Аргос был легендарной личностью в области пространственно-временных путешествий, идеалом многих молодых хрононавтов.

Альдебаран разделял чувства Альфекки:

— Да, Аргос всегда был одним их моих кумиров, — признался он, — с тех самых пор, как я впервые услышал о переносе сознания между измерениями. Он поднял хрононавтику на совершенно новый уровень. Мне тоже не верится, что мы встретим его лично.

— Думаю, вы не разочаруетесь, — заверила их Дафна. — Что ни говори — Аргос необыкновенный человек. И ждать вам осталось совсем недолго, — добавила она, когда они подошли к большой резной двери в конце коридора. — Это вход в наш исследовательский центр.

На двери была большая надпись: «Кип-Торнский институт хрононавтических исследований».

Когда они подошли к апартаментам Аргоса, Дафна, воспользовавшись портативным аппаратом телесвязи, послала сигнал, сообщая о прибытии гостей. Аргос, который находился в своем кабинете, почти сразу же отозвался и нажал кнопку — деревянная дверь, украшенная затейливой резьбой, открылась. Они вошли в большую залитую солнцем комнату, которую оживляли тропические растения самых разнообразных форм, размеров и цветов. Увидев гостей, Аргос стремительно поднялся из-за стола и пошел им навстречу. Его мускулистое тело двигалась с легкостью и непринужденностью, неожиданных для столь почтенного возраста, — сказывались десятилетия ежедневной практики хатха-йоги. Испытывая робость перед великим человеком и ученым, Альдебаран и Альфекка застыли в учтивых приветственных позах, в совершенстве усвоенных за годы занятий.

— Вольно! — шутливо произнес Аргос, и в глазах его сверкнули смешинки. — Здесь вам не академия! Добро пожаловать в центр «Феникс»! — Помогая гостям превозмочь робость, он заключил обоих в медвежьи объятья.

В свои восемьдемьдесят с лишним лет Аргос был высоким крепким, с длинными вьющимися волосами и пышной белоснежной бородой. Его седая шевелюра не вязалась с гладким лицом и выразительными глазами, которые придавали ему моложавый вид. Он окинул стройную, изящную фигурв Альфекки взглядом, исполненным глубокого эстетического удовольствия, которое по природе своей было чисто духовным и не имело никакого сексуального подтекста. Затем с таким же одобрением он оглядел Альдебарана. Аргоса восхищала красота творения во всех ее проявлениях. Великолепие и сложность, которыми было отмечено устройство вселенной, он считал неопровержимым доказательством существования и величия Вселенского Разума. Но больше всего он любил людей.

— Рад познакомиться, — приветствовал он гостей приятным мелодичным голосом, звучащим, как эолова арфа. — Видел ваши анкеты — очень впечатляют. Из нас получится отличная команда!

Альфекка и Альдебаран не ожидали такого теплого приема. Аргос явно не походил на замкнутого ученого-интроверта, обитающего в башне из слоновой кости, каким они его представляли, памятуя о его многочисленных научных открытиях. Их поразили его дружелюбие и простота в общении. Видимо, человеческие качества Аргоса не уступали его выдающемуся уму и глубокой духовности.

Глядя Альдебарану прямо в глаза, Аргос спросил с интонацией, которая могла означать и вопрос, и утверждение:

— Итак, вы Альдебаран?!

Молодой пилот кивнул, чувствуя себя все спокойнее и непринужденнее. Благодаря теплому гостеприимству Аргоса его скованность быстро растаяла.

— Для меня большая честь лично встретиться с вами и иметь возможность работать вместе, — сказал он. — Вы не поверите, сколько раз я мысленно представлял эту ситуацию, и вот она стала настоящей, трехмерной реальностью! Даже не верится!

— А вы Альфекка, — продолжал Аргос, по-отечески ласково глядя на девушку. — Рад познакомиться с вами обоими.

Альфекка, которая, в отличие от Альдебарана, еще не успела побороть первое потрясение от встречи с Аргосом, нервно пригладила рукой коротко стриженые каштановые волосы, словно желая убедиться, что они не растрепались.

