Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я представляю здесь посольство США, – начала она официальным тоном. – Мы внимательно ознакомились с вашими заявлениями и хотели бы знать, можете ли вы что-то добавить к тому, что написано.
– Конечно. Несколько лет назад против двух американских граждан, Джона Московкина и Алекса Шапиро, выдвигались обвинения в организации незаконной торговли органами для трансплантации, однако они не были доказаны, так как все документы сгорели в результате пожара. У меня есть доказательства того, что эти два индивидуума продолжают незаконно ввозить на территорию США органы для трансплантации в больших объемах. При этом применяются схемы, идущие вразрез с требованиями ФДА. У меня есть полный файл конкретных данных об объемах и схеме распространения. – Страшную часть о том, что граждане Америки подвержены угрозе заражения гепатитом и СПИДом, она решила пропустить, так как об этом уже было написано в ее письме.
– Как были получены эти сведения? – заинтересовалась, наконец, работник посольства.
– Позже я скажу, где вы сами можете получить эти сведения. – Таким образом Вероника попыталась обойти неприятную тему и продолжила: – В общих чертах: органы отправляются из России в Германию и оттуда идут в Соединенные Штаты с фальшивыми документами.
На женщину, казалось, этот факт не произвел никакого впечатления, она продолжала в упор глядеть на Веронику.
– Что касается России, здесь эти органы извлекаются незаконным путем. В том числе из умерщвленных для этих целей людей. Этим занимаются преступные организации. У меня есть сведения, кто, где и как.
– Как были получены эти сведения? – заученно повторила женщина.
– Я собрала их в частном порядке.
– Для кого и с какой целью?
Этот вопрос оказался неожиданным. Веронике казалось, что всего изложенного будет достаточно, чтобы возбудить интерес у такого ведомства, как ФБР.
– Для себя и для моего государства.
– Вас кто-нибудь нанимал для этих целей? Какие-нибудь государственные или частные организации?
– Нет. Никто.
– Тогда зачем вы этим занимались?
На этот вопрос Вероника и сама не знала ответа. Доказывать этому монстру, что она просто хотела прекратить убийства людей в одной части земного шара с целью спасения людей в другой точке планеты, было бесполезно. Поэтому она просто сказала то, что скорее всего было понятно ее собеседнице:
– Для собственной выгоды.
– Какого рода? Деньги? Посольство не выплачивает деньги за информацию.
– Я не требую денег, и меня не интересует посольство. Я хочу вести переговоры с ФБР.
– Почему именно с ФБР? Почему вы не передали имеющиеся у вас сведения о российских преступных организациях в органы МВД?
– Потому что эти органы коррумпированы. Один из генералов московской милиции стоит во главе преступной группы, осуществляющей поставки.
– Откуда у вас такие сведения?
– У меня есть запись телефонного разговора этого генерала.
– С кем он разговаривал?
– Все детали я предоставлю позднее.
– Как к вам попала запись?
– Я смогу ответить на этот вопрос позднее.
– Почему не сейчас?
– Потому что мы еще не договорились об условиях.
– И что же вы хотите от ФБР?
– Чтобы эта организация начала расследование.
– На основании сведений, полученных незаконным путем? На территории государства, где ФБР не имеет юридических прав?
– Я хочу, чтобы ФБР начало расследование на территории США и затем подключило к нему своих российских коллег.
– Ну а что вы хотите для себя? Вы что-то упомянули о том, что будете выдвигать условия.
– Да. Иммунитет.
– Иммунитет, – эхом повторила женщина.
– Да. Взамен я хочу, чтобы ФБР отказалось от расследования и предъявления мне каких-либо обвинений.
– Расследования и обвинений в чем?
– Посмотрите ваши файлы!
– Это все, что вы хотели сказать?
– Нет, не все. Еще должны быть сняты аресты с моих американских счетов.
– Кто арестовал ваши счета?
– ВНС. – Налоговое управление наложило лапу на ее деньги за неуплату налогов.
– ФБР не имеет никакого отношения к ВНС.
– Без этого не будет никакого соглашения между нами.
– Кто вам сказал, что мы хотим иметь какое-либо соглашение с вами?
– Если мы не договоримся, мне придется продать имеющиеся у меня сведения какому-нибудь журналу и, таким образом, компенсировать деньги, которые были арестованы в Америке.
– Это что, шантаж? Мы не ведем переговоры с шантажистами.
«Пора заканчивать!» – устало подумала Вероника.
– Я думаю, что мы не нашли общий язык и нет смысла в продолжении разговора, – сказала она и сделала вид, что собирается встать.
В это время мужчина, изучавший рекламный проспект, отложил буклет в сторону и сказал, обращаясь к ней:
– Вы разрешите вмешаться в ваш разговор? Меня зовут Джордж. Могу я вас называть Вероника? – Он буквально излучал доброжелательность.
– Да. Конечно.
– То, что вы нам рассказали, весьма интересно, хотя, говоря откровенно, в это трудно поверить.
Добряк Джоржд помолчал, очевидно, ожидая, что она начнет доказывать свою правоту, и, не дождавшись, продолжил:
– Я хочу, чтобы вы нас правильно поняли. Поставьте себя на наше место. Мы должны начать расследование по материалам, добытым вами, скажем так, не совсем законным путем. И не только в США, но и за рубежом, где мы не имеем никаких законных прав допрашивать и привлекать к ответственности иностранных граждан. Кроме того, мы должны дать некие обязательства вам лично в обмен на непроверенную информацию. Поэтому, естественно, мы критически подходим к вашей информации и проверяем то, что вы нам предлагаете, – продолжал Джордж свою лекцию. – Это основы нашей работы. Мы не должны делать ошибок, тем более за рубежом, где у нас двойственное положение. Пусть вас это не обижает, но то, о чем вы сообщаете, вызывает у нас некоторое сомнение.
Он опять замолчал, вызывая ее на диалог. А Вероника в ответ вынула и положила на стол схему поставки двух органов в госпиталь Сент-Луиса, которую ей удалось отследить и которую она предоставила Аллену.
– Нам очень помогли бы ваши краткие комментарии к документам, – сказал Джордж, не прикасаясь к лежащим на столе бумагам.
Вероника подробно все объяснила.
– Благодарю, – произнес Джордж, когда она закончила. – Давайте представим, что все, о чем вы рассказали, правда. Что мы можем предъявить этим двум людям? То, что они продали госпиталю органы, полученные из-за границы? Они же будут отрицать, что знали об их происхождении.