class="p1">И не подготовившись не смейте

Сунуть нос, у кого он есть,

На площадь, или рядом с нею сесть!

А мы, священные отцы,

Всё подготовим для спасения души

И излечения изъянов,

Блестеть все будут новизной, Как Ной,

Спасёт и вас своей стеной

Любви и упоенья

Покуда зиждиться спасенье

На вере

И мученье!

Первый незнакомец:

— Пора расстаться с вами, о благодетели,

Войдёте в рай, и жизнь дана вам будет в том обители.

Молитесь за грехи свои,

Дети мои,

Ведь Как Адам и Ева,

Когда уж яблоко грехопаденье спело,

Нам суждено отведать

И грех и сладострастие изведать,

Волю к власти, иль силу страсти.

Прощайте же,

И будьте настороже,

Всё по сигналу так случится,

Что с padre казус приключится.

И станем мы молиться

О недуге

И исцеленье,

Не плоти, а о испускаемом ею духе!

(Расходятся).

(Выходит прятавшийся слуга).

Слуга:

— Узри, о боже!

Настолько я был осторожен,

Насколько мне велел рассудок,

Предстану на твоём суде

Я, тогда и вспомни все мои заслуги.

Что вскрыл из язвы столько лжи,

И в гное мерзком и в дверной озябшей лу́же

При ветряном сквозняке и сту́жи

Трущоб,

Среди павших стариков и низменных особ,

Раскрыл я тайну Джованни,

Но нужно встать мне спозаранку, и даже ранее,

Чтоб получить аудиенцию у холодного мистраля,

Главуправленца в вертикали

Римской знати,

Мне нужно дать о них скорее знать

Ему, чтоб повод к перевороту у заговорщиков отнять!

(Уходит).

Действие пятое

Папа римский.

Кардинал.

Слуга Папы Римского.

Слуга кардинала.

Явление первое

Папа римский.

Кардинал.

Ночь. Кабинет Павла III. Входит кардинал.

Кардинал:

— Безумное поверье,

Словно гриппа поветрие,

Охватило умы нищих,

И беспризорников,

Обнаглевших,

Возомнивших,

Что, якобы, их исцеление

Заключено в теле вашем, и спасение

Не за горами!

Что, мир этот граничит с ангельскими мирами,

О прикосновении к вам мечтая,

А не колдуя и гадая,

Завтра на площадь вывалит народ!

Но необычный, а весь здешний искалеченный урод.

Приток его вольётся из провинций,

Но истукан Грааля церковного, ждёт провидца,

Какой обдаст их всех святой водой,

И окропит нескупой

Любовью и прощением.

На молебне средь тысяч тел

И смрада дыхания, кто смел?

Кто выйдет и разгонит паству?

Есть мой совет — обуздать

Толпу их же верой, и волю дать!

Федероко, юродивый затеял балаган,

Он тот ещё дворовый хулиган,

Но если он и есть смутьян,

То Бог его покарает,

Если он реально исцелился,

То дадим и ему напиться

Из кубка благочестивого,

Тогда рассудок его не пострадает!

Руки живые впредь не умолкают

Рукоплесканиями!

Папа Римский:

— Всегда тебе я доверял,

Как управлял ты

И решал дела.

Не спроста тебя назначил я

Своею правою рукой,

И если слухи верны,

То примем бой

Со стихиею людской.

Не важно кто поднял со дна,

Оттуда, где темнее глубина,

Этот вымысел про говоруна.

Давно уж суждено

Подкрепить обманом чернь,

Покуда из под ног моих не выдирают твердь.

Выступлю я на площади

И окроплю всех кровию Христа,

О том толкуют небеса

Во мечтах моих, а ты веди,

И не подведи

Меня.

Ты подкупи

Калек мирских.

Калеки вмиг прозреют,

Поднимутся с колен,

И от озарения пусть онемеют,

Слепые узрят,

А гнилые улетят

На крыльях

Одержимости спасенья.

В противном случае, улечу я,

Разорванный на куски,

От презрительной тоски

Несчастных обкусанных кочанов,

Христа обиженных сынов,

Под пение орга́нов.

Не станем мы жечь мотыльков,

Заблудших, в огне священного костра

Инквизиции, хотя и гильотина так остра,

Как жалит руку взбесившаяся оса,

Сыграем роль жрецов

В египетской мистерии,

И тем, избегнем истери́и.

Кардинал:

— О, Отец, всегда вы говорите истину,

Своими устами вы изливаете благоухание,

Найдём мы золотую середину,

Разгоним верою то́лпы и смерти дыхание,

Не прибегнув к армии,

Дворян и, звенящей копьями, арии.

Кардинал в сторону:

— Какая овца –

Такая шерсть,

Если подражать Федерико,

Видно, старине проела плешь

Старость,

За нею телом не поспеешь,

Уж если ты в руках имеешь трость

И думать уж о будущем не смеешь.

Кардинал:

— Тогда, разрешите мне уйти,

Пошаманить над приготовлениями -

Дела поправлениями?

Папа Римский:

— Иди,

И с Богом мне победу принеси!

Кардинал:

— Ушёл,

Увидел,

Победил!

Вот вам особое зелье,

Её налил

Во флакон один старец,

Он только для Вас отворил свой ларец,

Сам пить не смел,

Покуда умел собою обладать,

Но надо чем-то залатать

Ту брешь в толпе,

Этот кагор, необходимо подмешать

И выпить дать

Федерико — немому ослуху,

И так насытить его звонкими словами воздух.

(Кардинал уходит. Папа Римский прячет флакон).

Папа римский:

— Скорее ведьма,

Намешала зелье,

Приворотное, или порчи,

От этого исходят неудачи,

Но жду иной отдачи,

Хочу алхимию я обратить на пользу,

Ни то я приползу

Ко трону уж не папой,

И ни главой пресвятой

Обители святой.

Сейчас уж тело тянется ко сну,

Но, сомкнуть глаз своих я не смогу.

Велит мне божий глас,

Проверить поутру его наказ

И проведе́ние,

Роковой приказ опустошить,

По ходу причастия налить

В открытые же рты

Смолы,

Божеской крови́,

Растворённой в красном

Вине прекрасном,

Из личных погребов,

Где бочки ждут знамения,

И слуги чистят от грибов

Дубьё, вкушу и я до небольшого опьянения

Его.

(Достаёт бутылку дорогого вина и пьёт. Напивается и засыпает за столом).

Явление второе

Папа Римский.

Слуга папы Римского.

Кардинал.

Слуга кардинала.

(Входит слуга и будит Папу Римского).

Слуга:

— Проснитесь господин!

Вы не один!

Скорее одевайтесь,

И если у вас есть секрет признайтесь!

На улицах толпа,

А стража держится едва!

Море взбушевалось,

Оно до вас добралось,

Её осьминоги и спруты

Ломают прутья

Заборов

И лезет внутрь, сборище уродов.

Папа Римский:

— Уже?

Что может быть хуже,

Преждевременного начала!

Пока я спал, меня колыбель качала,

И песня сладкая умчала в мир бескрайний,

Но настал мой день крайний,

Или я выйду к толпе,

Или я умру!

Слуга:

— О, нет! Не на моём веку,

Хочу я сообщить,

Что вашу честь хотят заполучить

Ваши враги, одевшие маску

Друзей, устроили событие, похожее на сказку,

Они, ретивые, хотят порвать одежду вашу,

И опозорить!

Папа Римский:

— Хватит вздорить!

От жизни не уйти,

Как не уйти от смерти,

Что могут сделать смерды?

Коль окрылён я порывом великодушия?

Но, открой окно, ведь душно

Мне!