Недоброжелателем Потёмкина был и фельдмаршал Румянцев-Задунайский. Об отношении «простого люда» А.Т. Болотов в своём «Жизнеописании» — замечательном литературном памятнике XVIII столетия — пишет, что смерть Потёмкина «поразила всю Россию не столько огорчением, сколько радостью».

Легенда о браке Екатерины и Потёмкина основывается на мнении иностранных посланников и русских историках П.И. Бартеневе и Д.Ф. Кобеко. Всех мучил вопрос: почему они так странно расстались? Почему обычно щедрая императрица отпустила Потёмкина с пустыми руками? Она, правда, пожаловала отставленного фаворита титулом князя Священной Римской империи, но где деньги, где крепостные, где, наконец, серебряный сервиз? Каких-либо документов, подтверждающих это венчание, нет. О нём известно только со слов племянницы Потёмкина: Александры Васильевны Энгельгардт, по мужу графиня Браницкой. Она оставила записки, в которых подтверждает, что была на этом тайном венчании свидетельницей. История этих записок детективная. Они якобы попали к графу Строганову, который проживал в Одессе, и там погибли вместе с его архивом. Что тут скажешь? Для меня, например, не важно, были они венчаны или нет, но я думаю, что всё-таки нет. Это в восемнадцать лет можно настаивать на венчании. А в сорок пять, да ещё такой властолюбивой и прагматичной женщине, как Екатерина, у которой всё и без брака было в руках… сомнительно.

Венчание якобы произошло в Москве, в церкви Вознесения, что у Никитских ворот, там позднее венчался Пушкин с Натальей Николаевной. Но про церковь Вознесения известно другое. Глинка пишет: «Потёмкин не делал никакого духовного завещания, но он желал, чтобы в Москве на Никитской, где был скромный деревянный дом отца его, сооружена была церковь». Наследники не сразу озаботились выполнять волю покойного. Строительство завещанного храма было окончено только в 1812 году. Известно также, что Пушкин и Гончарова венчались в одном из приделов недостроенной церкви Вознесения, которая, очевидно, пострадала от пожара Москвы в Отечественную войну. Но предупреждаю, что и относительно истории этой церкви имеются разночтения. Так что каждый имеет право выбрать свою версию. Архивы Дома Романовых не сохранились. Мы никогда точно не узнаем, как был убит царевич Алексей, венчана ли императрица Елизавета с Алексеем Разумовским, оставил ли Александр I трон по собственной воле, став старцем Фёдором Кузьмичом, или «уклонился в могилу» после трудной болезни, как говорили в XVIII веке, не узнаем, самоубийцей ли был Николай I из-за неуспеха в Крымской войне, или естественная смерть унесла его из жизни.

Но помимо «семейных» отношений Потёмкина с императрицей есть о чём поговорить. Легенда о браке хороша тем, что как-то с грехом пополам объясняет разрыв Потёмкина и императрицы в 1776 году — власть не поделили, но при этом сохранили добрые отношения до самой смерти. Хотя и без всякого венчания ясно, что Екатерине нужен был на службе такой яркий, неординарный, гениальный, как утверждают многие современники, человек. Но одно точно — этим двум медведям в одной берлоге удалось договориться и поделить сферы влияния. Спальни отдельно, а прочие отношения остаются прежними.

То, что Потёмкин поставлял императрице любовников, не подлежит сомнению. Один из его секретарей оставил такие сведения: многочисленные агенты Потёмкина — а их было множество — подбирали подходящих молодых людей. После этого Потёмкин заказывал их портреты, которые потом предлагал Екатерине: мол, выбирай, матушка. От этого рассказа сильно попахивает сплетней — совсем как альбом с фотографиями в публичном доме. Какие агенты, если питомник красавцев под рукой — вот они, кавалергарды. Глинка пишет: «Дворяне Смоленской губернии очень были заметны». А у нас сейчас петербуржцы «очень заметны» — это понятно, правителям всегда нужны свои люди. Вот Потёмкин и подкладывал под бок государыни «своих людей». Живописцы с портретами для этого случая совсем не нужны.

