Он схватил меня своими узловатыми пальцами за подбородок и повернул к себе. В его янтарных глазах заблестели солнечные искорки смеха, почти такие же, какие я видела в ореховых глазах своего Проводника.

— Живи так, как считаешь правильным. Ничего не бойся и ни о чем не жалей. Никому не давай сбить себя с пути, даже друзьям и близким. Я буду тебя учить, появляясь время от времени в твоей жизни. Можешь звать Дедулей, раз уж тебе так нравится, но вообще меня зовут Мудрейшим.

Мы стояли не шевелясь, изучающее рассматривая друг друга.

— Хочешь что-то спросить?

Я замялась. Вопросов тьма, а выбрать, судя по всему, придется лишь один.

— Хочу. Как вас звали при жизни?

Он беззвучно рассмеялся.

— Почувствовала значит? Да, я погиб три тысячелетия назад, но боги вернули меня в мир живых и «одарили» бессмертием, так как я был им нужен. А при жизни меня звали Гавриилом.

Ненадолго задумавшись, я упустила из виду то, как исчез мой новый учитель. Впрочем это не вызвало у меня никакого удивления. Что-то внутри меня (может отголоски успешно забытого будущего) подсказывало, что он всегда будет ко мне возвращаться. И мы с ним хорошо поладим.

— Гавриил, значит… Ну что ж, Мудрейший Дедушка Гавриил, до скорых встреч.

Я вновь стала разглядывать друзей, по которым жутко соскучилась. Спор уже разросся настолько, что вот-вот должен был перейти в рукопашный бой всех против всех. Не дожидаясь развязки, я рванула вперед так, что жилы запылали от неожиданной нагрузки, а ветер засвистел в ушах.

За секунду до столкновения вампир почувствовал угрозу и молниеносно развернулся. Но все же даже его вампирьи рефлексы не спасли от печально части. Бросившись своему обожаемому Проводнику на шею, я сбила его с ног и мы покатились по булыжникам, которыми был замощен двор. Перекатившись пару раз, мы наконец остановились, и я оказалась в удобной позиции — сидя на животе у ошарашенного вампира, упирающегося лопатками в неудобную поверхность, я могла наблюдать всю палитру чувств на его лице.

— Так, Арт, не прошло и пяти лет с моей смерти, а ты уже веселишься напропалую, заигрываешь с другими девушками и дерешься с теми, кто все еще скорбит по мне. А ведь…

Договорить я не смогла, так как тут же оказалась в железных объятиях своего Проводника. Прижав к себе с такой силой, будто хотел спрятать в себе от каких-то врагов, он что-то невнятно бормотал, зарывшись в мои растрепавшиеся и невероятно отросшие волосы. Не видя ничего кроме потускневшей черной рубашки Артура, я все же почувствовала, как меня касаются многочисленные пары рук. Маленькие нежные ладошки Лении, большие и сильные ладони Юлиана, жаркие пальцы Вольки, сухие ладони Мэрлина… Все они спешили дотронуться до меня, чтобы убедиться в том, что я жива, что я не призрак и не мираж.

Не знаю сколько прошло времени, но наконец Артур оторвал меня от себя. Взглянув ему в лицо, я увидела глубоко запавшие, потемневшие глаза, в которые постепенно возвращалась жизнь. Весь вид его был таким измученным, что мне захотелось немедленно уложить его в постель и созвать лучших докторов.

Он же, вампир неблагодарный, схватил меня за плечи и начал меня трясти.

— Ты… бессовестная… маленькая… безответственная… девчонка… если… ты… еще… хоть… раз…я… тебя… сам убью…

Каждое слово он подкреплял весьма энергичным встряхиванием. А это весьма болезненно, особенно если ноги оторваны от земли.

— Ты меня и так сейчас убьешь.

Я простонала это нарочито плаксивым голосом и тут же почувствовала, что переборщила. Не успела я опомниться, как мне подхватили на руки, затащили в мою спальню и заставили проглотить какую-то вязкую дрянь, от которой я мгновенно заснула.

Открыв глаза, я с наслаждением ощутила чистоту простыней и свежесть ночного ветерка шевелящего занавески раскрытого настежь окна. Но еще приятней было ощущать рядом с собой тепло Артура. То что это он, я поняла сразу, так как никто другой не стал бы устраиваться на самом краю кровати так, чтобы и меня не выпустить из поля зрения и самому отдохнуть. Да еще при этом не помешать.

По мерному дыханию, я поняла что он спит, а по боли в запястье — что спит, не выпуская моей руки. Осторожно перевернувшись, я попыталась высвободить руку, отчего вампир мгновенно проснулся, вызвав мимолетное чувство вины.

— Не бойся ты, никуда я не исчезну…

Не отвечая, он пододвинулся ко мне вплотную и крепко обнял. Некоторое время мы лежала плотно прижавшись друг другу и я ощущала его руку, нервно поглаживающую меня по волосам.

— Аля… Это ведь и правда ты?

Я понимала что он чувствует — неверие в возможность счастья, страх снова все потерять. Все до боли знакомо. Изогнувшись невероятным способом, я все же смогла взглянуть ему в глаза и нагло улыбнуться.

— Раз ты думаешь, что я — это не я, значит ты сейчас считаешь, что лежишь в постели с какой-то другой девушка, при этом страстно обнимаясь. А раз так, то я, Альтера Мираж, тебе торжественно обещаю, что замуж за такого наглого бабника ни за что и никогда не пойду.

Чтобы подкрепить свои слова хоть чем-то, я стукнула его кулаком в грудь, отчего вампир расхохотался. В его глазах ненадолго пропал страх и вновь зажглись искорки веселья. Перекатившись, он навис надо мной, что впрочем не вызвало никакого протеста с моей стороны, так как я была счастлива его видеть.

— Ну уж нет уж. Ты дала слово, что выйдешь за меня. А слово Мага крепче адамантия. И к помолвке уже все давно готово.

Я застонала, но мы оба знали, что все это наигранно, так как с ним я готова быть даже в браке.

Вновь крепко прижав меня к своей груди, он стал осторожно целовать меня в макушку. И столько нежности было в этом простом действии, что слезы на глаза навернулись. Покрепче прижавшись к своему жениху, я открыла свои мыли для него полностью, давая увидеть весь тот ужас, что я пережила в Храме Смерти. Прошло не больше десяти минут, но за это время Артур пережил все то, что пережила я. Не имея возможности видеть его лица, я все же прочувствовала все его эмоции из-за постоянно каменевшей спины, вздрагиваний и все крепче сжимавшихся объятий.

— Больше этого не будет. Я этого не допущу. Я теперь от тебя ни на шаг не отойду.

Голос вампира был глух, но тверд. И я поверила ему. А поверив, погрузилась в сладкий сон без сновидений.