- Я переведу туда деньги. Сойдёт?

- Конечно.

Крис аж подпрыгнула. Я достала телефон и быстро отправила ей нужную сумму.

- Марьяна, спасибо, - завизжала она, душа меня в объятиях.

Мама тоже сразу заулыбалась. Вроде бы и мне стало полегче на душе. Я была готова отдать намного больше денег, лишь бы не слышать, что кто-то умер или женится. Маленькая радость Кристины вдохнула в меня жизнь, заставила вспомнить, что можно стать счастливым так быстро и легко.

Я уезжала с легким сердцем, но все же не сумев отринуть грусть. Если бы я могла так же легко купить право обладать Марком. Или хотя бы заставить его отказаться от свадьбы. Но у меня даже язык не повернётся отговаривать Стерна. Вчера я видела в его глазах решительность и упрямство. Он не отступит. Не знаю, любил он Карин или использовал как ступеньку в карьере. Марк был тщеславен до головокружения. Он хотел признания, хотел быть признанным гением в своем деле. Он и был им в Питере. Похоже, королевство стало маловато, и Марк пожелал расширения границ. Мне ли не знать, что в Европе эти границы очень размыты, а простор для самовыражения почти бесконечен.

О чем хотел поговорить Алан? Да еще и втроем. Собирались официально задокументировать мою принадлежность старшему Стерну и умытые руки Марка? Я вздохнула, даже не в силах злиться на них. Вчерашняя ночь убила мое негодование, оставив лишь горечь неизбежной утраты.

Задумавшись, я не заметила, как слева ко мне неслась Лада. Она, кажется, совершала обгон на большой скорости и подрезала меня, не успевая обойти. Я инстинктивно вывернула руль, чтобы избежать столкновения.

Хлопок и белый свет.

То ли на миг, то ли на целую вечность мир для меня померк. А потом я стала улавливать голоса.

- Подушки сработали. Сотрясение мозга.

- От этих подушек больше вреда, чем пользы.

- Без них было бы хуже, поверьте.

- Почему она не приходит в сознание?

- Возможно, просто спит. Организм взял паузу для восстановления, не будем подгонять.

Я снова провалилась в темноту, успев только подумать, что вместо света я видела белые подушки безопасности. Значит, не умерла. Хорошо.

Когда я очнулась во второй раз, то сразу поняла, что нахожусь в больнице. Отдельная палата и очень удобная кровать – вещи, которые я осознала во вторую очередь. Голова немного болела. Я скосила глаза и увидела Алана на диване. Он дремал в жуткой позе, свесив голову на плечо.

- Ал, - позвала я тихо.

Стерн тут же вскочил и подошел ко мне.

- Как ты? - спросил он без тени сна в голосе.

Я попыталась покивать, потому что говорить оказалось больно. Но от движения стало еще хуже. Я упала на подушки и поморщилась. К головной боли добавилась еще и тошнота.

- Ладно, молчи и лежи спокойно, - приказал Алан.

Я смутно помнила первый день в больнице. Со мной точно был Алан, когда доктор говорил о сотрясении и велел соблюдать постельный режим. Хотелось пошутить в духе Марка: разрешен ли мне секс, раз уж режим прописан постельный. Но сил на остроты не было. Я только призналась, что очень хочу спать, и врач философски изрек, что сон — лучшее лекарство.

Проснулась я ночью. На диване, сложившись вчетверо, дремал Марк. Я попыталась дотянуться до стакана воды, который стоял на тумбочке, и застонала, потому что в голове все еще шумело от каждого движения.

Марк тотчас подскочил и подошел ко мне. Он подал воды и гладил меня по плечу, пока я жадно глотала. Облизав сухие губы, я тотчас пожалела о выпитом. Желудок скрутило спазмом, я зажала рот рукой. Меня стошнило в утку, которую очень удачно добыл из-под кровати Марк.

Мне было очень плохо, но я все равно не могла сдержать хихиканье.

- Что смешного? – спросил Марк почти сурово. Кажется, ему было не до шуток.

- Меня тошнит от тебя, Стерн, - все-таки съязвила я и снова согнулась над судном.

- Это из тебя желчь выходит, стерва, - беззлобно поддразнил Марк.

Похоже, он все же перепугался, потому что позвал сестру. Она посоветовала пить понемногу и убрала мою рвоту, а еще помогла мне сходить в туалет. Голова кружилась, но я поняла, что чувствую себя чуть лучше, чем днем. Или когда я просыпалась первый раз?

Вернувшись в постель, я снова прикрыла глаза, собираясь уснуть.

- Тебе не нужно к невесте? – спросила я Марка, который сидел рядом и держал меня за руку.

- Она не такая припадочная, как ты, Снежок. Справится и без меня.

- Козел, - прошептала я, прежде чем снова провалиться черную пустоту.

На второй день я чувствовала себя лучше. Когда я проснулась, рядом опять был Алан. Оказалось, что Стерны сняли соседнюю палату под офис и спальню, чтобы время от времени работать и дремать, меняя друг друга на посту у моей постели. Об этом мне рассказал Алан. Он же поведал, что мне очень повезло остаться в живых после столкновения со столбом.

- А машина? – спросила я, догадываясь, что Паджеро повезло меньше, чем мне.

- Да черт с ней, кроха.

- А работа?

- Мари, бога ради, - повысил голос Алан. – Подумай о себе. Отдыхай. Врач запретил тебе волноваться.

А еще врач запретил мне читать, смотреть телевизор и пользоваться телефоном. Разрешил только, чтобы мне читали книги. Алан пытался, но от его голоса мне стало так спокойно, что я снова засыпала.

На третий день в больнице я уже чувствовала себя почти нормально. Только слабость не позволяла сказать, что хорошо. Но я снова могла и хотела есть. Тошнота и головокружения прекратились. Доктор обещал, что выпишет меня завтра. Вместо Марка и Алана большую часть времени со мной проводила сестра.

В день выписки приехал Алан. Обычно милый и ласковый, он был молчаливым и хмурым. Врача почти не слушал, смотрел куда-то в сторону, хотя до этого дня был несносно дотошным из-за каждой мелочи. Я решила, что он злится из-за машины, поэтому, как только мы вышли из больницы, поспешила извиниться.

- Алан, я правда сожалею, что так неаккуратно вела машину. Я все возмещу тебе, клянусь.

Он взглянул на меня мельком и пренебрежительно фыркнул.

- Прекрати. Машина застрахована. К тому же, тебя подрезали. Платить будет виновник аварии.

- Он жив? - спросила я, впервые за это время вспомнив, что не одна участвовала в инциденте.

- Ни царапины на нем, зато три бутылки пива внутри имелось.

- Понятно. Почему же ты злишься на меня?

Алан вздохнул и открыл мне дверь мерседеса.

- Я не злюсь.

- На работе что-то? - продолжала допытываться я.

- На работе всегда что-то. Ты же знаешь, Мари...

Он как будто хотел продолжить, но запнулся на моем имени и снова замолчал. Лишь придержал меня за локоть, помогая сесть в машину.