В «спецсообщении» Иностранного отдела ГУГБ НКВД СССР в сентябре 1936 года говорилось: «Некоторые руководители эстонского правительства все больше и больше связываются с немцами, которые все глубже проникают в Эстонию. В Эстонии определенно чувствуется приготовление к войне и к потери самостоятельности. Лайдонер, Сельтер, а отчасти и Пяте уверены в том, что с началом войны немцы оккупируют Эстонию. В правительственных кругах муссируются слухи о том, что в ближайшие два года начнется война Германии с СССР, что Германия безусловно займет Эстонию, страна потеряет свою самостоятельность, и поэтому правительство должно подготовить следующие мероприятия: перевод государственных предприятий в частные руки и организацию крупных капиталов, которыми можно было бы потом воспользоваться для сохранения нации. Распространяя такие мысли, правительство пытается обосновать и объяснить уже начавшийся переход крупных пакетов акций предприятий, финансируемых государством, в руки частных лиц, особенно в руки семьи Пятса и лиц, близко стоящих к Лайдонеру. Например, министр Сельтер купил у частных немцев в Берлине акции разных заводов на сумму 750 тысяч эстонских крон. Сельтер купил все это на свое имя, хотя все знают, что он лично таких средств не имеет. Бывший эстонский президент Теннисон в разговоре о внешней политике Эстонии рассказал почти все то, что изложено выше, и добавил, что окружение Пятса и его семьи начинает выглядеть чудовищно».

Сообщалось также, что «премьер-министр Эстонии Энпалу является ярым германофилом и в последнее время ведет активную политику в правительстве по сближению Эстонии с Германией». Обращалось внимание на субсидирование премьером «народного национального союза немцев в Эстонии». Говорилось, что «Энпалу просил обратить внимание на планомерное воспитание будущих вождей немецкого населения в Эстонии с таким расчетом, чтобы в нужный момент народный национальный союз немцев в Эстонии смог дать руководителей для немецкого движения». Указывалось, что «эстонское правительство в лице Энпалу и министра просвещения Канна благожелательно расположено к легализации в Эстонии немецкой фашистской молодежной организации «Гитлерюгенд», но проводить в жизнь это боится в силу возможного протеста со стороны советского полпредства».

Правительство Эстонии послушно закупало то, что им приказывали закупать из Берлина, и так же послушно продавало Германии то, в чем та нуждалась. 7-й отдел ГУГБ НКВД сообщал в 1937 году о том, что «Эстония намеревается приобрести в Германии предметы вооружения всех видов, т. е. не исключая танков, орудий и т. д… приблизительно на 1 миллион английских фунтов… Смыслом этой операции является обстоятельное вооружение Эстонии со стороны Германии, даже если Германия на этом экономически потеряет. Германия желает получить уплату за поставляемое вооружение в виде эстонского сланцевого масла. Кроме того, разговор идет также о предоставлении Германии Эстонией базы для германских подводных лодок и подобных концессий. На эстонской стороне панически боятся, чтобы сведения об этих сделках не проникли в СССР».

По мере наращивания подготовки к войне Германия увеличивала в Эстонии закупки сланцевого масла. Одновременно, учитывая, что в ходе войны марокканские фосфориты могут оказаться недоступными для Германии, руководство Третьего рейха активизировало усилия по добыче эстонских фосфоритов. С помощью германского капитала началось строительство завода по обогащению фосфоритов. При этом Германия поставляла флотационное вещество.

Растущее влияние Германии меняло даже направление экономического развития Эстонии. О. Сепре замечал: «Если Эстония в первое десятилетие буржуазной власти (английская ориентация) являлась страной, которая вывозила главным образом сельскохозяйственные продукты и сырье, то линия на аграризацию Эстонии была признана в тридцатых годах уже неправильной, односторонней. Упор делается на большее использование природных богатств, особенно сланцев и леса». В значительной степени это было связано с усиленными капиталовложениями Германии в эти отрасли хозяйства. Сепре подчеркивал: «Чтобы оправдать усиленную эксплуатацию природных богатств в интересах империалистических стран, особенно фашистской Германии, был выдвинут лозунг индустриализации страны».

22 июля 1937 года 7-й отдел ГУГБ НКВД докладывал руководителям СССР: «Немцы принимают все меры к тому, чтобы глубже внедриться в Эстонию. Они готовы закупить весь эстонский экспорт с тем, чтобы эстонцы импортировали немецкие промышленные товары. Особенно энергично немцы предлагают эстонцам военные материалы. Когда немцы узнали, что Эстония заключила договор со Скандинавией о продаже Скандинавии 2 миллионов литров эстонского спирта, немцы заявили, что они согласны купить весь эстонский спирт вплоть до 5 миллионов литров».

В сообщении НКВД отмечалось, что «патроном всего этого дела является Пяте, который, однако, себя изолировал от прямых переговоров. Посредником между германцами и эстонцами является адвокат Кромель». Подчеркивалось, что «Кромель избран посредником, потому что известны его связи в Германии, его антисоветские убеждения». В сообщении говорилось, что Кромель в 1918 году «служил в германском посольстве в Москве, работал по линии разведки». Далее говорилось, что «Пяте зарабатывает при посредстве Кромеля уже не первый раз. Известен один случай много лет тому назад, когда при каком-то деле отчуждения имений Пяте при посредстве Кромеля получил 60 000 эстонских крон. В данном же случае Пяте должен получить весьма крупные суммы. В этом деле заинтересован и Лайдонер».

Германия заполучила влиятельных проводников своей политики и в латвийском правительстве. В сентябре 1936 года разведка сообщала: «Эстонские правительственные круги считают, что и латвийское правительство находится целиком на службе Германии. В частности, там хорошо известно, что генеральный секретарь латвийского МИДа Мунтерс является германским агентом, а президент Латвии Ульманис всецело зависит от Берлина».

Еще 28 ноября 1935 года ИНО ГУГБ сообщал на основе донесений из Риги о борьбе за власть в Латвии между группировкой президента страны Квесиса и германофильской группой премьера Ульманиса. При этом отмечалось, что группа Квесиса «опирается на нелегально существующую фашистскую организацию «Парконкурст» и часть армии, главным образом на офицерство, которое недовольно политикой Ульманиса в части поддержки последним легально существующей полувоенной организации айзсаргов».

Как отмечал историк А. Дризул, «Ульманис за одни лишь проценты, полученные от лицензии на импортируемые в Латвию товары, купил в Германии имение и большой дом в Берлине. Мунтерс был членом немецкой акционерной компании «Ферайнигте штальверке» и получал свою долю прибылей. Многие руководящие посты в правительственных учреждениях Латвии занимали немцы или немецкие агенты. Так, охранкой и разведкой в Латвии руководил немецкий шпион Штиглиц».

В разведсообщении от 28 сентября 1935 года подчеркивалось, что «в походе против президента Квесиса большую роль играют немцы, которые заметно улучшили свое положение в Латвии при помощи Ульманиса и генсекретаря МИД Мунтерса. В связи с таким положением и германофильской политикой Ульманиса замечается отход латвийского правительства от укрепления связей с СССР, а в некоторых случаях и нажимов. Так, например, Ульманис всячески препятствует развитию торговли с СССР и при заключении последнего договора на продажу СССР свиней чинил препятствия и давал указания Министерству земледелия договор сорвать. Усилился полицейский режим в отношении советских граждан».