Бриттани действительно предавалась грустным размышлениям.., целых десять минут. Ровно столько времени она пыталась переварить фантастическую информацию, сообщенную Мартой. Слишком много свалилось на нее одновременно: невероятные изобретения, передовые идеи и отсталые обычаи…

И даже это не имело смысла. Если на свете существуют такие богоподобные создания, как мориллиане, почему они не занимаются просвещением примитивных миров? Почему оставляют их в темноте и невежестве?

Но все это не правда. Тот, кто составил программу, в которую, по несчастью, включили Бриттани, обладает очень странным воображением. А может, все это работа Марты, которой дан приказ импровизировать при необходимости? И что же теперь будет с ней? Нечто вроде трехмесячного тюремного заключения на так называемом корабле? А потом? Унылое существование в какой-нибудь глуши, куда они упрячут ее, чтобы убедить, будто перенесли на другую планету?!

Бриттани почему-то сильно сомневалась, что они собираются посвятить целых три месяца ей одной. Возможно, они ограничены временем, парой недель, самое большее месяцем, отпущенным на то, чтобы либо убедить ее, либо признаться, что все это фарс, и отослать домой.., без Далдена.

Сердце болезненно сжалось. Он один из них, часть программы. Чтобы затронуть не только ее ум, но и душу? Господи, только не это! Уж лучше думать, что их встреча не запланирована, что по крайней мере эта часть реальна.

Нет, она не собирается удерживать его, когда все кончится. И должна решить сама, оборвать ли все нити, связывающие их, не дожидаясь, пока они окрепнут, или продолжать связь, пока все не умрет само собой. Но не сама ли она хотела наслаждаться все оставшееся им время, копить драгоценные воспоминания в ожидании того момента, когда они расстанутся? Правда, это было до того, как они развернули свою программу.

— Где Далден?

— Перестала терзаться? — съязвила Марта.

— Уже устала от головной боли, — вздохнула Бриттани.

— Преспокойно принял на себя роль посла и в этот момент объясняет Джоррану, почему его требования нельзя удовлетворить. Поражаюсь, как он еще не потерял терпения. Безграничную чванливость Джоррана ни один нормальный человек не может выносить более минуты!

— Похоже, ты подслушивала? — осведомилась Бриттани.

— Я способна участвовать в любой беседе, происходящей на корабле, и в любую минуту, — похвасталась Марта. — Компьютеры в отличие от людей многофункциональны.

Бриттани позволила себе пренебрежительно фыркнуть, прежде чем попросить:

— Как насчет того, чтобы направить меня к нему? Предпочитаю не оставаться.., здесь.

— Эти воины не станут досаждать тебе, куколка, — догадалась Марта. — Они к тебе и не подойдут, потому что знают, кому ты принадлежишь.

— Я никому не принадлежу. В твоих устах это звучит как рабство! — огрызнулась Бриттани и тут же, пораженная новой мыслью, ахнула:

— Здесь есть рабство?

— Да, в некоторых отдаленных странах. Но прежде чем ты полезешь из-за этого в бутылку, будь добра вспомнить, что в некоторых уголках твоей планеты тоже существует рабство, и всего пару сотен лет назад и в твоем государстве было немало невольников.

Бриттани мысленно прокляла себя. Зачем она спрашивала? Ну разумеется, понятие «варварство» включает такие вещи, как рабство. Отбросив неприятные мысли, она решительно повторила вопрос:

— Итак, где Далден? Или мне велено оставаться здесь?

— Направо по коридору, до лифта в самом конце. Лифт работает по команде или управляется мной. Кстати, Далден даже этого не знает. Считает, что он всегда доставит его, куда нужно, потому что я обычно знаю, куда он собирается, и смогу отправить его в любую точку на корабле.

— Почему бы не объяснить ему?

— Я же сказала: он ненавидит космические корабли. Чем меньше он имеет дело с приборами и устройствами, Тем лучше.

— А мне? Мне можно побродить по кораблю?

— Конечно, почему бы нет!

Почему? Да хотя бы потому, что если их корабль так велик, как кажется, размеры студии, в которой создается эта иллюзия, должны быть поистине гигантскими. Куда проще ограничить ее передвижения несколькими комнатами. Разумеется, когда она попросит разрешения погулять, они, вероятно, найдут предлог не позволить.

— Одна?

— Куколка, на корабле, которым управляю я, нет такой вещи, как одиночество. В каждой комнате имеются видеомониторы, которые нельзя выключить против моего желания.

— А как насчет разбить? Разгромить? Уничтожить?

— Кажется, мы начинаем выходить из себя? Можешь попробовать, но они сделаны из небьющегося стекла. И почему это так тебя расстраивает?

— А вдруг я привыкла к уединению? — пробурчала Бриттани. — Может, мне не нравится, когда за каждым моим движением постоянно следят?

— Я не сую нос куда меня не просят, Бриттани. И вижу только то, что необходимо. Мне не до развлечений.

— Твой обиженный тон на меня не действует. Если ты компьютер, значит, у тебя нет чувств.

— Конечно, но ведь ты меня компьютером не считаешь, правда?

Еще до того как щеки Бриттани полыхнули ярким пламенем, дверь лифта бесшумно открылась. Далден порывисто обернулся к ней. Джорран последовал его примеру. Она стояла в круглом помещении, в центре которого находилась еще одна круглая комната с прозрачными стенами, мягко изогнутыми и без единого шва, возвышающимися до самого потолка. Как и упоминала Марта, там не было ни окон, ни дверей. Должно быть, в полу находился люк, но она его не видела, потому что выход или вход, именуемый переносом, раздвигал границы даже их воображения, не говоря уже о ней.

— Почему она здесь? — резко спросил Далден.

— Шанель отвела ее в комнату отдыха, думая, что ты там, но потом снова расстроилась из-за того, что могло случиться с Тедрой по возвращении домой. В который раз! Сколько можно ныть по пустякам! Но ты ведь знаешь свою сестру и то, как трепетно относится она к матери.

— Почему она здесь? — повторил Далден, доказывая, что и варвары тоже могут быть целеустремленными.

— Не учел моего скромного предупреждения о том, какой допрос ждет тебя позже? Забыл, что комната отдыха — именно то место, где предпочитают торчать твои добрые приятели? Бриттани оробела, вернее, испугалась.

Бриттани смущенно опустила глаза. Выражение лица Далдена немедленно смягчилось. Обняв Бриттани за плечи, он прошептал.

— Тебе нет нужды опасаться воинов.

— Я не боялась, — возразила она. — Марта преувеличивает. Просто мне было немного не по себе. А она сказала, что ты выступаешь в роли посла. Я хотела посмотреть, как это бывает.

Далден смешно наморщил нос.

— Ты сама говоришь, что она любит приукрасить. У меня нет никаких дипломатических способностей. Но я могу отвергнуть требования Джоррапа и втолковать ему, отчего его надежды напрасны.