А вот утверждение, что Потёмкин с каждого из пристроенных на должность брал по 100000 рублей — вполне похоже на правду. А почему бы не взять хотя бы из хулиганства, тем более что заранее известно, что императрица со временем заплатит твоему протеже гораздо больше? Страсть к богатству была у Потёмкина поистине безгранична. Екатерина подарила ему два великолепных дворца — Мраморный (когда-то построенный для Григория Орлова) и Аничков, и оба Потёмкин потом продал государству за бешеные деньги. В его увлечении роскошью было что-то мальчишеское, монтекристовское. Нравилось ему пить свой квас и разбрасывать налево и направо бриллианты.

Теперь о его отношениях с дамами. У Екатерины были фавориты, любовниц Потёмкина современники кто с завистью, кто со злобой называли гаремом. Он не уступал императрице ни в страсти, ни в щедрости. Сколько их там было — поди разберись. Да ведь никто особенно и не считал. Во-первых, мужчины присвоили себе в любви особые права, а во-вторых, такая уж у Потёмкина была аура, ему-де всё позволено, потому что он и не человек вовсе, а игрушка природы. У Марка Алданова я вычитала, что после смерти князя в 1794 году в Германии вышел роман под названием «Князь тьмы и его возлюбленная». Князь тьмы — это наш герой, а возлюбленная — явно инкогнито. Вряд ли автор актёр Альбрехт рискнул приплести к своему творению российскую императрицу. Алданов к месту вспомнил изречение Лескова: «Проклятие тому гусю, который дал перо, которым написана сия книга». Лучше не скажешь! Рассказывали, что Альбрехт написал свой шедевр в угоду Платону Зубову, который и после смерти ненавидел Потёмкина. Через 15 лет этот роман был опубликован в России, то есть ненависти этой хватило на многие годы.

Кто прилепил к Потёмкину это понятие — гарем? Вторая война с турками (о ней позднее) внесла свою лепту. Перед штурмом Измаила в 1790 году в русскую армию попал молодой Ришелье — названный впоследствии Эммануилом Осиповичем. Речь идёт о дюке Ришелье — основателе Одессы, который в числе многих знатных аристократов оставил Францию после революции. Чтобы принять участие в штурме Измаила, Ришелье должен был получить разрешение Потёмкина. Штаб стоял тогда в Бендерах. Потёмкин принял Ришелье в огромной, залитой светом свечей комнате. В ней было полно офицеров, а на диване под огромным балдахином сидело шесть дам-красавиц. Рядом, естественно, Потёмкин в халате.

А вот описание этой же залы в Бендерах князя Ланжерона: «Князь во время моего отсутствия велел уничтожить одну из зал дома, где жил, и построил на том месте киоск, где были расточены богатства двух частей света, чтобы прельстить красавицу, которую он желал покорить. Золото и серебро сверкали, куда ни посмотришь. На диване, обитом розовой материей с серебром, обрамлённом серебряной бахромой и убранном лентами и цветами, сидел князь в изысканном домашнем туалете рядом с предметом своего поклонения, среди нескольких женщин, казавшихся ещё красивее от своих уборов. А перед ним курились духи в золотых курильницах. Середину комнаты занимал ужин, поданный на золотой посуде».

Существует анекдот того времени о празднике, на котором дамам на десерт подали тарелку с алмазами и золотыми ложечками — черпайте, красавицы, сколько ваша душенька пожелает. Бал Потёмкин давал в честь именин императрицы Екатерины. Рядом с Потёмкиным сидела его возлюбленная — супруга генерала Долгорукова. Имя княгини было тоже Екатерина, и Потёмкин шепнул ей на ухо, что бал дан в её честь, а слова про императрицу сказаны лишь для прикрытия.