательность ни к чему хорошему не приведет.

– Что?… – я настолько оторопела, что не сразу осознала смысл его пугающих слов. Когда же я опомнилась, Гренгаль уже захлопну дверь и запер ее изнутри. – Странный он, да? – я вопросительно посмотрела на Кречета.

Пес отвернулся от меня и пошел к проулку, ведущему к рынку. Сунув корзинку в бездонную сумку, чтобы не мешалась, я пошла за ним.

Я шагала за собакой, погрузившись в апатичные мысли о быте. Лео что-то говорил на днях про платье, Арланд – про священника… но все это время мне казалось, что день икс еще совсем не скоро. А тут, посчитав, я выяснила, что он, черт возьми, ближе, чем через неделю!

Размышляя о своей ведьмовской свободе, которая вот-вот закончится, я очнулась только когда впереди послышался подозрительный шум. Кречет насторожился, замер на месте и вытянул вперед свою острую морду.

– Что там такое? – шепотом спросила я.

Пес медленно пошел вперед, держась ближе к стене.

Мы прошли около пяти метров и остановились у поворота, после которого должен был начаться глухой переулок. Я прислушалась: судя по звукам, кто-то шел впереди нас, шел спокойно и уверенно, как ходят обычно по улице или в парке. Странности шагам добавлял только шлепающий звук оторвавшейся от ботинка подметки – это-то и насторожило меня поначалу.

– Пойдем, это просто еще один местный житель, – подбодрила я пса, и первая направилась за поворот.

Но как только я повернула, уверенная в том, что все в порядке, ситуация переменилась.

Стоило идущему впереди меня пройти две трети оставшегося до освященного рынка пути, как от стены отделилась тень и кинулась на него, словно паук на застрявшую в паутине муху. Жертва только тихо вскрикнула и замерла, исчезнув под серым плащом грабителя.

Пару секунд я стояла как вкопанная, но потом опомнилась и выпустила в сторону разбойника парализующее заклинание. Не тронув его, оно стекло с серого плаща, словно вода. Грабитель даже не заметил этого.

Сняв с пояса уменьшенный посох, я быстро увеличила его и, не раздумывая, кинулась на разбойника. Кречет, повинуясь моему жесту, залаял и побежал вперед.

Услышав лай, грабитель обернулся и, не отпуская жертву, вытащил из-под плаща матовый кинжал. Но когда Кречет подбежал к грабителю, тот вдруг убрал оружие, да и сам пес кидаться на преступника передумал.

– Дьявольщина! – выругался скорее с удивлением, чем с досадой разбойник. Голос оказался подозрительно знакомый…

Я остановилась и опустила посох.

– Как это понимать, Арланд!? – воскликнула я. – Ты грабишь людей на Черном рынке!?

– Я никого не граблю, он – опасный преступник! – Арланд встряхнул сжавшегося от страха парня.

– Какой преступник!? – я в недоумении тряхнула головой. – Ты сейчас должен быть на учебе в морге! Ты лекарь, а не стражник! Значит так, если ты сейчас же мне не объяснишь, что все это значит, я…

– Ты немедленно замолчишь и превратишь привлекать внимание! – процедил сквозь зубы инквизитор. По его тону я поняла, что на самом деле происходящее куда серьезнее нелепого недоразумения, и потому заткнулась. – Идет стража… надо убираться отсюда.

Сделав мне знак, чтобы я следовала за ним, Арланд ухватил пойманного парня за локоть и прошипел ему на ухо, что, если он попробует бежать, инквизитор натравит на него пса. После этого пленный добровольно пошел за нами, честно стараясь сделать вид, что все в порядке.

Выйдя из переулка на людный рынок, мы направились в сторону одного из заброшенных выходов. По тому, как уверенно вел нас Арланд, я догадалась, что он уже не раз был в подземельях и хорошо их изучил.

По пути нам встретилась стража, но поскольку пленник вел себя спокойно, а Арланд