Отмахнувшись от этих горестных размышлений, Тамм направился в свой кабинет. Присел на диван, вытянув на его мягкой поверхности нывшую ногу. Не успел он устроиться поудобнее, как позвонил Рихард Зеллер и предупредил, что в особняк приехали гости.

– Какие гости? – спросил Тамм и усмехнулся. – Рихард, говори прямо, я не люблю намеков.

– Приехал Берт, – громко отчеканил Зеллер. – Куда прикажете его вести?

– Максима? – вновь усмехнулся Тамм, так как Зеллер, часто прибегавший к недомолвкам, не выполнил его просьбу, не назвал имя. – Ко мне в кабинет.

– А девушку?

– Рихард, кто из нас шеф безопасности? Сам реши, куда ее определить. Мне сейчас не до этого.

Он встал и прошелся по кабинету. Хотел было выйти в коридор, но передумал. Получится, что он, Эдуард Тамм, выйдет встречать своего врага! Макса это очень развеселит, а Тамм утратит свой авторитет в глазах охраны. Он вновь подошел к дивану, но, развернувшись, направился к креслу. Сердце его гулко стучало, и ритм этот четко отбивала кровь, пульсировавшая в висках. Тамм потряс головой, вытер лицо ладонью и повернулся к открывшейся двери.

Первым появился Берт, за ним два охранника и – Максим. Тамм уже не смотрел на остальных, вошедших в кабинет. Его взгляд был устремлен на высокого мужчину в черной кожаной куртке и темных брюках. «Как всегда, безупречно элегантен! – мельком подумал он. – А я, жалкий урод, калека, сижу перед тобой во всей своей «красе»! Что ж, смейся!»

Максим ошеломленно взглянул на лицо Тамма, изуродованное багровым шрамом, перевел взгляд на его тонкие пальцы, судорожно сжимавшие рукоять трости, вновь поднял взгляд на его единственный глаз и на искалеченные, опаленные огнем веки второго глаза.

– Нравится? – спросил бывший босс.

От волнения Тамм осип, и это заметили все, присутствовавшие в кабинете. Он откашлялся, вытер мокрые губы тыльной стороной ладони и взмахнул рукой, приказывая лишним удалиться за дверь. Охранники быстро вышли в коридор, лишь Зеллер замялся на пороге и вопросительно посмотрел на Берта. Тот подошел к нему.

– Оставь двоих у двери, еще двое пусть встанут внизу, у окон, – тихо сказал Берт.

– Думаешь, он посмеет… попытается сбежать?

– Вряд ли. – Берт был уверен в том, что Максим не поведет себя так опрометчиво. – Но стоит подстраховаться.

– А я?

– Выпей кофе. В общем, отдохни. Если ты понадобишься, тебя позовут.

Берт прикрыл за Зеллером дверь и подошел к дивану. Там уже сидел Максим. Передумав садиться рядом с ним, он устроился в кресле у противоположной стены. Место было удобным. Отсюда легко можно было контролировать происходящее в комнате и при этом быть в стороне, не мешая Тамму вести разговор.

Признаться, Берт очень хотел, чтобы эта еще не начавшаяся беседа поскорее закончилась. Он разом почувствовал всю эту давящую усталость, копившуюся годами из-за безуспешных поисков предателя, сегодня груз этой усталости, как никогда прежде, заставил онеметь его плечи, сковал мышцы рук… Берт думал, что он испытает сосем другие эмоции, когда наконец найдет Максима. Во всяком случае, он не предполагал, что испытает… сожаление. Гнев его исчез, испарился, будто его никогда не было, в душе остались лишь растерянность и горечь.