— Вы были моим кумиром в течение многих лет, еще до поступления в академию, — ответила она, чувствуя себя робеющим подростком. — Для меня большая честь быть сегодня здесь.

Находясь рядом с Аргосом, Альфекка с большим трудом справлялась с волнением. Казалось, его окружает какая-то загадочная аура, от чего он выглядит крупнее, чем на самом деле, и наполняет своим присутствием всю комнату.

Тут внимание девушки привлек огромный аквариум, разместившийся под незнакомым экзотическим растением. Крупные воронковидные цветы на длинных стеблях свешивались к самой воде, почти касаясь ее. В аквариуме, у самой поверхности, плавали невиданные рыбы. Поддавшись любопытству, Альфекка подошла поближе и увидела, что их выпуклые глаза, похожие на лягушачьи, наполовину выглядывают из воды, как миниатюрные перископы.

— Что это за рыбы? — спросила Альфекка. — Какие странные! Никогда не видела ничего подобного.

— Это анаблепсы, или четырехглазки, — ответил Аргос, довольный, что на рыб обратили внимание. — Они настоящее чудо природы. Горизонтальная перегородка делит их глаза на две части, каждая из которых имеет свою роговую оболочку, сетчатку и фокусное расстояние. Каждая из двух пар глаз идеально подходит для той среды, в которой действует: верхняя для зрения над водой, нижняя — в воде. Два разных набора глаз у одного организма! Четырехглазки могут видеть хищников и добычу одновременно под водой и над водой. Разве это не чудо?

Аргос выдержал эффектную паузу, наслаждаясь удивлением, написанным на лицах слушателей, а затем продолжал:

— Для меня это невероятное достижение биологической инженерии — наглядное доказательство существования высшего космического разума, направлявшего процесс эволюции. Я часто медитирую перед этим аквариумом и ощущаю осязаемое присутствие Создателя.

— Очень хорошо вас понимаю, — сказала Альфекка. — Я увлекаюсь астрологией — натальными картами и, в особенности, транзитами планет. Трудно представить масшаб разума, которому оказалось под силу задумать Вселенную, где движущие силы мира архетипов, процессов, протекающих в психике каждого отдельного человека, и коллективных событий на планете были бы увязаны с угловыми соотношениями движущихся небесных тел. Для меня это неопровержимое доказательство существования Бога.

— Такие факты окружают нас повсюду, — подтвердил Аргос. — Трудно представить, что были такие времена, когда ученые верили, будто вселенная возникла сама собой, а жизнь развилась без всякого участия Высшего разума. Мутации, естественный отбор, выживание сильнейших, ген эгоизма, «слепой часовщик» и всякая прочая чепуха. Взгляните, к примеру, на это растение — это еще один мой любимец!

Теперь Аргос показывал на крупные колокольцы цветов над аквариумом. Некоторые из них достигали полуметра в длину. Их зеленоватую поверхность покрывали причудливые красные узоры, а гофрированные края и внутренняя часть были ярко-алыми.

— Глаза рыбок-анаблепсов, предназначенные для разных целей, не могли быть порождением слепых механических сил, если учесть, насколько чувствительны оптические системы к малейшему изменению размера, положения и коэффициента преломления, — уверенно произнес Аргос. — А теперь взгляните сюда — вот еще одно чудо природы! Это Nepenthes aristolochioides, плотоядное растение. Можете себе представить, какая сложная инженерная мысль участвовала в создании такой гениальной ловушки для насекомых? Цветы должны вырабатывать нектар, чтобы привлекать насекомых, а еще кислоту и ферменты, чтобы их переваривать. У них одновременно присутствуют гофрированный ободок и восковая внутренняя поверхность, которые не позволяют насекомому вырваться из ловушки. А напоследок полюбуйтесь на эту крышечку, защищающую внутренность цветка от дождя, который мог бы смыть нектар, кислоту и ферменты!