Кстати, мессира, как и дина Элройена, спиртное брало в плен весьма избирательно — вроде и пил, а вроде нет-нет да и промелькнет что-то такое от чистого стеклышка. Даже интересно стало: если бы я прицельно над их бокалами поколдовала чем-то поубойнее нынешнего — что получилось бы? В итоге, самым нетрезвым оказался бедняга Марвин, ибо ну куда ему с этими волками матерыми наравне плыть. Я-то о себе заранее позаботилась, у меня на кухне антидот заготовлен был, чем я весь вечер и пользовалась, чувствуя себя волной — то накатит, то откатит.

И уже лежа в кровати, мысленно я как будто тоже покачивалась на мягких волнах, чувствуя усталость в теле. Первый полноценный день в загадочном Мухомрийске закрутил, завертел, оставляя кучу эмоций и мыслей. Я не спеша перебирала их и разглядывала, как рачительный хозяин нажитое добро. Мне совершенно точно нравился лорд-некромант и Лукас, и Марвин, меня приняли удивительные обитатели этого дома, даже Пискуше нашлось место в этой безумной компании.

Это радовало.

Но и осложняло мое дальнейшее существование. Ведь никуда не делись Васка Велмар со своим особенным заданием и необходимость оплачивать учебу по любимой специальности. Еще и эти непонятные здраводары никак не желали убираться из моей головы. Почему они так рассердили Геллера? Что они имеют против дина Элройена? Почему они вообще настолько осмелели, что позволили себе зайти так далеко?

В местных жителях, насколько я успела заметить, слишком силен страх перед Черным лордом и сильна любовь к его сыру. И как бы они ни протирали его косточки, а ссориться с единственным некромантом на всю округу… ну очень недальновидно.

Что же изменилось?

Мне надоело наблюдать легкое колыхание полупрозрачных занавесок на окне, прикрыла глаза и улыбнулась. Смутная тревога, навеянная воспоминаниями о толпе с граблями и косами, сменилась более приятными образами.

Дин Элройен, называющий меня прелестью, паясничающий Лукас, захмелевший Марвин, которого они оба пошли провожать. Подозреваю, последнее лишь предлог, у его милости так уж точно. Коса, между прочим, так и осталась стоять у стеночки — это я хорошо запомнила. Неужели она и впрямь представляет интерес для моего начальства?

А еще выяснилось, что Лукас действительно каким-то боком свой человек в спирто-питейной гильдии, и именно он большей частью ведает связями с общественностью касаемо дел сыроварни «Элр Сыр». Мол, у него кредит доверия ого-го какой.

Понятия не имею в каких размерах выражается это его «ого-го», но дин Элройен почему-то опять ехидничал и долго смеялся, а Марвин кивнул в подтверждение, что да — мессир у них и швец, и жнец, и с некромантами делец.

Наверное, и впрямь пользуется безграничным доверием от людей, все ж посредник с богами. А уж если взять во внимание его природное обаяние и внешность, понимаешь что удивляться здесь нечему. Надо потом будет подкараулить дина Элройена в хорошем настроении и расспросить о Лукасе поподробнее…

Мысли путались, картинки в голове смешивались: то я стою в саду в позе «Голодного червяка», но медитирую в белых тапочках, то отбираю у Марвина косу с криками о распоясавшемся Чабельнике, а вот отчаянно стыжусь неодобрительного взгляда Геллера, застукавшего меня на примерке лат. Но потом появляется Дэмис Элройен и улыбкой прогоняет все остальные видения. Он говорит, что я ему нравлюсь, а я — что неплохо было бы запастись рыбкой и непременно навестить кладбище.

Что он ответил, я уже не запомнила, но его бархатный смех, кажется, звучал в моих снах до самого утра.

Утро же началось очень и очень странно. Первое, что я увидела, открыв глаза — упитанную крысу, самозабвенно намывающую усы. Практически у меня перед носом намывающую! Решив, что все еще сплю, я зажмурилась и рассчитала коэффициент силы для упокоения нежити весом с кошку — ну чтоб с запасом было. К тому же крыса действительно увесистая попалась, видимо, Пискуша не первый, кто совершил набег на хозяйские харчи.

Так, коэффициент есть, формулу заклинания вспомнила — значит, уже точно не сплю. Открыла глаза — крыса никуда не исчезла. Она оставила в покое пышные усищи и теперь что-то выкусывала на мохнатом брюшке. Однако красным глазом косить на меня не перестала.

Вечно у меня все не как у нормальных людей. Даже глюки и те уже почившие, чтоб его.

— Только не вздумай визжать! — строго предупредила крыса. — У меня очень тонкий слух.

Я подавилась формулой: не настолько я вчера много выпила, чтоб ловить с утра такие оригинальные приходы… живности. Дохлой, святую водицу ей в глотку, живности.

Снова!

— Мыхас, — закончив тем временем с туалетом, представилась крыса и одним махом перескочила с тумбочки ко мне на подушку. — Необыкновенный, уникальный, во всех отношениях потрясающий мышь.

От падения с кровати меня спасли лишь ее необъятные размеры. Сумасшедшая крыса, считающая себя мышью, сопроводила мое шараханье скептическим взглядом и не постеснялась прокомментировать:

— Не очень-то вежливо. Я рассчитывал на более адекватный прием от той, кто приволокла в дом ползающую нитку.

Со стороны трюмо донесся возмущенный писк.

— Вот его да, а ведь он даже говорить не умеет. И что ты в нем нашла вообще? Глупый, лысый, противный, то ли дело я.

Крыса раздулась от собственной восхитительности и даже повертелась, демонстрируя лучшие ракурсы. Я с долей брезгливости проводила взглядом ее облезлый хвост, подумав, что Пискуша явно посимпатичнее его будет. Об крышку жестяной банки звучно стукнули, писк перешел в шипение.

— Ой, — махнула когтистой лапой крыса, — поугрожай мне еще. Кишка тонка!

Я схватилась за голову, серьезно опасаясь за собственное здоровье. Просто потому что хихикающее крысиное умертвие, предлагающее разделить с ним веселье от получившегося каламбура — это уже слишком. Даже для меня.

Это не дом, это дурдом какой-то! Во главе с соответствующим хозяином — то-то он на некрочервя так спокойно отреагировал. Я-то наивная думала то заслуга моей настоечки… как же. Да лорд-некрос просто долбанут от природы, ему никаким спирто-магическим коктейлем уже не навредишь.

Или…

— А э-э-э… дин Элройен знает о твоем существовании? — сипло поинтересовалась я.

Крыса перестала хихикать и скроила на морде выражение «ну ты тупая». Но ответила:

— Элри-то? Разумеется, кореш мой, а че?

Нет, не «или». Все-таки долбанут. Жа-а-аль.

— Ну-с, рассказывай! — подперев пушистые щеки лапками, распорядилась крыса. — Кто такая? Зачем приехала?

Я закончила шокироваться и решительно указала нахалке на дверь:

— Сгинь! Это моя комната.

— Фу-ты ну-ты, ее комната, ишь! Птичьи права еще свои предъяви, — развеселилась эта… вот уж воистину крыса во всех отношениях.

— О, предъявлю, не сомневайся, — у меня на пальцах засветилась матрица заклинания.