Через несколько дней прилетит вертолет и заберет Кусто. После инцидента под водой Молчун больше ни разу не видел своего спасителя — их ставили в разные смены. Молчун ходил чаще обычного на площадку для курения, однако и там Кусто не появлялся. Это было очень плохо, потому что было необходимо многое с ним обсудить.

* * *

— И как все произошло? — допытывался Леха.

Каторжане поголовно подозревали, что Молчун хитростью укокошил своего недруга, ведь победа в открытом поединке ему очевидно не светила. Эта версия была ничем не хуже любой другой, отличной от правды. Поэтому он предпочитал многозначительно уходить от ответа.

— Вот не зря все-таки тебя Молчуном прозвали. Слова из тебя не вытянешь!

— Методичку лучше почитай.

Между ними на столе лежало распадающееся на страницы пособие по подводной охоте.

— Книжка от меня не убежит, — отмахнулся Леха. — Мужики говорят, что старину Кусто рассчитали. Отправится домой с первой пташкой. Его ведь списали из-за этой истории?

— Возможно, — пожал плечами Молчун.

Сокамерник хмыкнул, без энтузиазма повертел в руках методичку, но все-таки начал читать, водя по строчкам грязным пальцем. Это движение выглядело чересчур театральным. Может, просто изображает? Молчун открыл «Графа Монте-Кристо», тоже попробовал читать, но буквы не желали складываться в слова. Он отложил книгу в сторону и стал наблюдать за Лехой.

— Ты про побег всерьез говорил?

Леха с укоризной посмотрел поверх брошюры.

— Среди бела дня на такую деликатную тему лучше говорить тише, — строго сказал он.

— То есть, ты не шутил, — понизил голос Молчун.

— Такими вещами не шутят. Мы же тут загнемся ни за грош. Чего ждать?

Леха вполне мог оказаться подсадным провокатором. Однако терять Молчуну уже было нечего.

— Пробиваться к поселенцам, мне кажется, неплохая идея. Если им столько лет удается скрываться от властей, нас это тоже устраивает. Верно?

— Предположим, что так, — согласился Молчун. — Но почему ты доверился мне?

— Ты, хоть и с прибабахом, Молчун, но парень не гнилой, как я погляжу. Ты же… Не знаю даже с чем сравнить… Во, чистый лист бумаги! Сам еще не знаешь, кем тебе быть.

— Ну, хорошо. Допустим, мы окажемся на смене, когда появится вертолет. Но нам точно понадобится еще один сообщник.

— Зачем?

— Чтобы выпустил нас из декомпрессионных камер.

— И кто же на такое согласится? — с сомнением произнес Леха.

— Кусто. Мне кажется, он поможет. Мне бы с ним только встретиться. Ты же на вышке всех знаешь. Это можно как-то организовать?

* * *

Молчун постоянно озирался по сторонам, опасаясь, что их могут подслушивать.

С момента окончательного решения бежать он не мог избавиться от чувства тревоги и даже страха. Каждую ночь его настигали приступы панического ужаса, Молчун до судорог в пальцах сжимал край одеяла. Представлял, как с лязгом распахивается дверь, в камеру врываются потные охранники, закованные в броню, с оскаленными зубами, хватают его и тащат по коридорам в карцер, где он в итоге подохнет, больше ни разу не увидев солнечного света. И лишь на прощанье до него донесется приглушенный рокот вертолета, тяжело поднимающегося со взлетной площадки, чтобы унести в металлическом чреве скованного наручниками Кусто. В итоге он проваливался в неспокойную, прерывистую дремоту, через которую постоянно слышал мерный храп Лехи, которого беспокойство, видимо, обходило стороной.

— Плохо выглядишь. Ты спишь вообще? — участливо спросил Кусто.

Оператор стоял к нему спиной, прислонившись к решетке, разделяющей их. На прогулочной палубе никого больше не было. Одному богу известно, чего стоило Лехе все так ловко устроить.

— Мне снова нужна твоя помощь, — проигнорировал вопрос Молчун.

— Не скажу, что я сильно удивлен.

— Я хочу бежать отсюда.

Кусто обернулся.

— Предлагаешь мне опять подставить свою голову?

— У тебя однажды уже нашлись причины вступиться за меня. Я их не знаю, но уверен, что они были. Ты знаешь про меня больше, чем говоришь. Я даже не совсем уверен, тот ли ты, за кого себя выдаешь.

— Ну и шутки у тебя, — рассмеялся Кусто, но, встретив серьезный взгляд Молчуна, умолк.

— Ты спас меня от одного уголовника. Но уже завтра объявится еще кто-нибудь. Только тебя рядом не окажется. Не хочу дожидаться своей участи.

— У тебя есть план?

— Более или менее. Нужно, чтобы нас с Лехой поставили на смену во время прилета вертолета. Охрана будет занята, загоняя остальных за решетку. А ты выпустишь нас наружу.

По глазам Кусто было видно, что идея ему не слишком понравилась.

— Во-первых, меня к вам не подпустят. С вами теперь может работать только Карл, второй оператор. А я должен буду стоять на взлетной площадке, смиренно ожидая посадки.

— Придумай какой-нибудь повод спуститься вниз. Отвлеки Карла или… Не знаю… Выруби его!

Молчун и сам понимал: детально продуманного плана у него нет. Но он чувствовал, что преодолел определенный рубеж. Отступить теперь — ничем не лучше, чем сгинуть при попытке к бегству.

— Если мы даже решим эту проблему, — Кусто по-прежнему сомневался в успехе предприятия, — насколько ты доверяешь своему приятелю?

— Мне не остается ничего другого, как положиться на него.

Кусто покачал головой.

— Как вы рассчитываете добраться до вертолета, а затем еще и захватить его?

— Мы можем взять заложника, — предположил Молчун.

— Для этого, как минимум, нужно оружие.

— Я рассчитывал, что в этом нам тоже поможешь ты, — он опустил глаза.

Его собеседник издал странный звук. Не сразу стало понятно, что Кусто сдержанно хихикает.

— Недаром говорят, что наглость — второе счастье, — сказал он. — Тебе не кажется, что ты требуешь от меня чуть больше, чем это в принципе возможно?

— Кажется. Но я уже сказал: другого выхода у меня нет.

— Что ж, — Кусто погладил лысину, — придется брать в заложники ротмистра Карпова.

* * *

После многократного обсуждения и уточнения деталей, они пришли к выводу, что более реального шанса не существует. Никто не воспринимает угрозу бунта и побега всерьез, бдительность тюремщиков заметно снижена, а жилой блок ротмистра никем специально не охраняется. Некоторые камеры наблюдения вышли из строя, но черт их знает, какие именно, признался Кусто. Впрочем, это неважно, потому что, когда приходит вертолет, никто за мониторами не следит — все спешат за посылками с большой земли. «А как мы заставим ротмистра выйти?» — усомнился Молчун. Удивительным образом преобразившийся в матерого заговорщика оператор уверенно заявил, что это не самая сложная часть их операции, волноваться нужно о другом. Например, как они будут действовать, когда доберутся до материка. В здешних краях у жандармов, конечно, не хватает людей, но сколотить поисковый отряд силы найдутся, благо что на острове Диксон недавно достроили опорный пункт. Что на это ответить Молчун не представлял и передал слово Лехе.