— Ты уверен, что все датчики работают исправно? — спросил Горман.

— Да, конечно, — кивнул ученый, — Малейшее физическое или химическое изменение в ее мозгу мгновенно фиксируется, данные передаются на мониторы компьютеров. Изнутри ее шлем похож на кастрюлю с макаронами — сплошные провода.

— Хорошо, — буркнул Горман. — Скажи ей, чтобы начинала.

Ученый склонился к микрофону:

— Давай, Элли, как только будешь готова…

Элли тяжело вздохнула. Обломок астероида был раза в два больше ее самой и раз в десять тяжелее. Мгновение Элли пристально смотрела на кусок черного камня, затем астероид взорвался. Взрыв был такой силы, что железные стены комнаты выгнулись дугой, огнеупорное стекло дрогнуло. В течение нескольких секунд мелкие осколки астероида со свистом носились по комнате, как будто в комнате бушевал торнадо. Когда буря утихла, Элли тяжело опустилась на один из обломков покрупнее.

— Довольны? Теперь я могу идти? — крикнула она, оборачиваясь к окну. — У меня ужасно болит голова.

— Ну, что там? — спросил Горман у остальных сотрудников лаборатории, которые вглядывались в мониторы компьютеров. — Вы поняли, как она это делает?

— Нет, сэр, датчики не зафиксировали ничего особенного, — сказал один из них.

— Хорошо, что в таком случае вам известно? — сердито спросил Горман.

— Нам известно, что ее мозг несколько больше, чем мозг обычного человека, — робко начал сидевший за пультом ученый, — и она способна делать такие вещи, которые мы делать не можем, но, как именно это происходит, мы не знаем. Мы даже начали думать, не являются ли мутанты обычными людьми, чей мозг обладает особыми свойствами. Возможно, это новая популяция людей.

— Ты хочешь сказать порода? — саркастически хмыкнул Горман. — Новая порода людей?

— Такое уже случалось, — ответил ученый. — Каких-нибудь тридцать пять тысяч лет тому назад произошло скрещивание двух видов людей, кроманьонцев и неандертальцев, и в результате…

— Но это же не случилось вдруг, — перебил ученого Горман. — Процесс эволюции занял какое-то время?

— Да, конечно, — согласился ученый. — Но мы допускаем, что теперешние изменения могут быть каким-то образом связаны с тридцатилетним запретом на рождение детей.

— Вы допускаете? — фыркнул Горман. — Думаете, полагаете, считаете. Что же, черт подери, вы за ученые такие? Одни догадки и предположения! А на самом деле вы ничего толком не знаете. Верно?

— Ну, в общем, да. — Ученый грустно вздохнул и опустил голову.

— Так вот, девчонка не выйдет отсюда до тех пор, ПОКА ВЫ НЕ БУДЕТЕ ТОЧНО ЗНАТЬ, как она это делает! — рявкнул Горман, — Ясно?

— Да, сэр.

Аша с нетерпением ждала начала отпуска. Последние три дня она несколько раз принималась укладывать вещи в чемоданы, затем распаковывала и снова упаковывала. КОРД выдал победителям соревнования кредитные карты, поэтому все вещи, которые они собирались взять с собой, были новыми. Впервые с тех пор, как исчезла Элли, Мика видел маму такой счастливой и беззаботной, теперь она почти все время улыбалась, как человек, который думает о чем-то приятном. Аша в очередной раз взялась перекладывать вещи. Она стояла на коленях посреди комнаты, раскрытые чемоданы лежали на полу, забытый телевизор продолжал работать, но на него никто не обращал внимания. Мика наблюдал за мамой, на ней было простое белое сари, длинные черные волосы собраны на затылке тяжелым узлом. Мама выглядела молодой и счастливой, костюм деревенской девушки и широкополую ковбойскую шляпу, в которой Аша ходила на работу, она убрала подальше в шкаф, чтобы не видеть этот отвратительный наряд. Мика смотрел, как мама складывает одежду аккуратными стопками: шорты, футболки, купальники, солнечные очки, сандалии — все яркое и новое с разноцветными магазинными бирками, которые Аша пока не спешила отрывать.

— Думаю, еще одна пара шортов тебе не помешает, — деловито оглядывая горы вещей, сказала Аша. — Я, пожалуй, выскочу в магазин, посмотрю, что у них есть. — Аша улыбнулась, радуясь возможности лишний раз зайти в магазин и купить понравившуюся вещь, не задумываясь о том, хватит ли им денег до зарплаты или придется жить впроголодь, — Да, и, наверное, нужно купить что-нибудь для выхода в свет, — добавила она, — В проспекте сказано, что отель устраивает вечеринки на открытом воздухе, не можем же мы каждый раз приходить в одном и том же. Я тут примеряла в одном магазине вишневое сари, по-моему, неплохо, а тебе куплю рубашку. Как думаешь, стоит сходить? Это совсем рядом, на соседней улице?

— Да, мам, конечно, — рассеянно сказал Мика.

Он не очень внимательно слушал мамины рассуждения, гораздо больше его занимали наблюдения за тем, как двигаются ее руки. Когда Аша брала с дивана очередную стоику вещей и начинала перекладывать их из чемодана в чемодан, за ее руками тянулся длинный светящийся след. Мика заметил, что золотистая аура, которой окружены люди, слегка отличается по цвету и яркости; ему даже пришла в голову мысль, что эти различия связаны с характером и настроением человека. Свечение, исходившее от его мамы, имело теплый медовый оттенок и всегда оставалось на удивление ровным и мягким. Одри горела ярким пульсирующим светом, иногда, когда она была чем-то взволнована или быстро двигалась, ее свечение усиливалось — Одри вспыхивала, словно костер на ветру, и рассыпалась фонтанами ослепительных искр. Коби был окружен плотной светящейся аурой, казалось, вокруг него висит надежное защитное поле. Том, наоборот, излучал слабый колеблющийся свет, иногда при приближении Мики это свечение делалось более тусклым, хотя Том всегда вел себя дружелюбно по отношению к Мике. В результате Мика пришел к выводу, что свет отражает не только характер, но и чувства людей, даже если внешне они никак их не проявляют.

Когда подошло время отъезда, Мика с родителями совершили целых три фальстарта. Присланный за ними аэромобиль дожидался на крыше дома, но лифт, как обычно, не работал, поэтому им пришлось тащиться с чемоданами на последний этаж, где находился выход на крышу. Первый раз они вернулись в квартиру, когда выяснилось, что Аша забыла упаковать зубные щетки и пасту, второй раз Дэвид решил проверить, надежно ли заперты окна и выключен ли кондиционер, в третий раз инициатива исходила от самого Мики — он забыл свою любимую картинку со львами, и, хотя к этому моменту они уже добрались до самого верха, Мика настоял на возвращении. Водитель, сидевший за рулем аэромобиля, с хмурым видом поглядывал на бестолковых пассажиров и даже не вылез из кабины, чтобы помочь им загрузить вещи в машину.

Пузатый аэромобиль с покатыми боками и заостренным капотом напоминал большое куриное яйцо. Место водителя было отделено от салона стеклянной перегородкой; Мика, Аша и Дэвид расположились на мягком полукруглом диване в задней части салона, чемоданы и сумки лежали на полу возле их ног. Аша достала из наружного кармана сумки коробку с сандвичами, которые она приготовила в дорогу.