Ашока даже дал жителям Лумбини некоторые льготы в честь их прославленного односельчанина. Впрочем, наиболее ранние жизнеописания Будды были составлены спустя несколько веков после его отхода в нирвану.

Вот что по этому поводу пишут в своей фундаментальной монографии «Древняя Индия» известные востоковеды Г. М. Бонгард-Левин и Г. Ф. Ильин:

«Некоторые факты из его (Будды. - Е. П.) жизни содержатся в текстах палийского канона, но и они отстоят от описываемых событий на сотни лет; редкие правдоподобные сведения тонут в потоке вымышленных, а то и просто фантастических рассказов. Это, очевидно, и породило сомнения в реальности существования Будды, хотя подавляющее большинство исследователей придерживается мнения, что он - личность историческая».

Согласно религиозной традиции, Будда родился в мае 623 года до нашей эры и отошел в нирвану в день майского полнолуния 543 года, прожив на земле, таким образом, ровно восемьдесят лет. Однако современные ученые склонны считать более достоверным период между 560 и 480 годами до нашей эры.

Странствующий отшельник Сиддхартха, как нарекли Будду ревностные почитатели, носил родовое имя Гаутама. Он принадлежал к небольшому племени шакьев, состоявшему, по преданию, из одних кшатриев - воинов. Среди шакьев не было ни брахманов, ни представителей других каст. Поэтому прирожденные кшатрии должны были сами заниматься земледелием, торговлей и другими, не подобающими воинам делами. Все шакьи, в том числе и их вождь - отец Гаутамы, сами ходили за плугом. Шакьи выбирали своих предводителей по принципу очередности. Отец Гаутамы не был царем. Слово «раджанья» означало просто любого кшатрия, имеющего право стать вождем. Это потом легенда превратила Гаутаму в сына царя - принца Сиддхартху, родившегося в роскошном дворце и выросшего среди развлечений и утонченных удовольствий.

Простой народ нарек его Шакья-Муни - Отшельник из племени шакьев, а потом и Буддой, что означает Просветленный истиной.

Буддийская легенда рассказывает, что после бесконечного множества перерождений грядущий Будда явился в мир со спасительной миссией указать человечеству выход из страданий. Последнее это перерождение и свершилось в образе Сиддхартхи - отпрыска знатного рода Гаутама.

Шакьи жили на небольшой территории, расположенной по обе стороны теперешней индо-непальской границы в районе нынешних округов Басти и Горакхпур. Земли их были покрыты девственным лесом, с которым приходилось вести упорную борьбу.

Жена вождя шакьев Майя, находясь в городе Капилавасту, увидела во сне, что божественные стражи четырех стран света будто бы перенесли ее вместе с ложем в Гималаи и бережно опустили под тенистым деревом. Затем явились их жены-богини, омыли ее в священном озере Анаватапта и нарядили в небесные одежды. Но не успела она вновь опуститься на ложе, как в бок ей вошел белый слон. Она не придала сну значения и вскоре забыла его. Но как-то она искупалась в священной пушкаре шакьев - искусственном водоеме с лотосами, после чего, стоя, родила в роще деревьев сал, посвященной богине-матери, мальчика, который вышел из ее правого бока. Новорожденный сразу же встал на ножки, сделал семь шагов и издал ликующий львиноголосый клич. А через семь дней Майя умерла. По другой версии, Майя не забыла свой сон, а рассказала о нем мужу. Тот созвал звездочетов, которые предрекли, что у Майи родится сын. И суждено ему стать либо миродержцем, либо просветителем мира.

Образ Майя Дэви, великой Махамайи, с той поры бессчетное число раз вдохновлял кисть художника и резец скульптора. Одно из наиболее древних каменных изваяний ее можно видеть в Лумбини. На этом рельефе царица изображена в окружении богинь-служанок, а Будда-мальчик стоит у ее ног и левой рукой указует на небо, а правой - на землю. Во Вьетнаме это самое распространенное изображение Будды. Смысл его трактуется весьма просто: только человек связует мир животных с миром небожителей.

Юный Гаутама получил обычное для всех кшатриев воспитание. Он прекрасно научился управлять боевой колесницей, владеть оружием, усвоил племенные обычаи. Он женился на девушке своего племени, принадлежавшей к знатному роду, и она родила ему сына.

Отец Гаутамы Шуддходана как мог ограждал сына от теневых сторон жизни. Он помнил пророческие слова мудреца Аситы: «Я смеюсь от радости, что спаситель явился на землю, и плачу от того, что мне не выпадет счастье дожить до свершения его подвига».

Потерявший любимую жену, Шуддходана не хотел утратить и сына, даже если тому и надлежит свершить подвиг. Поэтому жизнь Гаутамы (ему еще предстояло оправдать имя Сиддхартхи, которое значит «Выполнивший назначение») протекала легко и счастливо. Но однажды, проезжая на колеснице, окруженный друзьями и поющими девушками, он увидел согбенного годами старца, кровоточащие язвы на теле калеки, скорбную процессию, которая следовала за лежащим в гробу покойником, и погруженного в размышления аскета-саниасина.

Это были четыре встречи Будды.

- Кто это? - спросил он в первый раз, встретив старика. - Этот человек так непохож на других?

- Ты видишь старость, - ответил возница. - Вот что делает она с людьми.

- И я тоже стану когда-нибудь таким?

- И я, и ты в урочный час. Это общий удел рода людского.

«Горе рожденному, - подумал Гаутама, - ибо в том, что рождается, уже таится семя старости».

- Кто это? - спросил он в другой раз, встретив калеку.

- Больной, - ответил возница.

- И я не избегну болезни?

- Ни я, ни ты. Это общий удел всех живых существ.

- Кто это? - спросил Гаутама, увидев покойника в белом саване.

- Усопший, - было ему ответом.

- Что это значит? И почему так плачут эти люди?

- Кто умер, тот уже никогда не увидит ни мать, ни отца, никого из близких, и его они тоже никогда-никогда не увидят.

- А это кто? - спросил в четвертый раз Гаутама, встретив отшельника. - Этот человек тоже не такой, как все люди.

- Он ушел от мира, избрав благой путь сострадания всем живым существам.

Острой молнией ранила сердце Гаутамы мысль о предназначенных человеку страданиях. Кто мы? Откуда мы? Куда идем? В чем конечный смысл наших страданий? И безнадежная тоска затмила его. Он задумался о муках тела и души, о всех утратах, которые ожидают человека на земле, затосковал в мыслях о том безжалостном и бессмысленном уничтожении, которое люди называют смертью

Возвратившись домой, он погрузился в свои невеселые думы. Его пробовали развлечь пением и плясками, но он не обращал внимания на танцовщиц, не слышал музыки и песен. Незаметно он задремал с тяжким грузом в смятенном сердце. Развлекавшие его женщины притушили огни и тихо прилегли, чтобы не разбудить опечаленного хозяина.

Проснулся он среди ночи, одержимый странной тревогой. В обширных покоях было тихо и