И он ответил, так же полушепотом. И совсем не то, что следовало:

— Один из этих людей — нирту.

Камилла мгновенно засуетилась, приподняла голову и даже хотела вскочить с места, словно выискивая кого-то, но Дьюк приобнял её за талию и прижал к себе, заставляя сидеть на месте. Ещё не хватало, чтобы враг заподозрил неладное.

— Веди себя естественно, — тихо предупредил он. — Успокойся. Это может быть кто-то из твоих?

— Нет… Я не знаю.

Дьюк осмотрелся. Среди этого бесчисленного множества людей, врагом мог быть кто угодно.

— Это все твои? — спросил он.

— Да. Дориан лично явился на помощь, захватив половину общины. Они пришли почти сразу, после того, как твои помогли мне отбиться.

Он хотел встать с места и отправиться на поиски, но Камилла не дала уйти, обняла и тихо прошептала:

— Я рассказала твоим друзьям про управителя. Они задавали вопросы. Они знают.

Дьюк оставил её одну и решил пройтись, а заодно и оглядеться. Ничего необычного не происходило. Все занимались своим делом: расставляли палатки для ночлега, ходили и наблюдали, кто-то стоял в стороне и ни с кем не разговаривал, кто общался. Несколько человек стояли неподалеку от тела Лиры и о чем-то беседовали.

Божко иногда любил говорить, что своих врагов нужно знать в лицо. Но это совсем не тот случай.

Зная процесс овладения чужим телом нирту, выбор жертвы не случаен. Во-первых, жертва должна оказаться в ситуации, позволяющей напасть, убить, спрятать тело и успеть переодеться. На это нужно время. Это человек, который ненадолго отделился от группы, остался один где-то в глухом месте, подальше от посторонних глаз. Во-вторых, жертвой мог стать любой человек в общине. Но гораздо проще быть тем, кто не играет важной роли в обществе, кто не выделяется из толпы. Тот, кто может вести себя в меру странно и при этом не вызывать подозрений.

А ещё нирту любят выжидать. Лжеуправитель ждал полгода, прежде чем прийти в Браго и оставить власть в своих руках, а старший советник запирался у себя в кабинете и подолгу не выходил. Старался как можно меньше общаться с другими людьми, и ждал, когда настанет его час. Значит, враг мог быть среди своих давно.

Среди друзей Дьюка это вряд ли кто-то мог быть. Дьюк готов поклясться, что после его ухода Божко, Вайн, Габор и Эделина не разделялись, такая бессмыслица не пришла бы им в голову. Да и зачем? Община должна держаться вместе — вот главное правило. Ночевать и перемещаться вместе, зарабатывать и разделять доход, помогать друг другу и присматривать друг за другом. Именно это помогало им оставаться на плаву и не влипать в неприятности.

Дьюк заметил в стороне своих друзей. Вайн, Габор и Эда стояли вместе и что-то оживленно обсуждали.

И тут к нему пришло озарение. Первый раз меч откликнулся в подземелье особняка, когда встретился заточенный за решетку воин из ордена Палеонесской розы. Лиру собирались убить и заменить в ту ночь. Выходит, что тот человек и был нирту? Дьюк не хотел верить, что мысли пришедшие в голову правдивы. Ведь после того, как собратья обнаружили трупы, Божко пытался найти убийцу, того самого воина, с помощью дара блуждающего, а когда не смог, решил что он сбежал. Ещё тогда тревожные мысли не оставляли Дьюка в покое. Что-то не сходилось. Не мог тот человек просто убить столько людей и легко скрыться, не привлекая внимания. Да и не человек это был. Они ведь тогда ещё не знали, с чем столкнулись. Вероятно, в своей реальной, нечеловеческой форме, нирту сильнее, быстрее и опаснее, чем обычный человек и потому смог быстро расправиться с безоружными людьми, запертыми с ним в одной клетке.

Цель нирту была в том, чтобы добраться до Лиры. Зачем в таком случае вообще убегать? Если можно перевоплотиться в кого-то и выжидать удобного момента для атаки? Дьюк сам так бы и поступил. И Божко не смог найти нирту в особняке, потому что тот его и не покидал. А использовал тело человека, который оказался с ним один на один на некоторое время. Того, кто отделился от группы, кто остался в скрытом от посторонних глаз месте, кто по неудачному стечению обстоятельств стал жертвой.

Дьюк тихо подошел ближе к своим, остановившись у них за спинами. Братья стояли с Эдой и наблюдали как Амелия склонилась над телом сестры.

— Вайн, что с тобой? — осторожно спросил Габор. — Все в порядке?

Тот в ответ грустно хмыкнул:

— Мы только что пережили очередной бой, без потерь, хвала Малеону. Но госпожу Лиру уже ничто не вернет.

Должно быть, кто-то из них и есть враг. Но кто в ту злополучную ночь зашел в темницу особняка в одиночку, отделившись от общины, и встретился с нирту лицом к лицу? Дьюк не хотел признавать, но уже знал ответ. Он помнил все в подробностях.

Скорее всего у нирту был ключ от клетки. Лиру должны были отвести к нему под каким-либо предлогом. Он бы вырвался, убил её и спокойно перевоплотился. Все пошло не по плану, потому что община Божко ворвалась в особняк. А после того как к нирту запустили других людей, у него появилась возможность. Свидетелей пришлось убить. Всех. Чтобы никто не узнал о нирту и на что он способен. Он убил кого-то из общины, перевоплотился, переоделся в одежды и без труда спрятал нагое тело, зарыв его под мертвых обитателей особняка. Среди тех трупов в том подвале лежит тело друга Дьюка.

— Посмотри на старика, — обратился Вайн к брату, показывая взглядом на Божко. — Мы опоздали, не смогли спасти госпожу Лиру, и теперь он будет винить себя в этом. Не простит никогда. Он же дал слово Норберту…

— В этом нет нашей вины, — уверенно оправдалась Эделина, перебивая лекаря. — Мы и так рискуем тем, что приперлись в центральную провинцию.

Дьюку раньше в голову не приходило, что, вероятно, Нирту после убийства и обращения в новое тело, получает часть воспоминаний жертвы. Из-за чего прикинуться своим практически сразу не составляет особого труда.

— Да что с тобой такое, Эда? — недоуменно спросил Вайн. — После ухода Дьюка ты стала какая-то подавленная. Слово из тебя не вытянешь. А теперь, снова оживилась?

Дьюк стоял, превратившись в слух. Не шевелился, чтобы не прерывать разговор. Эделина в ответ ополчилась в своей привычной манере:

— Если ты не переживал за Дьюка, то это не значит, что я тоже! Я вообще-то волновалась.

— Не сомневаюсь, — с усмешкой ответил Габор.

Дьюк заметил, как Божко направился