– Да, все это довольно странно.

– Довольно странно? Ты что, издеваешься? Я чувствую себя так, словно хватанул уксуса или чего-то в этом роде.

Магоцци улыбнулся, пока они пробирались сквозь густеющий снег.

– Никто больше не пьет уксус, Джино.

– Все равно. Я надеюсь, Риккер не заставит себя ждать. Я просто хочу поскорее свалить отсюда и никогда не возвращаться. Тут у меня ум за разум заходит.

– Значит, ты считаешь, кое-какая правда тут есть?

– Что?

– В этой истории о «телах в озере».

– Мать твою, вот уж не знаю. Сегодня вечером эта старая перечница доказала, что ей палец в рот не клади. Могу представить, что она пристукнула своего мужа, особенно если тот трахнул ее сестру, но не верю, что она рецидивистка. Во всяком случае, это не наша проблема. У нас есть и свое дело, о котором надо волноваться, а этот бардак может отнять у нас все время.

К тому времени, когда они вернулись к стоянке, несколько служебных машин округа Дандас уже покинули ее, но большинство из них оставались на месте. Помощники шерифа устало толпились вокруг них; они вели себя так, как все копы, которые ждут, когда перегорят последние остатки адреналина. Подъехала «скорая помощь», и один из полицейских отделился от группы, чтобы показать водителю дорогу.

Когда они подошли к своему джипу, Джино откинул крышку мобильника.

– Позвоню Макларену и сообщу ему, что к чему. Может, у него есть какие-то новости. По крайней мере, мы дадим Тинкеру занятие на целый день, рассказав ему, что девяностолетняя дама пришила Уэйнбека из того же калибра, которым он убил Стива Дойла.

В этом просматривается какая-то поэтическая справедливость, грустно подумал Магоцци; просто позор, что рядом нет Дойла оценить ее. Он сел в машину, включил двигатель и поставил калорифер на полную мощность. Джино предпочел остаться снаружи и выводил ногой по снегу какие-то фигуры, говоря с Маклареном. Джино терпеть не мог холод, но еще больше ему не нравилось разговаривать с кем-то, сидя в машине.

– Ну, что там у него? – спросил Магоцци, когда Джино наконец устроился на месте пассажира.

Джино вздохнул:

– Конец мечты. Можно не сомневаться, что мы потеряли полтора дня золотого времени в поисках убийцы Дитона и Майерсона. Макларен только что подтвердил, что в пятницу вечером у Уэйнбека было алиби. Он ни в коем случае не мог этого сделать.

Теперь вздохнул и Магоцци:

– Что ж, мы все время так и думали. Алиби непробиваемое?

– Железное. Его сестра и сорок его друзей с волосатыми яйцами гуляли вместе с ним на вечеринке.

Магоцци нахмурился:

– Так почему он сразу не явился к куратору?

– Да это классика, дурачок, и объяснение ищи глубоко в генах, – буркнул Джино, растирая озябшие руки перед калорифером. – Они подхватили Уэйнбека прямо у тюрьмы, притащили его в бар и напоили до поросячьего визга. Оставались там до самого закрытия, потом притащились к сестре домой и гуляли всю ночь. Ясное дело, для Уэйнбека это было серьезное нарушение правил условного освобождения, и она это понимала, так что чуть не рехнулась, когда Макларен позвонил ей в поисках какой-то информации о ее братце. Она, естественно, повела себя так, как всегда ведет подобная публика, – стала играть идиотку. Ее преданность семье длилась столько времени, сколько понадобилось Макларену пригрозить арестовать ее, как соучастницу в убийстве Дитона и Майерсона, и вот тут до нее дошло. Ну и дешевка. Обычно фактор тупости работает нам на пользу. Да ты и сам знаешь.

– Ну дерьмо, – раздраженно выдохнул Магоцци и с силой налег на рулевое колесо. Внезапно он почувствовал клаустрофобию от пребывания в этой машине, в этом месте, в этом округе. – И что теперь? Гоним в Стиллуотер, будем раскручивать Снеговика?

Джино равнодушно пожал плечами:

– Давай. Думаю, это имеет смысл. Если даже он не нанимал Уэйнбека убить Дитона и Майерсона, это не значит, что он не мог нанять кого-то другого. Так?

– Верно.

– Пока это у нас самый надежный след.

– Единственный, что у нас есть.

Оба детектива надолго замолчали.

– Тогда почему же никому из нас он не нравится? – наконец спросил Магоцци.

– Не знаю. Скорее из-за какого-то странного чувства. Словно диетический попкорн.

Магоцци вскинул брови и задумался над очередной метафорой Джино.

– Диетический попкорн?

– Ну да. Понимаешь, берешь на язык – и вкус просто великолепный, как у настоящего. А через пару секунд он уходит и ты начинаешь чувствовать искусственный подсластитель. От которого трудно отделаться.

– Ну, что бы ты ни чувствовал, мы все равно должны посмотреть.

– Понимаю. – Джино нетерпеливо заерзал на месте. – Черт возьми, где же эта Риккер?

Через несколько минут черный седан направился к пустому месту на стоянке и остановился напротив них, под одной из больших газосветных ламп. Из машины вышли мужчина и женщина; когда Магоцци с Джино увидели эту пару, у них отвисли челюсти.

– Иисусе, Лео, ты их узнал? Это же родители Мэри Дитон.

Магоцци кивнул, поняв наконец, почему он слегка обалдел, когда Лаура спросила, приедут ли Эллис и Билл.

– Эллис и Билл Уорнер. Значит, Эллис – внучатая племянница, которая росла именно здесь у Лауры и ее сестры.

Джино несколько раз поморгал, чтобы справиться с этим непосильным грузом совпадений.

– Проклятье, Лео, я прямо тону в этом мрачном месте, и наконец-то до меня дошло. То есть я хочу сказать, что, насколько я понимаю, мы представляли, что занимаемся двумя совершенно независимыми друг от друга делами и тем не менее все эти отдельные чертовы нити каждый раз вели нас в Биттеррут. К чему бы это?

Магоцци только потряс головой, пытаясь привести мысли в порядок, обрести ясность мышления. Биттеррут. Джино был прав – получалось, что в центре обоих дел было это место, оно все время маячило на виду, но, присмотревшись, ты убеждался, что оно никоим образом не связано с убийствами Дитона и Майерсона. Если не считать этих двоих людей, которые, утопая в снегу, на его глазах огибали корпоративное здание.

– Не знаю, Джино, но в этом ничего не может быть. Уэйнбек появился здесь из-за своей жены. Он увидел в новостях Дитона и Майерсона и сделал из Дойла снеговика, чтобы обеспечить себе время. А Эллис Уорнер чисто случайно имеет здесь родственников. Учитывая, что тут живет всего четыреста человек, может быть, это не такое уж совпадение.

Джино сжал руками лоб.

– Ты знаешь, какая получается мешанина, когда запихивают кучу фруктов в соковыжималку и включают ее на полную мощность? Вот это и происходит у меня в мозгах. Сплошная серо-розовая муть. И мне снова хочется попробовать диетическую содовую водичку.