Эту пригоршню он бросал в таз и вместе со всеми начинал есть получившуюся смесь. Они все явно ели смесь всего, что было в тазу, хотя время от времени какой-нибудь лааг перемешивал его содержимое.

Тем временем сквонк добрался до буфета для сквонков и начал осматривать содержимое. Иногда он прерывался, чтобы на секунду сплести щупальца с занятыми тем же другими сквонками. Эти прикосновения, судя по всему, обозначали мимолетное дружеское приветствие — они были очень короткими, и после прикосновения сквонки друг на друга внимания не обращали.

Буфет для сквонков был заметно длиннее, и блюд там было больше. Блюдами здесь служили неглубокие лотки длиной и шириной примерно в полметра. Причина такой разницы стала ясна сразу — сквонки не уносили еду с буфета к пьедесталам, а просто ели по ходу движения вдоль буфета. Блюда были куда менее разнообразны, чем Джиму показалось сначала. Каждое из блюд находилось на нескольких лотках, и они чередовались. Таким образом, если сквонк хотел попробовать какое-нибудь блюдо, а с лотка уже ел другой сквонк, можно было пройти вперед и найти свободный лоток.

От сквонковского обеда Джима слегка затошнило. Первый же лоток, к которому подошел маленький инопланетянин, был полон копошащихся червей, высовывавших головы сквозь слой влажной земли. Сквонк немедленно начал собирать щупальцами горсти червей и земли вперемешку и запихивать их в рот. Джим почувствовал, как отзвук его тошноты передался Мэри через мысленный контакт.

— Лучше смотри на лаагов, а не на это, — сказал Джим.

— Ерунда, я привыкну, — ответила Мэри. — По правде говоря, я стараюсь смотреть и туда, и сюда.

После такого вызова Джим и сам постарался привыкнуть к рациону сквонка. Кроме того, как он напомнил себе, сквонки сейчас интересовали его больше, чем управлявшая ими раса. Сквонк поел еще с нескольких лотков. Еда каждый раз была живая, но иногда она была в земле, а иногда в воде или других жидкостях — или, конечно, непрозрачная жидкость могла быть водой, замутненной осадками. Джим решил, что сквонки по сути хищники.

Если только это не были растения с животной подвижностью. Постепенно он привык и к пище сквонка, и к его манере есть. Про себя он был уверен, что содержимое серебряных тазов у лаагов было таким же живым или таким же подвижным.

Если он прав, то контраст получался странный. Правящая раса, напоминавшая игрушки ростом с человека — будто они сами могли быть глуповато выглядящими домашними питомцами, — питалась мелкими животными, которые были еще живы, когда попадали в поедающие их рты. Джим напомнил себе, что судить за это их было нельзя. Лааги наверняка пришли бы в ужас от некоторых... некоторых? Многих привычек людей, если бы они оказались на Земле и наблюдали людей в естественном окружении.

Сквонк поел и направился в туалет. Джим припомнил туалет, который он как-то видел в Италии, — окруженную плиткой дыру в полу, над которой надо было садиться на корточки. Так что комната, полная дыр в полу, даже на планете лаагов не настолько уж удивила его. Все дыры были одинаковые, но расположены двумя отдельными группами, около одной из которых в настоящий момент было несколько сквонков, а около другой — несколько лаагов.

Сквонк уже шел вдоль очереди сквонков к своему прежнему месту в ней, как вдруг Джима охватило вдохновение. Он снова представил себе лаага, говорящего со сквонком.

— Хороший сквонк, — говорил это воображаемый лааг, — трудолюбивый сквонк... (тут Джим вообразил «ИДруга», удерживаемого заостренными дугами) надо как следует вычистить для особых гостей. Хороший сквонк, пойди почисти его прямо сейчас, умница сквонк...

Он продолжал говорить, сообщая тот же самый приказ и держа в уме образ... и сквонк пошел мимо очереди, мимо места, где он ждал раньше, и вышел из здания.

— Куда он собрался, как ты думаешь? — спросила Мэри.

— Готов спорить — то есть я надеюсь, — сказал Джим, — что он идет обратно к «ИДругу». Я пробую, нельзя ли им управлять.

— Ох, Джим, думаешь, у тебя получится? Если получится...

— Скоро узнаем, — ответил Джим.

Когда они прошли некоторое расстояние по зеленым дорогам, стало ясно, что сквонк действительно идет к кораблю.

— Здорово! — сказала Мэри. — Если ты можешь отправить его туда, куда нам надо... а как ты это делаешь?

— Довольно сложно объяснить, — отозвался он. — Можно сказать, что я подавал ему мысленные картинки лаага, отдающего приказы.

— А откуда ты знаешь, как лааги дают сквонкам приказы?

— Я и не знаю, — ответил Джим. — Я не столько с его разумом общаюсь, сколько с эмоциями. Так что я просто представил себе лаага, говорящего со сквонком так, как я бы говорил с собакой. На Земле домашние животные понимают человеческие слова не так, как сами люди, но общий смысл они улавливают. Со сквонком, похоже, дело обстоит так же.

— Странно все-таки, что он даже не удивился, — сказала Мэри. — С его точки зрения, это должно напоминать призрачный голос из ниоткуда, который вдруг отдает ему указания. И ты говоришь, что сквонка это не беспокоит?

— Да, я и сам не надеялся, что это сработает, — ответил Джим, — но сработало. Может, позже мы найдем этому объяснение.

— Животные и даже люди на некоторые стимулы отвечают рефлексивно, — произнесла Мэри. — В прошлом году был печальный случай с волком, которого вырастили как домашнее животное, и он был дружелюбным и ласковым, прямо как настоящая собака. А потом маленький ребенок забрел во двор, где его держали, и волк его растерзал. Этот случай исследовали, и выяснилось, что ребенок невольно повторил поведение раненого травоядного, а волк напал, повинуясь охотничьему инстинкту. Может быть, для этих сквонков работа является рефлексом, и своим обращением ты вызвал этот рефлекс.

— Так или иначе, это сработало, — сказал Джим. — Вот и корабль.

Действительно, они были на корабле. Восторг Мэри от того, что Джим сумел управлять сквонком, скоро сменился унынием — сквонк зашел на корабль и вправду начал его убирать.

— Но он же сто лет угробит на весь корабль, — воскликнула Мэри. — Разве нельзя его как-нибудь прервать? Это время можно было бы потратить с толком на изучение устройства города.

— Отменять сейчас приказ мне кажется рискованным, — произнес Джим. — Сквонк может решить, что если ему что-то велели, а потом отменили приказ, хотя он еще не до конца его выполнил, то приказы, которые он слышит, не могут быть настоящими. Мы можем потерять всякий контроль над ним. Ты готова так рискнуть?

— Нет, конечно, — сказала Мэри, — но все-таки...

Все-таки ей не хотелось ждать; но они оба решили не рисковать. Контроль над сквонком был куда важнее нескольких сэкономленных часов.

Так что они стали пережидать. Когда уборка подходила к концу, Джим заговорил о том, что им делать дальше.

— Пусть он проведет нас по городу, — предложила Мэри.

— Не думаю, что ему можно отдать такой приказ, — сказал Джим. — Он передвигается только от одной работы к другой. Мне придется дать ему задание, которое приведет его туда, куда ты хочешь отправиться; а я не знаю, что ему могут приказать. Давай-ка по порядку: куда, например, ты хочешь отправиться?