litbaza книги онлайнНаучная фантастикаЯрость отцов - Александр Шакилов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 73
Перейти на страницу:

– Ну что вы в самом деле? – пожурила Ильяса блондинка. – Стойте прямо.

В груди у Заура противно закололо.

Он понял, что душу его отвергли и на небесах, и в аду. Чистилищем ей будет жизнь на Земле. Так что сознание вернулось в тело. Палач тяжело задышал, пытаясь справиться с охватившей его дрожью, болью утраты, ненавистью…

Ильяс стоял перед ним, гордо задрав голову. Но лицу его стекала кровь, губы рассечены об обломки зубов.

Работорговец всё ещё жив?! Заур ненавидел себя за то, что Ильяс – гнусь, тварь, мразь, не достойная зваться человеком! – смел портить воздух своими вдохами и выдохами!.. Надо это немедленно прекратить. Палач ткнул цилиндрический пламегаситель на конце ствола в рот Ильясу, палец коснулся спуска…

Голос Хельги заставил Заура погодить:

– Лысик, он должен сказать, где бомба.

Недостаточный аргумент для того, чтобы работорговец прожил ещё хоть долю секунды.

– Заур, пусть скажет. – В отличие от заляпанных кровью и грязью Хельги и палача Милена была чистенькой и опрятной. – Иначе всё напрасно, Заур. Все смерти, вся боль – напрасно. Нужно спасти город. Мы должны. Вопреки всему.

«Должны… должны-ы… – эхом отозвалось в лысом черепе палача. Да-а-алжныыы…»

– Где бионоид? – прохрипел он, сквозь багровый туман глядя в глаза Ильясу. – Бомба где?!

В ответ работорговец плюнул палачу в лицо сгустком свернувшейся крови и слюны.

Хельга и Милена отступили, ушли в сторону.

Очередь в рот? Как бы не так! Это слишком лёгкая смерть. Это был бы coup de grâce, удар милосердия. Ну уж нет!.. Обменяв ПМ Хельги на ПКМ, Заур выстрелил работорговцу в пах.

Ильяс сложился вдвое и, вереща, как недорезанная свинья, рухнул.

– Я не скажу… – визжал он. – Не скажу… Убей меня!.. Не скажу!..

Палач опустился на газон с ним рядом. Одной рукой он зажал работорговцу рот, – уж больно сладостно тот кричал, слишком уж радостно от этого становилось на душе – а вторую, выставив указательный и средний пальцы, поднёс к лицу Ильяса, к его глазам… И опять был крик. А потом опять и опять, и вновь. В промежутках Заур слышал, как Хельгу вывернуло, как Милена помянула Господа всуе. Ильяс избрал Заура своим личным палачом, поэтому не стрелял, хотя мог. Он хотел, – жаждал! – чтобы Заур избавил его от бесконечного лютого страха…

– Лысик, остановись! Лысик!..

Работорговец ещё раз дёрнулся, и всё закончилось. Слишком быстро! Заур поднялся, сжал кулаки до хруста в настоящих и искусственных суставах. Слишком!..

Подняв к небу наполненные слезами глаза, палач попросил Бога – потребовал у него, обещая проклясть, если тот не выполнит просьбу! – воскресить работорговца Ильяса, чтобы тварь эту, эту мразь можно было убить вновь, а потом опять воскресить и убить, и опять…

Увы, Бог не услышал слугу Своего, не убоялся его обещаний.

Жаль.

– Как Тузик грелку. – Заур плюнул на куски мяса, окровавленные ошмётки, что ещё недавно были работорговцем Ильясом.

И, проведя окровавленной ладонью по черепу, зашагал к дому.

* * *

Тёмные провалы правильной круглой формы в сечении вдоль дороги, что опоясывала лагерь, оказались не шахтами, как я подумал сначала, а норами особых бионоидов, с виду ну очень похожих на огромных пауков.

Мохнатый серо-чёрный паук-бионоид – тарантул, не иначе – средство передвижения у зэков, альтернативное вездеходу, на котором я и Патрик прокатились автостопом. Так вот тарантул этот размером с легковушку. Лап у него, как и водится у всех арахнидов, восемь штук. Почти всю верхнюю часть головогруди занимает хитиново-стальная площадка с бортами. Внутри площадки предусмотрены для пассажиров сидушки с ремнями, скобы, за которые можно зацепиться карабинами, какие-то специфические отверстия, поручни… – в общем, всё, чтобы пассажиры могли комфортно устроиться и наслаждаться путешествием не на своих двоих или сколько там есть нижних конечностей.

