Экзарх слушал, поджав губы. Уж не знаю, понимал ли главный жрец то, что ему говорили, но старичок не прерывал лидера. А ведь обычно, насколько я помнил, любой «местный» кидался на гидровцев без задней мысли.

— Это мои самые верные сокланы. Они молчат, но я-то чувствую вину. Скажите, разве могут из-за ошибки одного страдать столько людей?

— Они сами выбрали себе лидера, — упрямо ответил Элронд.

— Сейчас в Запределье мы стараемся найти прощение для нашего клана. Но здесь и сейчас, когда все сражаются, мы не будем стоять в стороне!

Стены снова тряхнуло, в этот раз вполне ощутимо. Кажется, там уже не перфоратор, а отбойный молоток. Что же такое огромное может сотрясать монолитную Последнюю Заставу?

Вестник поднялся и упрямо посмотрел на старичка. Священник был выше Элронда и смотрел сверху вниз, но все равно получалось, что именно Экзарх давил своим авторитетом.

Вздохнув, Вестник сказал:

— Даже если не благословите, ваше преосвященство, мы все равно встанем на защиту Мира Трех Солнц. Это наш долг! — и он повернулся ко мне, — Куда идти, Антшот?

Я направился к выходу, но старик Элронд грозно топнул ногой:

— Разве я отпускал тебя, священник?

Вестник удивленно повернулся, я тоже остановился. Экзарх строго посмотрел на лидера Гидры, а потом подошел.

— Я вижу, сложный путь у тебя, брат, — сказал старик Вестнику, — Как же так вышло, что ты собственными руками впустил зло в храм Рэйхана?

Тот пожал плечами, переглянулся со мной, потом ответил:

— Околдован я был, — сказал Вестник, — И окружил себя предателями. Но вся вина на мне.

Старик постоял, постоял, внимательно глядя на священника снизу вверх, а потом осенил-таки его священным знамением. Вот только в этот раз очерченный пальцем круг заблистал особо ярко, а три точки внутри сверкнули тремя цветами — синим, красным и желтым. Как три Солнца.

— Ступай с миром, клан Гидра, — сказал он, — Но знай, что это лишь начало в долгом пути искупления грехов.

Вестник ошарашенно склонил голову, промямлив что-то типа:

— Ваше преосвященство, благодарю…

— Моя власть не так сильна в этом мире, — скромно ответил Экзарх, — Мое дело небольшое — чтоб бинты были чистые, да вода.

Я только потер подбородок — что же там произошло-то?

— На нуле репа, — с диким восторгом сказал Вестник, — Полная нейтраль, ее еще качать и качать, но мы можем в города идти!

«А-а-а!!! Ант, ты видел это? У нас клан из минуса вытащили! Блин, блин, блин! Просто пипец!»

Мираж выплеснула в приват все свои эмоции винегретом из смайликов. Видимо, так бурно реагировала, что нащелкала все эмоджи, что были рядом: тут и пучеглазы, и грустяшки, и блевашки, и какашки. Но все вместе выглядело эффектно.

Но ситуация напомнила совсем о другом…

— Это что же, — спросил я удивленно, пытаясь поскрести затылок через накидку, — Не надо искать светлого эльфара?

«Лу-у-ука-а-а-арь!!! Ка-а-атлеты-ы-ы-ы! Репа-а-а!!! Фа-а-арш! Гидра-а-а! Ка-а-а-азлы-ы-ы!»

Поток эмоций от Винтика тоже не изобиловал смыслом — он просто прислал мне набор слов. Я с радостью смотрел на затухающее послание от гнома — мы что-то давно не встречались, и я подозревал, что Винтик немного обиделся, что я так прокатил его с Запредельем.

— Кого искать? — удивленно спросил Экзарх.

Вестник нахмурил брови и предупреждающе стрельнул в приват: «Может, не надо?»

Но мне надо было выяснить. Я знал, что как игрок одиночка, за свои косяки всегда отвечаю сам. Ну, если не считать еще окружение в несколько десятков игроков.

«Ганкер, где шатаешься?» — написал Кракен, — «Кстати, репу нам подняли.»

Рыцарь был краток. Ни единого смайла.

— В Запределье мы пытались выяснить, как найти клану прощение, — равнодушно сказал я, — И нам рассказали, что есть цепочка квестов, чтобы…

— А в конце вам обещали найти светлого эльфара? — с насмешкой переспросил Экзарх, — О-о-о, эти легенды живут до сих пор.

— Какие легенды?

— Знаешь, сколько лет уже его ищут? Я еще был молод, и Мир Трех Солнц не был так огромен. И каждый раз, когда открываются новые земли, толпы жаждущих устремляются на поиски светлых эльфаров.

— Так там же Запределье… Другой мир, — удивился я.

— Поэтому-то легенда и ожила с новой силой, — засмеялся Экзарх, — И каждый раз искатели жаждут кто секрет долголетия, кто бессмертия, а кто и невероятной силы…

— Вестник, — я повернул голову, — А вы как про цепочку ту узнали?

— Ну, — священник замялся, — Там был один дровосек из Рэйхана. Он вокруг Северной заставы рубил дрова. Молто или Фолто…

Я никогда не владел отличной памятью, но тут меня как клемануло, будто разряд стукнул в темечко. Встречал я одного дровосека, когда в первый раз появился возле Рэйхана. Было это прямо после похода с тармой для Гидры.

— Шолто? — с усмешкой спросил я.

— Точно. Он сказал, поможет советом, я и спросил.

— И этот Шолто-дровосек… Он тебя письмо просил передать?

— Да. На Заставу, своему брату горшечнику, — чуть нахмурившись, сказал Вестник, — Ну, я быстро отдал и убежал.

Я бы хлопнул себя по лицу, но присутствие великого Экзарха сдержало меня. Клан-лидер узнал легенду о светлом эльфаре от самого тупого персонажа во всем Рэйхане.

Тут все помещение так тряхнуло, что даже бочки покатились. Экзарх и эльф присели на четвереньки, а мы с Вестником, схватившись за стены, крикнули:

— Нам пора!

Старик только отмахнулся, мол, идите уже.

Выскочив в зал, я удивился. Остались только лежачие раненые, которые совсем не могли двигаться. Даже лекари исчезли… Наверное, все на стене.

— Покажите им там всем, — слабо простонал один из эльфов.

Мы пронеслись ко входу на лестницу.

— Стоп! — Вестник дернул меня за плечо.

В этот момент сверху выбежали пятеро зараженных гвардейцев. Я только вскинул арбалет, как Вестник хлопнул по ним массовым скиллом.

Гвардейцев будто охватил золотистый пожар, и они все разом повалились. Я только выпучил глаза — вот так святоша.

— Это моя стихия, — довольно произнес священник, — Беги, Ант, я клан призову.

Я кивнул и понесся по ступеням. Пролетев по лестнице, я выскочил на верхнюю секцию…

Заставу осаждали. Из тумана летели горящие зеленым огнем снаряды. Они врезались в стену, выбивая из нее обломки, и сбивали гвардейцев со стрелометами.