— Почему же Альфииса так радовалась, что станет женой сиятельного? Она ведь не могла не знать, что ее ждут невероятные страдания.

— Пережить одну, две, три, пусть даже четыре страшных ночи за всю свою жизнь и получить взамен неисчислимые богатства, роскошь, высокое положение в обществе? Дочь Эктара сочла это очень выгодной для себя сделкой. И не только она. Так думают все без исключения сирры. А уж их отцы тем более.

Вспомнила о несчастных бездетных земных парах, которые годами тщетно пытаются обзавестись ребенком.

— Неужели одного раза, для того чтобы забеременеть, достаточно?

Старуха прищурилась, уловив нотки недоверия, скользнувшие в моем голосе.

— Для женщин твоего родного мира это проблема?

— В некоторых случаях — да.

— Нары Эргора тоже бывают бесплодными. Сирры — практически никогда. В зачатии ребенка участвуют не просто мужчина и женщина, в этот момент сплетаются стихии, помогая пробуждению еще одного высокородного. Кроме того, существуют определенные ритуалы и снадобья. Невесту перед первой брачной ночью долго и тщательно готовят. Если она способна понести, это случается сразу. Если остается пустой, значит, силы отвергли ее, и в лоне женщины уже никогда не зародится новая жизнь.

— И что происходит с отверженной? — прошептала я. Громче почему-то не получалось.

— Возвращают тому роду, из которого взяли. Ни женой, ни наидой несчастной больше не стать, так что дальнейшая судьба ее незавидна.

Кариффа отвела глаза и поджала губы, давая понять, что на эту тему говорить не желает.

Ладно. Пока пропустим. Тем более у меня и помимо этого есть о чем спросить.

— А вдруг с ребенком что-то случится? Неизлечимая болезнь. Недосмотр нянек. Несчастный случай, наконец.

Наставница отрицательно качнула головой.

— Дети высокородных с рождения хранимы стихиями. Они здоровы, сильны, практически не болеют. К тому же взрослые тщательно оберегают и надежно защищают свое потомство.

Очень интересно.

Посмотрим теперь, что же у нас в итоге. Четыре… даже пять… хорошо, пусть будет десять ночей с женой за всю жизнь. Встречи с наидой раз в полтора месяца. Для продолжения рода и сдерживания силы больше не нужно. Но самому саэру, такому вот, как Савард, этого недостаточно. Молодого, полного сил мужчину вряд ли удовлетворит подобное нечастое общение с женщинами. Значит, остаются нары.

Парадное одеяние, воскресный наряд и повседневное платье.

Вспомнила сестру Ниды — как там ее звали? Хельма, кажется, — и слова служанки о том, что Крэаз уже заключил в столице новый договор с очередной нарой. Слова вырвались сами собой:

— Наставница, а Савард содержит сейчас временную любовницу?

— Конечно, — старуха откровенно удивилась вопросу, — как иначе? И скорее всего, не одну. Не беспокойся, ни в усадьбе, ни в столичном особняке вы с Альфиисой их не увидите. Высокопоставленные женатые саэры всегда покупают наложницам дом, где их и навещают. Потом жилье остается наре как часть платы.

Вот тут мне совершенно точно надо было бы обрадоваться. Есть ведь чему. С кем получить физическую разрядку, сиятельный найдет. Силу он сможет еще как минимум месяц сдерживать. Значит, здесь «господин» еще пару-тройку недель не появится, давая мне тем самым драгоценное время для учебы и относительно спокойной жизни. Одним словом — лепота!

Отчего же так неприятно вдруг стало?

Мощное красивое тело, бережно накрывающее мое, тесно льнущее к нему, совпадая каждым изгибом, словно мы созданы друг для друга.

Хмель жгучих касаний, изощренных, сводящих с ума ласк.

Раскаленный жар прерывистого, рваного дыхания.

Требовательность пересохших от нестерпимой жажды губ.

Страстные, торопливые, словно в бреду, слова-поцелуи.

И лихорадочное, на выдохе, стоном: «Сла-а-адкая!»

Неужели все это сейчас достается другой?

Натолкнулась на острый, понимающий взгляд Кариффы.

— Знаешь, почему именно для глав родов устраиваются смотрины, хотя будущих наид очень мало, и другие мужчины с радостью готовы довольствоваться любой, предложенной им?

Качнула головой. Разумеется, нет. До этого момента я даже не догадывалась, что право выбора женщины для утех — привилегия немногих избранных.

— Глава рода — воплощение стихии. Поток, который должна поглотить, вобрать в себя его наида, поистине огромен. Не всякая сирра справится. Поэтому для главы так важно найти максимально подходящую девушку. Ту, которая возбудит тело, и, самое главное, чья суть отзовется на зов силы, станет созвучна ей. Основное — поиск. Все остальное — праздничные одежды, заученно-красивые позы, заинтересованно-робкие взгляды из-под ресниц, церемония подношения подарков — лишь ничего не значащая оболочка, обрядовая мишура, нацеленная на то, чтобы привлечь, остановить взгляд, заставить всмотреться. Вынудить попробовать, наконец.

— Попробовать? — зацепило мое внимание знакомое слово. Об этом, кажется, и Эктар говорил. — Что это значит?

— Савард целовал тебя во время отбора?

Как воочию снова увидела беседку и тесно прижавшиеся друг к другу тела.

— Нет. Тогда его интересовала лишь Эонора Арвит, — буркнула нехотя. — Ее и удостоили подобной чести. Меня почтили вниманием немного раньше.

Вот и откуда столько ядовитой иронии? Зачем? Спокойнее надо быть. Выдержаннее.

— Во время поцелуя саэр позволяет силе коснуться избранницы, — не обращая внимания на мой тон, спокойно пояснила Кариффа. — Чуть-чуть. Слегка. Этого бывает достаточно, чтобы высокородный понял, насколько подходит ему та или иная сирра. Так что на церемонии Крэаз просто сравнивал двух понравившихся ему женщин. И сравнение это оказалось в твою пользу. Иначе сейчас напротив меня сидела бы дочь рода Арвит.

— Савард все время говорил, что я сладкая. А Эктар называл вкусной, — с отвращением передернула плечами, вспомнив протяжно-вкрадчивое: «Маленькая вкусная мышка». — Еще отец Альфиисы был совершенно уверен: стоит сиятельному один раз попробовать, и он обязательно остановит выбор на мне.

— Ну еще бы ему не быть уверенным, — хмыкнула Кариффа. — Этот подлец наверняка успел протянуть к Кэти свои грязные руки и губы. Как в свое время к Адельвен. Впрочем, Игерду тоже хватило одного случайно сорванного поцелуя, чтобы вцепиться в меня мертвой хваткой.

— Хотите сказать, — медленно начала я, складывая два и два, — что все женщины вашей семьи обладают какой-то особой повышенной привлекательностью для высокородных саэров?

Загадочная тишина была мне ответом. Судя по всему, и об этом старуха говорить не желает. Как же надоели все ее тайны и недомолвки!

— Я расскажу, поверь! — Кариффа подалась вперед, всматриваясь в мое лицо. — И о своей семье. И о том, как выжила после смерти господина. И чего жду от тебя.