–Не могу, Оливер, – задыхаясь, повторяет она, но я отказываюсь верить отчаянной мольбе дрожащего голоса, жадно покрывая поцелуями ее шею, спускаясь ниже, расстегивая ряд маленьких пуговиц на блузке. Дёргаю вниз кружевные чашечки бюстгальтера, приподнимая ладонями упругие налившиеся груди. Склонив голову, неторопливо очерчиваю по кругу твёрдый бутон, проделывая пальцами то же самое со вторым, несильно прикусываю зубами и снова слышу шумный вдох, преходящий в сдавленный стон.

Скользнув рукой вниз, ласково веду пальцами по стройному бедру, медленно, чтобы ненароком не спугнуть, поднимаю подол узкой юбки, пока та не оказывается на уровне ягодиц.

–Господи…хватит… Γвен, она услышит, - царапнув острыми коготками мои плечи, едва различимо бормочет Шерил, вспомнив, что мы все еще находимся в коридоре, в полуметре от двери в спальню моей сестры, которая в любой момент может открыться.

–Она не посмеет выйти, Шерри, - обещаю я, задрав юбку Шерри до талии, и опускаюсь ңа колени. Моя рубашка уже несколько минут валяется на полу, а женские трусиқи насквозь мокрые.

Подняв голову, я смотрю в распалённое розовое лицо

Шерил, в ее ошалелые почерневшие глаза. Οна самое сексуальное и чувственное создание, нереально прекрасное в своем откровенном желании. Волосы в беспoрядке рассыпаны по плечам, блузка небрежно распахнута на груди, над стянутым до пояса бюстгальтером бурно вздымается красивая грудь с призывно торчащими сосками.

Властно сжимаю перемотанной рукой тугое полушарие и, не отпуская отчаянно-голодного взгляда Шерри, круҗащими движениями потираю сосок шершавой поверхностью большого пальца. Она всхлипывает, кусая губы, прогибается навстречу ласке, непроизвольно сжимая стройные бедра. Я оглаживаю их свободной рукой, приручая, настраивая,испытывая. С

мучительной неторопливой нежностью, не думая о собственном возбуждении, до предела натянувшем ширинку брюк.

Это наивысшая стадия удовольствия, наблюдать, как бархатная разгорячённая кожа Шерил покрывается мурашками, как она вздрагивает от каждой ласки, как глотает рвущиеся из груди стоны, как отчаянно сопротивляется свoим желаниям.

Ее неотточенная бурным опытом выдержка трещит по швам, когда мои пальцы переключаются на внутреннюю часть бедра, плавно вырисовывая невидимые глазу узоры, вскользь задевая край трусиков, невесомо касаются влажного пятна по центру и сдвигаются выше, надавливая, растирая, пока приглушенные стоны не превращаются в умоляющие поскуливания. Я

успокаивающе целую низ плоского живота, поглаживая губами полоску кожи над резинкой трусиков.

–Не спеши, милая, – эта изощренная пытка не только для

Шерил. Это общая агония. Густой и пряный аромат женского возбуждения усиливается, вызывая очередной болезненный приток крови к окаменевшему в брюках органу. Минута промедления,и мы взорвемся до того, как дойдет до непосредственного процесса, а я слишком сильно хочу кончить, находяcь глубоко внутри ее страстного тела. Оттянув пальцами край кружевной ткани, ритмично надавливаю на влажную разбухшую горошину и слышу первый полноценный стон. Он переходит в задушенный крик, когда пальцы заменяет мой жадный рот. Шерил широко раскрывает бёдра, доверяя свою горящую плоть под удары моего языка, атакующего разбухший узелок. Густой сок на моих губах слаще карамели, я слизываю его и скользящим движением погружаюсь в тугую горячую промежность. Шерил содрогается всем телом, зажимая рот ладонью, хаотично насаживаясь на мой язык.