Раз Крыса – авторитетный сиделец, куда авторитетней Голована – запретил нам брать грузовик, то наш боевой отряд в составе меня, Патрика, Пера, Робота, Зебры и, конечно, самого Голована, спешно погрузился на двоих личных таранутулов нашего товарища с особо крупным черепом, который не только ангары выращивал, но и разводил иную живность. Фермер да и только!

Все мы вооружились такими же бионоидами-пушками, как те, из которых по нам шаровыми молниями стреляли Осёл и Птичка. Оружие любезно позаимствовал из лагерного арсенала Робот. Такому уважаемому сидельцу просто не смогли отказать. Попытались, судя по разъярённому рёву и грохоту выстрелов, что донеслись до нас, оседлавших уже тарантулов, но безуспешно. Робот прибыл в точку сбора отнюдь не с пустыми манипуляторами, а значит, он нашёл нужные аргументы, чтобы уговорить кладовщиков. Благодаря ему нападки хищной квазифауны нам было чем отразить.

После дневного перехода – Патрик подтвердил, что мы движемся в нужном направлении – предварительно отпустив пауков попастись, поохотиться на других бионоидов, мы собрались переночевать на восьмидесятом этаже небоскрёба, куда нас принялся затаскивать скрежещущий, тускло мерцающий диодными лампами лифт, сосуществующий в симбиозе с мелкими монстрами, которые на нас вяло напали и, получив по псевдоподиям, тотчас успокоились.

О том, как лифт трижды останавливался, свет гас, а Голован начинал протяжно кашлять свои голованские молитвы, мне не хочется вспоминать. Это были не лучшие моменты моей жизни. Я вообще не люблю ситуации, в которым никак не могу повлиять на расклад, когда всей силы воли и силы физической не хватит, чтобы предотвратить неизбежное. И всё же мы добрались до нужного этажа.

Оказалось, там Голован оборудовал перевалочный пункт или же запасное место жительства. Он рассказал, что заимел эту квартирку в молодости, много лет назад, когда ещё не сидел сиднем в лагере, а рыскал по сектору в поисках лазейки, чтобы вернуться в свой мир. В картирке он припрятал солидный запас питательных тоников для разных скафов, так что мы с удовольствием устроили пир. Я хорошенько врезал себе в бок, чтобы получить доступ к вкусняшке, которая полилась мне в рот через трубку.

Ночью дежурили по очереди.

За пару минут до конца моего дежурства вдалеке вспыхнуло ярко-ярко, озарив ночное небо, раскрасив тучи алым. Потом, внушая уважение, ахнуло. И взметнулось грибом со шляпкой, которая всё росла и ширилась, занимая собой уже половину горизонта… Спасибо, что это была не «Кузькина мать» на полста мегатонн, взорванная на Новой Земле в тот год, когда Гагарин в космос полетел.

Проснувшийся было Патрик перевернулся на другой бок. Я тоже решил не нервничать. Подумаешь, ядерный взрыв. Эка невидаль, бионоид, способный так себя уничтожить… В Киеве, наверное, заложен такой же.

Сынок, сынок…

Это было так давно, а кажется будто вчера… Затерянный посреди бескрайних просторов Родины полустанок. Холодно. Я и Милена греемся у небольшого костерка. Светает. И тут – ребёнок. Кто такой, откуда взялся, почему сам?.. Об этом мы должны были подумать сразу, там же, но… Малыш сам к нам пришёл, и он был таким голодным, что едва не оттяпал мне палец крохотными, но острыми зубками, когда я протянул ему кусок хлеба. До сих пор шрам остался. Милене, помню, понравилось, как он меня цапнул. Пришлось даже замахнуться на него, чтобы мальца не поощряла улыбкой. Кулаков моих мальчишка не испугался – в отличие от Милены. Я спросил у храбреца, как его зовут, но он лишь зыркнул на меня и ничего не ответил. Наверное, потому, что рот был забит едой. Он вообще тогда мне показался диким маленьким зверёнышем. Ну да времена такие были: чтобы выжить, люди вытравливали из себя всё человеческое… Мальчишка к нам прибился семнадцатого марта[18], поэтому мы назвали его Патриком.

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 73
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?