Всю дорогу до Франкфурта Берт то пытался понять, почему не испытывает ярости, глядя в лицо Максиму, то переключался на мысли о Марии. Девушка отказывалась с ним говорить, впрочем, он и не настаивал… Полет прошел спокойно, Мария почти все время спала или смотрела в иллюминатор, прислонившись к плечу брата, а тот заботливо ее обнимал. Максим молчал, впрочем, никто не пытался завести с ним разговор. Берт хотел было его спросить, почему он решился на это предательство, но затем отказался от этой идеи. Боялся услышать подробный рассказ о том, как все это произошло. Зато теперь ему придется послушать, потому что Тамма не удовлетворит молчание Макса. Ему требуются ответы на вопросы, мучившие их всех на протяжении долгих четырех лет.

– Майер, где моя сестра? – вдруг спросил Максим.

– С ней все в порядке, – ответил Берт.

– Я надеюсь…

– Не надейся! – выкрикнул Тамм и, опустив голову, закрыл лицо ладонью. – Тебе не на что надеяться, – простонал он.

– А где Слава? – голос Максима не утратил спокойствия.

– Что? – спросил Тамм. – Зачем тебе понадобился мой сын?

– Ну, как же? Мы же сейчас начнем выяснять, кто из нас говорит правду. Нужно выслушать обе стороны!

– Не понял? – Берт подался вперед.

– Я знаю, в чем ты хочешь меня обвинить. – Максим откинулся на спинку дивана и вытянул ноги. – Думаю, для тебя будет новостью услышать, что моей вины в этом нет. Не я стрелял в Кристину!

– Кто же?! – воскликнул Тамм.

– Твой сын.

Тамм поднялся, обошел стол, остановился перед Максимом и, взмахнув тростью, ударил его по плечу. Максим даже не дернулся, прежняя улыбка играла на его губах, он спокойно смотрел прямо в лицо человеку, которого безмерно уважал.

– Да я тебя… – Тамм вновь взмахнул тростью, намереваясь нанести еще один удар, но с гневом отбросил палку в сторону.

Он пошатнулся, и Берт, вскочивший с кресла, подхватил его.

– Оставь, – прошептал Тамм, отмахнувшись от его заботы. – Зачем ты так?.. – спросил он, взглянув на Максима. В глазах молодого человека светилась жалость.

– Эдуард, неужели ты думаешь, что я выстрелил бы в женщину, которую любил? И назови хотя бы одну причину, по которой я захотел бы причинить тебе вред.

– Не заговаривай меня!

– Даже и не пытаюсь, – мягко ответил Максим, поднялся и взглянул Тамму прямо в лицо. – Я расскажу, как все было, если позволишь.

Тамм отступил на несколько шагов, не желая, чтобы Максим рассматривал его обезображенное лицо.

– Хочешь сказать, что это мой сын сделал меня… таким?! Он так плакал в больнице…

– А до этого он стрелял в Кристину. И в меня.

Максим расстегнул рубашку и продемонстрировал круглые шрамы на груди и на плече, какие оставляют лишь пули. Тамм недоверчиво посмотрел на него, бросил непонимающий взгляд на Берта, озадаченно слушавшего этот разговор.

– Кто подложил бомбу в мою машину? – спросил Тамм уже более спокойным тоном. – Тоже он?

– Мне это неизвестно.

– Брось, Максим. – Тамм покачал головой, отошел к окну и посмотрел в сад. – Не нужно лжи! Признайся, что ты похитил мои деньги и сделал мою дочь инвалидом. На этом и закончим. Не изворачивайся, так как я тебе не верю! Ты исчерпал весь запас моего доверия в тот день, когда попытался лишить меня жизни. Кроме того, невиновный человек не стал бы прятаться! Он непременно отстаивал бы свою честь… и порядочность.

– Да? – усмехнулся Максим, застегивая пуговицы на рубашке. – Как ты себе это представляешь? Я прихожу в больницу, где ты лежишь без сознания, и говорю тебе правду? Меня к тебе и на километр не подпустили бы. Слава позаботился об этом. – Он повернулся к Берту. – Вспомни, что ты делал в тот момент и кто занимался охраной Эдуарда?