– Чтобы вы кого-то кому-то вернули. Мы с ребятами, признаться, не поняли.

– Опять пропавшая девчонка?! – воскликнула я. – Паша, бери камеру.

– Ну, Юля…

– Потом я тебя лично провожу к японкам.

– А я принесу пива, – добавила Татьяна.

Дом Василия Степановича от забора и, соответственно, ворот для въезда машин и калитки для людей отделяло метров пять. У входа непосредственно в дом обычно дежурил дворецкий в юбке, потом шла выложенная плитками дорожка, по бокам которой располагались клумбы с цветами. Забор был оснащен видеокамерами. Пункт наблюдения находился в маленькой аккуратной сторожке сбоку, увитой плющом и не привлекающей внимание гостей. Там обычно дежурили два человека.

Мы не стали предварительно смотреть на экраны, показывающие улицу перед домом, а сразу же вышли. По тротуару прогуливалась тетка лет сорока необъятных размеров. Размером бюста она могла посоперничать с Валькой-Магдалиной, а с ее задницей уж точно не мог конкурировать никто из моих знакомых. Но на эту задницу были натянуты небесно-голубые капри-стретч, а на бюст – белая майка со львенком. Роскошная темная коса была обмотана вокруг головы. Лицо и в особенности глаза были очень выразительными, но теперь в них стояли слезы.

– Здравствуйте, – сказала я. – Простите, что заставили вас ждать. Но это не наш дом. Мы тут в гостях…

– Да, я понимаю, – кивнула женщина и всхлипнула.

– У вас пропала дочь? – мягко спросила я.

Тетка удивленно вскинула на меня глаза.

– У меня никогда не было детей, – ответила она и опять всхлипнула, на этот раз горше.

– Простите. Но нам сказали, что вы хотите обратиться за помощью к журналистам, чтобы вернуть вам…

– Не мне, – вздохнула тетка и выпалила: – Юля, вы можете вернуть меня мужу?

Я, конечно, многое слышала за годы своей журналистской работы, но такое, да еще во Франции…

Татьяна предложила прогуляться в кафе в конце улицы и поговорить сидя. Мы вчетвером направились туда, а когда проходили мимо соседнего дома, рядом притормозил «Шевроле». Мы хотели пропустить машину в ворота, потому что водитель уже высунул из окна руку с пультом, но тут граф де Ламот Валуа узнал нас и выскочил из автомобиля.

– Юлья! Танья! Добрый день!

Он облобызал нам ручки, пожал руку Пашке, имени которого явно не помнил (зачем не голубому французу имя мужчины?), потом взгляд графа упал на нашу спутницу. В мгновение ока он словно превратился в кота, облизывающегося на огромное блюдце сливок.

– О-о, мадам! – француз прижал руку к сердцу.

Граф не знал, на какой части тела женщины остановить взгляд. Казалось, он пожирал глазами каждый кусочек ее огромного тела и страстно желал им обладать.

Руку «мадам» де Ламот Валуа лобызал раза в три дольше, чем наши с Татьяной, вместе взятые.

Она опустила свободную руку в сумку, которая как раз висела на левом плече, и извлекла оттуда визитку. Граф оторвался от правой руки и застыл в ожидании. Женщина достала ручку и что-то написала на обратной стороне визитки, потом протянула ее графу. Тот прижал теперь уже визитку к сердцу и обещал позвонить сегодня вечером. Дама благосклонно кивнула.

Наконец граф убрался к себе в усадьбу, а мы проследовали в кафе. Пашка, естественно, заказал пиво, мы с Татьяной мороженое, тетка – двойную порцию мороженого и какую-то «Фантазию со взбитыми сливками».

– Как вас зовут? – спросила я.

Тетку этот вопрос почему-то поставил в тупик.

– Как нам к вам обращаться? – немного изменила мой вопрос Татьяна.

– Мне всегда хотелось, чтобы меня звали Аленка, – грустно сообщила тетка.

Это имя подходило ей примерно так же, как слону кличка Малыш, но мне лично было все равно.

– Так что там получилось у вас с мужем? – спросила я. Я считала своим долгом по крайней мере выслушать Аленку, раз уж она нашла меня во Франции. А если смогу помочь – помогу. Может, когда-нибудь зачтется…

Потом мне в голову пришло, что вот уже вторая женщина обращается ко мне во Франции. Скорее всего, Анна увидела меня случайно и ухватилась за соломинку. И у нее на самом деле пропала дочь, раз сведения имеются во французской полиции.

Но что нужно этой Аленке, которая нашла меня сама?

Аленка объяснила, что от мужа ушла сама, но сглупила. Тот, к кому она ушла, не оправдал ее надежд, более того, нанес ей жесточайшее оскорбление – подарил абонемент в фитнес-клуб. И теперь Аленка хочет назад.

– Юля, придумайте, как бы мне его спасти, чтобы он из чувства благодарности взял меня назад.

И Аленка посмотрела на меня преданным взглядом спаниеля. Ресницы у нее были длинными и пушистыми, брови черными, густыми и ровными. Мне бы такие…

– Он сейчас во Франции?

Аленка кивнула.

– Отдыхает?

– И отдыхает, и работает. Он всегда работает, даже на отдыхе. На всех курортах, на всех вечеринках…

Я попросила назвать фамилию и род деятельности мужа. Правда, фамилии оказалось достаточно. На вечеринке у Василия Степановича я видела этого господина в сопровождении стайки моделей. Он едва ли доходил некоторым до пупа. Представить его рядом с Аленкой было решительно невозможно.

– Вы разведены официально?

Аленка кивнула.

– Он вам ничего не оставил после развода?

– Как не оставил? Оставил. И содержание мне ежемесячное выплачивает. Десять тысяч долларов. Но мне не деньги от него нужны, а он сам.

Татьяна рядом со мной хрюкнула и увлеклась мороженым. Я же подумала: «Почему, имея на расходы десять тысяч долларов в месяц, нельзя было приобрести какую-то другую одежду». Хотя, вероятно, на Аленке были дорогие фирменные вещи. И ведь такие штаны такого размера не в каждом магазине можно купить. Их еще ведь найти надо. Или специально заказывать, что более вероятно.

– Вы не думайте, я вам заплачу. И организационные расходы, и гонорар.

– А вы не пробовали обратиться…

– Куда? – опять печально посмотрела на меня Аленка. – Нужен какой-то нестандартный ход. Я долго думала сама и ничего не придумала. Потом я стала прикидывать, к кому можно обратиться. Мне не нужны частные детективы, фирмы по организации досуга и развлечений и разнообразных торжеств… А потом у моей подруги убили мужа, – и она назвала фамилию бизнесмена, убитого примерно полгода назад. – Я смотрела репортаж с места трагедии. Его вели вы. Я никогда раньше не смотрела «Криминальную хронику», а после того случая стала смотреть вас. И я пришла к выводу, что вы мне подходите. Я просто не вижу никакой другой кандидатуры.

– Спасибо, – ошалело поблагодарила я за комплимент. Или это она специально притупляет мою бдительность?