один миг стало жарко. Великий князь, багровея на глазах, начал медленно подниматься.

— Что значит — не доживём? — негромко осведомился он.

Черевин сгрёб Малеева за грудки и рванул к себе.

— Говори, паскуда, — сказал он, глядя в выпученные глаза предателя, и такой был у генерала голос, что Сергей похолодел. — Почему это мы до десяти часов утра не доживём? Что должно произойти?

Малеев мелко и быстро закивал головой.

— Я скажу, скажу… Всё скажу! Только обещайте, что меня не повесят! Каторга, ссылка, — всё, что угодно, только не виселица… Ваше императорское высочество, дайте августейшее слово!..

Черевин, освободив одну руку, хлестнул Малеева по лицу.

— Ещё торговаться будешь, иуда!..

— Оставь его, Черевин, — быстро и жёстко велел Алексей Александрович. — А ты говори, — добавил, обращаясь к Малееву. — Если есть опасность и с твоей помощью мы её предупредим, останешься жить. Обещаю!

Малеев заплакал. Сквозь слёзы, произнёс:

— Спаси вас Бог…

Умолк, задыхаясь.

Неожиданно за дверью, ведущей в тамбур между рубкой и палубой, раздался негромкий шум, затем невнятный вскрик, — и оборвался. Следом распахнулась дверь, на пороге возникла чья-то фигура в матросском бушлате. Прикрывая лицо левой рукой, человек резко взмахнул правой. Из ладони вылетела и с лёгким свистом взрезала воздух блестящая полоска. Человек мгновенно метнулся из рубки, — словно и не было его.

Сергей, напряжённо смотревший на Малеева, отреагировал на шум не сразу. Стремительно обернувшись, он успел заметить лишь спину, обтянутую бушлатом.

— Матерь Божья! — придушенно вскрикнул Лисовский.

Тело Малеева мешком обвисло в руках Черевина. Из затылка предателя торчал глубоко вонзившийся нож с тяжёлой массивной ручкой. Глаза офицера закатились.

— Каю… — невнятно произнёс он.

Черевин разжал руки, и труп рухнул на пол.

— Воистину каюк, — потрясённо пробормотал генерал, глядя на бездыханное тело, заливавшее кровью хоросанский ковёр.

Растерялся в этот миг Черевин, растерялся… Зато Сергей сориентировался быстро и взял инициативу на себя.

— Пётр Александрович, охраняйте князя, а я за этим! — гаркнул он, кидаясь к выходу.

— Постой! Куда ты один? — крикнул вслед Черевин.

— Возьму вестового!

С этими словами Сергей выскочил за дверь.

В тамбуре он обо что-то споткнулся, чуть не упал и свирепо выругался. Этим «что-то» оказалось плавающее в крови тело вестового, безжизненно распростёртое на полу. Горло матроса было глубоко перерезано, голова держалась лишь на лоскуте кожи. От сильного толчка она окончательно отделилась от тела и тяжёлым мячиком слегка ткнулась в ботинок невольно вскрикнувшего Сергея.

Глава двадцать первая

Задыхаясь от ужаса и гнева, Сергей выбежал на палубу.

Телом несчастного матроса займутся другие. А он должен поймать убийцу, — сам. Напрасно только рассчитывал на вестового… Значит, судьба такая, — в решающий момент оставаться одному. Тогда, в Гатчине, офицер, на которого Сергей рассчитывал, в последнюю минуту помочь отказался. Струсил, мерзавец…

Как ни быстро выскочил Белозёров из рубки, на палубе уже никого не было. Он в нерешительности затоптался на месте. Корабль велик, его топографии художник, естественно, не знал, и в какую сторону бежать в поисках убийцы было непонятно. Совсем.

Но вдруг, случайно опустив глаза, Сергей увидел нечто такое, от чего сначала вздрогнул, а потом возликовал.