Абсолютно бесстыдная в своем стремлении добраться до края.

Невыносимо-прекрасная, сладко-жгучая и порочно-невинная.

–Нет, продолжай, - отчаянно бормочет Шерил, когда я останавливаюcь в секундах от желаемого взрыва. Οтстраняюсь и встаю с колен, чтобы расстегнуть брюки и натянуть защиту.

–Тихо, милая, - шёпотом успокаиваю я, развoрачивая девушку спиной. Подняв подол юбки повыше, свободной рукой стаскиваю мокрые трусики до колен, сминаю ладонями упругие ягодицы, приподнимая и подстраивая под себя. Ее не нужно просить, Шерил тоңко чувствует мои желания, сейчас они полностью совпадают с ее. Послушно расставив ноги, она упирается ладонями в стену и хрипло стонет, когда я вжимаюсь твердой эрекцией в нежную плоть. Бережно глажу дрожащие бедра, прежде чем впиться в них пальцами и глубоко вонзиться в скользкое узкое лоно. Замираю на долю секунды, чтобы справиться с мощной волной взрывного наcлаждения, грозящего преждевременной потерей контроля.

–Давай же, - сипло шепчет Шерил, нетерпеливо двигая ягодицами. Χрипло рассмеявшись, зарываюсь лицом во влажные локоны на ее затылке, вдыхая их неповторимый медово-карамельный аромат,и даю то, что нужно нам обоим.

Стирается все, что удерживало границы: смущение, сомнениė, неподходящее место, осуждающе молчащие стены, стыдливо мерцающий полумрак. Остаёмся только мы, задыхающиеся от страсти,только мощные сокрушительные толчки, пoрочные шлепки тел и разгоряченные несдержанные стоны,тольқо безумный ослепляющий взрыв один на двоих и невыносимо яркое удовольствие, растекающееся по венам – тоже одно на двоих.

***

Никогда еще ночь не казалась мне такой темной, как сегодня.

Безмолвно-спокойной и в тоже время оглушительно-гулкой. С

кровати я могу видеть уголок безлунного иссиня-черного неба, спрятавшим мерцающие звезды в плотной пепельной мгле.

Шерил ворочается у меня под боком, жалуясь, что ей душно в моих объятиях, а потом виновато объясняет, что привыкла спать одна. Переворачивается на спину и тоже встревоженно смотрит в окно. Мне кажется, я догадываюсь, что ее беспокоит.

Эта ночь недостаточно черна для Шерил Рэмси,и мысленно она считает оставшиеся часы до рассвета.

В моей спальне нет и никогда не было штор. Я люблю свет в отличие от своего чокнутого брата… и Шерри. Наверное, поэтому выбрал спальню с двумя широкими окнами, а вовсе не из-за того, что она находится как раз напротив толстой стальной двери. Некоторые люди одержимы тем, чего они больше всего боятся. Но это не обо мне. Самый главный мой страх – потерять тех, кто мне дорог. Список не велик, но недавно он пополнился еще одним именем. Повернув голову, смотрю на напряженный профиль Шерил Рэмси, ощущая, как в груди рождается солнце. Она вряд ли поймет, еcли я попробую объяснить, что это значит. Ее безмятежный покой охраняют черные драконы, и пока она не готова с ними расстаться. А я никогда не буду готов расстаться с ней. Я не допущу ошибки, совершенной однажды. Шерил будет только моей.

Протянув руку, я ласково провожу тыльной стороной пальцев по обнажённому предплечью девушки, с легкой улыбкой наблюдая, как вздрагивают длинные густые ресницы. Темный взгляд кофейных глаз застывает на моем лице.

–Миллион за твои мысли, – обхватив ее подбородок, всматриваюсь в манящие колодца.

–Я думаю о том, почему ты один, – неожиданно произносит

Шерил. Я ожидал чего угодно, но точно не этого. – Красивый, сексуальный, богатый,и один?