– Да, это комедия.

– Правильно… Теперь смотри, а потом выскажешь свое мнение.

Я глянула на Арджуна, но капитан находился в таком же недоумении, как и я. Что ему от меня нужно? Какое такое мнение? Об игре? О пьесе? Представление началось, но по ходу действия пьесы мне на ум так ничего и не пришло. В середине представления, когда присутствие Адеша на сцене больше не требовалось, он уселся рядом со мной. От него сильно пахло духами и чем-то еще… Вином?

– Ты слышала о драматурге Вишнудасе Бхаве? – шепотом осведомился он.

Я не знала, хотела бы рани, чтобы я солгала или нет, поэтому ответила правду:

– Да.

– Он на самом деле приезжает в Джханси?

– Болтают, что раджа его пригласил…

– Бесполезно! – повысив голос, произнес Адеш.

Раджа посмотрел на нас со сцены. Мы оба поспешили улыбнуться ему, чтобы он не догадался, что мы говорим о нем.

– Рани осведомлена, во сколько ему обойдется этот драматург? – понизив голос, спросил он.

– Не знаю…

– Ну, во всем этом вообще нет никакого смысла. Я драматург, но раджа даже смотреть на мои пьесы не хочет.

Меня это удивило. А я-то думала, что Адеш был всего лишь любимчиком раджи. Я хотела ответить, когда Кахини поднялась со своей подушки и подошла к нам.

– А о чем вы тут шепчетесь?

– Как красив ваш двоюродный брат, – сказал Адеш. – Я представить себе не могу более красивой Ратнавали.

Кахини переводила взгляд с Адеша на меня и обратно.

– Я умею хранить тайны.

– Честно, мы не… – молвила я.

– Я тебя не спрашивала.

– Что здесь происходит? – требовательно спросил раджа.

Он подошел к краю сцены и остановился, уперев руки в бока. В парике с длинными волосами и сари он своим видом очень напоминал сварливую женщину.

– Сита обсуждает вашу игру с Адешем, – сказала Кахини, – а мне хотелось, чтобы она поделилась своим мнением со всеми нами.

Я посмотрела на Арджуна, надеясь, что он придумает что-то, чтобы меня выручить, но капитан хранил молчание.

– Ну же, Сита?

У меня перехватило дыхание.

– Я… ничего важного…

– Ничего важного? Жаль. Я позволил тебе прийти сюда, потому что рани сказала, будто бы у тебя острый ум.

– Думаю, дело в том, что ей давно уже пора спать, – сказала Кахини.

Кое-кто из актеров рассмеялся.

– Если ты устала и ничего стоящего сказать не можешь, тогда ступай домой. В следующий раз приходи отдохнувшая.

Когда раджа продолжил выступление, я повернулась к Арджуну:

– Вы бы могли мне помочь.

– Как? Вы перешептывались с Адешем. Думаете, раджа этого не заметил?

Слезы стыда навернулись на мои глаза, но я сумела взять себя в руки. Если я расплачусь, раджа вряд ли пригласит меня во второй раз. Тогда я подведу рани.

* * *

Когда я вернулась в дургавас, Джхалкари еще не спала. Она ждала, пока я переодевалась в курту.

Когда я скользнула под одеяла, девушка прошептала:

– Это рани тебя послала?

Джхалкари врать я не стала.

– Да.

– Она боится, что раджа слишком расточителен?

Я оперлась на локоть.

– Откуда ты знаешь?

– Легко догадаться. Уверена, британцы радостно потирают руки всякий раз, когда раджа устраивает банкет для актеров или нанимает кого-то из Сангли и Бомбея.

– Рани поручила мне узнать, сколько он тратит, но я не понимаю, как это знание сможет что-то изменить. Ведь раджа…

– Он прислушивается к ее мнению. С какой стати, по-твоему, рани присутствует на дурбарах? Она для него все равно что мать. Ни один сын не хочет разочаровать свою маму.

– Но рани на пятнадцать лет его моложе.

– Не важно. Думаю, ты слышала, что люди говорят, будто бы наша рани ведет себя так, словно она гораздо старше своих лет. Она была рождена, чтобы править.

Я сомневалась, что за всю историю Индии в нашей стране был еще один раджа, похожий на нашего.

– Сегодня он опять играл женскую роль.

В мерцающем свете я видела, как Джхалкари передернула плечами. Другие дургаваси, возможно, и принимают подобное положение вещей в Джханси, но я все никак не могла к этому привыкнуть. С того момента, как я вышла из барадари, и до того, как я распрощалась со стражами, сопроводившими меня в Панч-Махал, я не могла выбросить из головы облик раджи в длинном черном парике. Раджа ничем не отличался от настоящей женщины, вздумай она играть Ратнавали. Я была уверена, что мне не следует об этом думать, но ничего не получалось. Что бы случилось, если бы рани пришла в покои раджи, не переодевшись мужчиной?

– Я не понимаю, – прошептала я. – Почему раджа не хотел иметь детей?

Джхалкари нахмурилась. Теперь, когда госпожа сбросила вес после беременности, они по-прежнему выглядели как сестры. Было немного странно разговаривать о рани с той, которая настолько внешне на нее похожа.

– Кто говорит, что он не хотел детей?

– Ну, если он не хотел приходить в покои рани…

– Некоторые мужчины просто равнодушны к чарам женщин.

– А такое еще в Джханси случается?

Джхалкари оперлась на локоть и слегка приподнялась на кровати. Моти завозилась на своей кровати. Должно быть, ей снилась еда.

– Сита, только не говори, что думаешь, будто бы это явление уникально для Джханси. Такое существовало с начала времен. Раджа родился таким. Ты тоже родилась с интересом к мужчинам, к одному мужчине по крайней мере.

Я села в постели.

– Будь осторожнее, – посоветовала она.

– С какой стати?

– Дургаваси всякое болтают.

– Нет ничего предосудительного в обмене книгами.

– Началось все с книг, но стало известно, что он напросился тебя провожать.

– Откуда…

– Каши была у рани, когда капитан вызвался. С этого все обычно начинается. Потом он станет ходить с тобой по магазинам, а затем попытается прикоснуться к твоей руке.

Меня бросило в жар.

– Он никогда не пытался.

– Он мужчина.

– Он капитан стражи рани.

– Разве это не делает его в меньшей степени мужчиной? Я бы сказала, что как раз наоборот. Сита, будь осторожна, когда дело касается твоей репутации. Он не собирается брать себе в жены дургаваси.

– Откуда такая уверенность? – выпалила я и тотчас же смутилась от мысли, что мои мечты настолько очевидны для окружающих.