и исполнители создали целый ряд уникальных сооружений. Из них только в Москве: световые фонари Верхних торговых рядов (ГУМ), Петровского Пассажа, гостиницы «Метрополь», магазина Мюра и Мерилиза (ЦУМ), Музея Изящных Искусств им. Императора Александра III (ГМИИ им. А. С. Пушкина); перекрытие дебаркадера Киевского вокзала[84], Типография И. Д. Сытина «Русское слово»; Центральный холодильник близ Павелецкого вокзала, Московский почтамт, многоярусная подъемная вращающаяся сцена МХАТа. Было реконструировано Московское Училище живописи, ваяния и зодчества, Высшие женские курсы (МПГУ им. Ленина); Казанский вокзал, многочисленные депо, гаражи, трамвайные парки, заводские здания и различные другие сооружения.

Строительство дебаркадера на Киевском вокзале по проекту В. Г. Шухова. 1914 г. Руководитель строительства Н. С. Лошинский.

Мозговым центром создания всего многообразия этих сооружений и металлоконструкций был В. Г. Шухов. Кроме того, он рассчитывал перекрытия просторных рекреаций, аудиторий, лекционных залов, картинных галерей с естественным верхним освещением. В Нижнем Сусальном переулке, около Курского вокзала, был реконструирован по проекту Главной конторы А. Бари и оснащен по последнему слову техники комплекс Московского газового завода, 21 октября 1912 года состоялось его освящение[85].

В фирме трудились десятки талантливых и трудолюбивых инженеров-проектировщиков, на заводах и стройплощадках – сотни добросовестных рабочих под руководством сметливых прорабов и грамотных инженеров-производственников. Безусловно, «концертмейстером» в этом «оркестре» был В. Г. Шухов. Только нельзя забывать, если продолжить аналогию с симфоническим оркестром, что дирижерская палочка была в руках А. В. Бари. А дирижеру, кроме знаний музыки, необходимо иметь активную целенаправленную волю; он должен быть чутким психологом, обладать даром педагога-воспитателя и незаурядными организаторскими способностями. И Александр Вениаминович умел объединять в процессе «дирижирования» усилия всех подразделений своей фирмы и направлять коллектив на осуществление исполнительского замысла. Благодаря высокой степени организации труда в короткие сроки создавались уникальные сооружения и металлоконструкции[86].

Профессора ИМТУ, находя «техническую деятельность А. Бари в высшей степени полезною для России, так как она ведется на правильных началах при участии специалистов, при том преимущественно окончивших курс в Императорском Техническом Училище», ходатайствовали о присвоении ему звания инженер-механика ИМТУ. Согласно Уставу Училища 18 марта 1891 года по результатам тайного голосования Александр Вениаминович был единогласно удостоен этого звания, которое «даруется образованным людям, заявившим себя полезной и многолетней практической деятельностью по управлению фабриками и заводами или сделавшими какие-либо замечательные открытия или усовершенствования в техническом деле». 19 апреля 1894 года Александр Вениаминович был избран почетным членом Политехнического общества ИМТУ, в котором состояли Д. И. Менделеев, П. Л. Чебышев, Н. Е. Жуковский, И. А. Вышнеградский, Н. П. Петров, В. Г. Шухов и многие другие.

Конечно, заводы А. Бари не были такими крупными, как Путиловский, Брянский, Русско-Балтийский, Коломенский, Обуховский, Александровский Южно-Русский. Как правило, они вместе с филиалами по численности рабочих и служащих не превышали 1000 человек – в то время это наиболее эффективно управляемые производственные коллективы, хотя общий состав работающих в фирме иногда доходил до 3000 человек. На Московском котельном заводе работало 700 человек. Для сравнения – в «Товариществе Бранобель» число сотрудников и работников доходило до 30 тыс. человек.

Профессиональная деятельность предпринимателей – эта сложнейшая и суровая школа жизни – всегда связана с многочисленными факторами, которые трудно предугадать в борьбе с конкурентами. В таком деле всегда присутствовал риск и далеко не всегда сопутствовал успех, даже многоопытным руководителям. Случались и неудачи, когда в одночасье приобретенные многолетним трудом капиталы могли оказаться в других руках. Не сумел своевременно получить кредит, или не смог вернуть кредит к намеченному банком сроку – значит, банкрот. Уместно напомнить триумф и трагедию С. И. Мамонтова, Н. И. Путилова. В. А. Кокорев и П. И. Губонин тоже были на грани полного краха, да и Л. Нобель мог оказаться несостоятельным в борьбе за российскую нефть, если бы не своевременная финансовая помощь брата Альфреда.

Не была исключением и деятельность Бари. 1896 год… Успех на Нижегородской выставке. И в этом же году, за месяц до открытия выставки (26 апреля), Комитет министров приступил к рассмотрению предложения А. Бари о предоставлении ему права постройки и эксплуатации керосинопровода от станции Михайловской до города Батума вдоль Закавказской железной дороги. А. Бари предлагал свои услуги – спроектировать и сдать «под ключ» трубопровод за шесть месяцев. Но государственные чиновники, почуяв свой кусок, приняли решение: «Александру Бари в его предложении отказать, а строительство осуществить на казенные средства». И дело затянулось на три года.

В 1897 году А. Бари вместе с группой единомышленников создает «Московское нефтепромышленное общество» для разработки грозненских нефтяных месторождений. В Грозном был открыт филиал «Главной конторы инженера А. Бари». Александр Вениаминович (там его в шутку называли «Грозный Бари») и его ближайший помощник Григорий Михайлович Фарбштейн днюют и ночуют в Грозном, налаживая деловые контакты с «Товариществом Бранобель», с бакинскими предпринимателями И. А. Ахвердовым и И. И. Мирзоевым: составляются соглашения, оговариваются условия взаимных расчетов и делаются заявки на получение кредита. Они пытаются наладить уже испытанную систему инжиниринговых услуг. Но в это время Э. Нобель (сын Людвига) ставит перед собой и другую задачу – не допустить к грозненской нефти «Стандард Ойл». Для этой цели Он привлекает Парижский банковский дом Ротшильдов, с которым заключает вынужденный временный союз. И в 1899 году многие нефтяные участки переходят к дому Ротшильдов, а Бари при этом теряет существенную долю прибыли от акционерного капитала. Лишь небольшая часть технических служб и отделений филиала Главной конторы А. Бари твердо остается в его руках и будет существовать еще многие годы (вплоть до 1930-х годов).

Слева Григорий Михайлович Фарбштейн. Справа Николай Степанович Лошинский с супругой. 1930-е годы. г. Грозный

Судьба Бари и Нобелей пересеклась с судьбой известного изобретателя Рудольфа Дизеля. История их знакомства имела свое развитие в деятельности российских предпринимателей. В Германии Р. Дизель много лет занимался паровыми машинами, но пришел к выводу, что для развития производства и транспорта необходим новый тип двигателя, а изготовить такой двигатель у себя на родине он не мог. Судьбоносная встреча Р. Дизеля и Э. Нобеля состоялась в берлинском «Палас-отеле» 14 февраля 1898 года. Через два дня Р. Дизель напишет жене: «Запомни эту дату – это день заключения мной союза с Э. Нобелем». Через год в Москве, на Варварке, в доме Купеческого общества открывается представительство акционерного общества «Машиностроительные заводы Аугсбурга и Нюрнберга». Представителями общества были инженеры Бернес и Гарфельд. Они начинают поставку в Россию первых двигателей небольшой мощности стационарного типа