И если вы просто её отодвинете, послушаете – вы даёте заместителю поруководить. Вы можете пропустить какую-то существенную динамику, которая здесь есть. Руководит здесь не заместитель, руководит здесь расстановщик.

И тоже самое с напольными якорями. Каждая фигурка двигается, каждая за себя. И если клиенту не нравится, что эта фигура очень близко, я могу предложить – могу сказать, а могу не сказать, как решу, как поле подскажет – вы можете отойти, вы можете очень медленно передвинуться в ту сторону, какую вам нужно.

И вот это для вас очень хороший маркер, и это очень хорошие ключи доступа к тому, что здесь должно происходить. И то же самое с картами, если этой фигурке здесь некомфортно, либо она находит себе место, где ей лучше. Либо ей хочется, что вот бы оставаться здесь, но чтобы вот он, злыдень, отодвинулся. Надо спросить у злыдня, готов ли он двигаться или нет. Потому что это очень важно понимать – двигается только сама фигура, других не перемещает. Как раз это может проявить для вас ключевую динамику. Например, мы видим, что ей надо, чтобы отодвинулся, а он не хочет. И тут может быть ключ к тому, что между ними происходит. И о чём нам это скажет, что мы можем с этим сделать, на что мы можем здесь посмотреть, и чему мы должны здесь дать место.

Теперь ключевые вещи. Работа по расстановкам показывает нам, что мы не являемся составной частью только нашей семейной системы. Но также мы являемся частью системы большей, которая включает всех наших предков, и так как мы являемся составной частью этой системы предков, некоторое определенное количество тех вещей, которые происходили в этой системе, имеет отзвук на нас.

Вот как та моя клиенточка со щитовидкой. Когда закончилась расстановка, она говорит: «Вы знаете, я чувствую, что у меня появился гораздо больший ресурс любить своего сына». Конечно, как ты можешь любить на полную катушку, когда он может умереть в любую минуту, а это можно не пережить, когда внутри живет ужас, идущий по Роду, что нельзя любить детей полностью на всю катушку потому, что дети умирают. А если ты его любишь, а он умер, такой сильно-сильно любимый, то ты сам подохнешь. Лучше уж не так сильно любить, чтобы не так горько плакать.

Таким образом, от наших предков может прийти к нам либо сила, либо слабости, которые у них были. Например, те раны, которым были подвержены прародительские системы. Эти раны резонируют или имеют отзвук о нас даже сегодня. Даже если один из многочисленных наших предков был исключен, как была исключена та прапрабабушка, если ему не оставили места. Например, если в системе были кражи, которые были на пользу нашей системе. Или кражи, наоборот, во вред нашей системе. И один из наших предков был, таким образом, ранен. И, возможно, эта рана повторяется в нашей собственной жизни. И это означает, что то несчастье, которое пережил один из наших предков, бессознательным образом продолжает жить в нас. Как если бы мы были пропитаны памятью этого предка. И быть пропитанным памятью одного из предков мы называем это «быть смешанным, переплетенным». И память этого предка может действовать сегодня в нас. И это означает, что не только генетически внешне мы будем похожи на него. Возможно, у нас будут те же психологические и психические тенденции.

Вот в тему вспомнила одну расстановку. У девушки был запрос – ничего не могу выбрасывать. И кто-то из её дальних предков, очень далекое поколение, знаете, какая там была динамика? Ребёнок у неё умер, и она не могла с этим смириться, не давала его похоронить. И её там поймали, схватили, держали, вязали, похоронили, закопали. И она как-то потом, с годами выправилась, родила там ещё кого-то, вырос предок у моей клиентки, но как та не могла отпустить ребёнка, так эта не может чулки-каблуки выбросить. Представляете, как тогда жить? После того, как развязали переплетение, она мне написала через неделю: «Вы знаете, я вынесла из своей комнаты 8 огромных мешков мусора».

И ещё продолжу, вы должны понимать, могут быть не только психологические и психические тенденции, мы можем проживать тот же тип эмоций, что и он. Будут те же мысли, может быть, мы поставим себя в идентичные внешние обстоятельства, проживая его шаблон травмы. Иногда мы не знаем, что у нас те же самые болезни, что и у него, те же самые неудачи, те же самые успехи в супружеской жизни. Иногда профессии бывают похожи. Иногда мы подвергаемся тому же несчастному случаю, что и тот человек – у него сгорел дом, у меня сгорел дом. Мы, может быть, рождаемся и выходим замуж и женимся в тот же день и в том же возрасте. И встречаем тот же тип мужчины или женщины, что и он. И всё это происходит бессознательным образом по следующей причине.

Например, наше индивидуальное сознание хочет, чтобы мы хотели расти, и чтобы мы были свободными. И чтобы мы были с теми, с кем хотим. И наше индивидуальное сознание против, чтобы с нами поступали несправедливо. Или же оно заставляет чувствовать нас себя виноватыми, когда мы являемся несправедливыми по отношению к кому-то. И мы делаем все, чтобы создавать связи, на самом деле, для того, чтобы нас любили и чтобы нас признавали. Чтобы нам другие оказывали внимание. И одновременно мы не хотим, чтобы другие нам навязывались.

И у нас у всех есть личное движение к тому, чтобы у нас была связь, или была любовь или внимание.

И одновременно у нас есть желание, чтобы мы чувствовали себя свободными, или достаточно свободными, чтобы реализовать себя. Это наше индивидуальное сознание, которое хочет этого.

И есть другое сознание, которое мы называем семейным, которое навязывает свою волю. И оно следует тем же принципам, но не в пользу индивида. Это важно, чтобы вы сейчас это поняли, понимаете? Не в пользу индивида.

И если кто-то исключен из семейной системы или же прародительской, то как система будет поступать? Представим себе, что какой-нибудь дед был изгнан из семьи, потому что он себя плохо вёл, по той или иной причине. И семейная система поступит таким образом: один из внуков или правнуков бессознательно будет представлять этого деда.

Например, его внук будет иметь те же самые тенденции, что и дед. Скажем, дед, забытый напрочь за плохое поведение, был игрок, он проиграл всё бабушкино состояние, и потом все ужасно жили, он проиграл дом, всех выгнали на улицу. И внук становится игроком, или у него будет тот же безответственный характер, и он будет делать то же самое, что делал его дед. И знаете почему? Потому что сознание системы навязывает это ему. И это сознание бессознательным образом на уровне подкорки говорит всем членам семьи: вы кого-то исключили важного. Понимаете?

И это тот способ, который был найден сознанием системы для того, чтобы включать тех людей, которые были исключены.

И это может идти на много поколений назад. Обычно это до 7 поколений, но иногда бывает и до 50. Делая это, система уважает также и второй принцип. Ибо – почему система жертвует этим маленьким, который наш сын? Или внук?