на проезжавшую мимо машину? Почему чувство тревоги не проходит, а становится только сильнее? Машина повергшая меня в состояние паники, останавливается примерно в ста метрах от нас. Я понимаю, почему так резко на неё отреагировала, я её уже видела. Открывается водительская дверь, моё сердце перестаёт биться. Из машины выходит мужчина, моё сердце обрывается и падает в живот холодным комком. Это - Гена! На его лице огромными буквами написано удивление и непонимание происходящего.

- Гоша, любимый - шепчут мои  сведённые ужасом  губы. Ища поддержки я сильнее прижимаюсь к его руке.

“Папа!”  - радостно кричит Гоша и машет ему рукой,

- Лена, это же папа, вот так встреча!

- Гоша, стой. Знай, я очень сильно тебя люблю! - говорю ему срывающимся голосом, - Я готова умереть за тебя, ты лучшее, что было со мной.

Гоше приятны мои слова, но он не понимает, почему я говорю ему это именно сейчас, и он обеспокоен тем, как я это сказала. Мой голос звучал совсем не весело.

- Лена я тоже тебя люблю, но не пойму, почему у тебя испуганное и расстроенное лицо. Неужели тебя так страшит знакомство с моим папой? Не бойся, он нормальный мужчина, не кусаетя - говорит он и смотрит на меня так, словно я маленькая девочка.

Гена идёт нам навстречу, у него очень, очень удивлённое лицо. Вероятно, он догадался, почему я так поступила с ним в ресторане, но он просто не может в это поверить. Родной сын перешёл ему дорогу. Сейчас будет огромный скандал. Нашим с Гошей отношениям осталось жить несколько минут. Он точно будет против нашего счастья, это уже понятно. Сейчас он всё расскажет Гоше, и поставит его перед выбором: или он меня бросает, или не видать ему больше отцовской любви.

Я смотрю на Гошу. Он перестал улыбаться, и непонимающе смотрит на приближающегося отца. Ему не понятно, почему у родителя такое выражение лица. До Гены остаётся десять метров, девять,  восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два. Он останавливается, как и моё сердце. Всё, финиш.

- Здравствуй, сынок.

- Привет папа. А что у тебя такое выражение лица?

- Я очень удивлён увидев тебя с такой женщиной.

Я стою словно статуя, я не могу даже пошевелиться так мне страшно. Каждое слово Гошиного папы  лишает меня душевных сил, я всё глубже погружаюсь в чёрную воронку безысходности.

- С какой такой женщиной, папа? Это Лена, я давно хотел вас познакомить, просто не было подходящего случая. Или вы знакомы?

- Да, сынок знакомы.

После слов Гены о нашем знакомстве мне стало плохо, пришлось сильнее схватиться  за Гошину руку, чтобы не упасть. Снова и снова мысленно просила у Гоши прощения за то, что случилось между мной и его отцом. Я очень преживала за Гошу, то, что сейчас скажет ему папа, будет для него ударом.

“Господи! Не дай случиться страшному, убереги нашу с Гошой любовь” Я не верила в бога до этого дня, а именно сейчас мне очень хотелось, чтобы я ошибалась.

Я почувствовала за спиной какое то движение, оно вызывало чувство тревоги. Я не понимала, что происходит, не было никаких  громких звуков или голосов предостережения от прохожих, только колющее ощущение  опасности на периферии сознания.

“С дороги!” - громкий голос бьёт по ушам.

На огромной скорости нас обгоняет подросток на большом электросамокате, он практически врезается в нас сзади, чудом объезжает,  ударив меня боковушкой руля, я вскрикиваю от боли. Он не видит, что перед нами Гошин папа и на всей скорости в него врезается. Неприятный хруст  столкновения бьёт по ушам. Судя по звуку, удар был сильным. Мы от ужаса застываем на месте.

Подросток улетает в растущие вдоль пешеходной зоны кусты. Передняя фара электросамоката разлетается от удара о Гену, и осколками глубоко разрезает ему бедро. Мы с Гошей бросаемся к нему. Пацан сам выбирается из кустов. Он лишь немного прихрамывает, и лицо расцарапано ветками. Гена стоит, держится за место пореза. Он убирает руку, и из раны фонтаном бьёт кровь. Рядом с ним за несколько секунд образовывается огромная красная лужа. Крови вытекло так много, что Гена теряет сознание от слабости. Даже я, человек далёкий от медицины понимаю, что осколок сделал такую глубокую рану, что задел бедренную артерию.

“Папа!” - кричит Гоша голосом полным ужаса.

Я вообще ничего сказать не могу, у меня свело горло. Стою как вкопанная.

Ужас, паника - это всё, что я чувствую. Гоша ведёт себя как настоящий мужчина. Вытаскивает ремень и туго затягивает на ноге Гены чуть выше раны. Кажется, что он всё делает спокойно, я же вижу, как мелко дрожат его руки. Кровь уже не хлещет, Гена открывает глаза, прохожие вызывают скорую. Картина конечно страшная, Гена лежит в огромной луже крови, он даже не стонет и не делает попыток пошевелиться, только глаза с недоумением смотрят на мир.

На наше счастье скорая приезжает буквально через три минуты. Гоша подбирает выпавшие из ослабевших рук отца  ключи от машины, и мы на ней едем следом за скорой в больницу.

Для меня последние полчаса превратились в смешанный ком из событий и переживаний, я практически ничего не соображаю, всё словно в тумане. В себя прихожу уже в приёмном отделении скорой помощи. Передо мной и Гошей стоит врач и что - то говорит, слова доходят до меня словно сквозь вату, но я уже понимаю смысл сказанного, и от этого у меня холодеют руки. Молоденький врач говорит, что Гена потерял очень много крови, и скорее всего умрёт, так как нужной группы у них нет, и привезут её только через сорок минут, и то, если машина не попадёт в пробку.

- Как нет крови?  - кричит Гоша и хватает врача за отвороты белого халата.

- Нет, значит нет. За час до вас поступило пять человек с серьёзными травмами и большой потерей крови после аварии, вашему отцу просто не повезло.

Гоша отпускает врача и хватается за голову.

- Молодой человек, вы можете сдать кровь для своего отца - говорит врач.

- У меня с матерью одинаковая группа, она ему не подойдёт - голос Гоши еле слышен, лицо посерело, опустились плечи.

Я очень хочу помочь Гене, я не могу