Следы! Цепочка кроваво-красных следов…

Убегая из рубки через тамбур, убийца не мог не ступить в лужу крови, истёкшей из тела зарезанного матроса. И теперь багровые отпечатки подошв указывали, куда направился преступник. Несмотря на окутавшие яхту вечерние сумерки, они были хорошо видны в тусклом свете палубных фонарей. Ну, теперь-то не скроется!.. Заметив мельком, что и его собственные ботинки не лучше, Сергей кинулся по страшному следу.

Он вёл к лестнице на среднюю палубу. Буквально скатившись вниз по крутым ступенькам, Белозёров чуть не застонал от разочарования — у нижнего порожка валялись стоптанные сапоги. Убийца сообразил, что следы выдают его с головой и, несмотря на спешку, остановился, чтобы разуться… И куда теперь дальше? На палубе из-за крепнущего ветра и качки ни души, спросить-то некого…

Оглядываясь по сторонам, Сергей машинально ерошил пшеничный чуб и думал, думал. Голова работала так, словно за удачную мысль ей посулили весь золотой запас Российской империи. Какая беда, что перед смертью Малеев не успел сказать ничего важного, лишь умолял спасти от виселицы… Понятно, что преступник, кем он ни был, — сообщник убитого капитан-лейтенанта. Узнав, что того неожиданно вызвали к командиру корабля, озаботился долгим отсутствием, да и прокрался к приоткрытому окну рубки. Услышал финальную часть разговора. Тут же решил убрать Малеева, пока тот не проговорился. О чём? И мгновенно исполнил замысел… Что, между прочим, говорит о невероятной ловкости, хладнокровии и опасности убийцы.

Волна сильно ударила о борт корабля, и Сергей еле устоял на ногах, схватившись за поручень. Именно в этот момент он почему-то вспомнил, что, умирая, Малеев произнёс нечто невнятное: «Каю…» С учётом ситуации Черевин вполне логично воспринял это как недосказанное слово «каюк». Но, может быть, он ошибся? Вдруг в последний миг Малеев хотел назвать место, где скрывается нечто, угрожающее кораблю и плывущим на нём людям? Тогда… тогда можно предположить, что имелось в виду слово «каюта». В чьей-то каюте таится опасность для «Державы». Какая? В чьей? Где?

Не исключено, что речь шла о каюте самого Малеева. Во всяком случае, шанс на это был, и немаленький. А все служебные помещения судна располагаются на нижней палубе, — это Сергею сказали при размещении. Вытерев лицо от солёных брызг, он рванулся к ближайшей лестнице.

Прыгая через ступеньку, он спустился вниз и чуть не сбил с ног проходившего мимо дюжего усатого матроса.

— Осади! — прикрикнул тот, хватая Сергея за плечо. — Кто такой? Чего надо?

Впрочем, рассмотрев барскую одежду визитёра, плечо отпустил и тон сбавил:

— Ваше благородие, не положено тут. Служебные помещения, машины и вообще… Пустить не могу. Если какое дело, это только через господ офицеров…

Добродушное лицо матроса выразило сожаление, однако пускать Сергея дальше лестницы он явно не собирался. Впрочем, бывший гусарский поручик прекрасно знал, как обращаться с нижними чинами.

— Отставить! — рявкнул Сергей, сверля парня тяжёлым взглядом. — Кто таков?

Командный тон подействовал ожидаемо.

— Матрос второй статьи Антонов! — отрапортовал нижний чин, вытянувшись в струнку и выкатив сильную грудь. Как учили.

— Молодец, матрос!.. Где каюта капитан-лейтенанта Малеева знаешь?

— Так точно!

— Веди, да побыстрее!

Антонов замялся.

— Ваше благородие, нет его. Там сейчас, верно, один денщик… как его, новенький… Прохор. А господина капитан-лейтенанта вызвали к командиру судна господину капитану первого ранга, он и не вернулся ещё…

— Знаю!

Оглянувшись, Сергей понизил голос.

— Слушай внимательно, Антонов, — внушительно сказал он. — Меня послал генерал-адмирал Алексей Александрович. (Матрос выпучил глаза.) Я должен