Зато Далден не возражал против ее дружбы с одним из молодых воинов, подобно ей, мечтавшим работать с деревом. Кодос всегда хотел делать своими руками прекрасные вещи, мебель или резные фигурки, но не мог найти подходящего наставника, пока не встретил Бриттани. По крайней мере так он говорил, и Бриттани не стала особенно допытываться, потому что нашла себе еще одно занятие в долгом путешествии и заодно — средство отвлечься и не думать о неминуемом окончании проекта.

Нет, Далден не пенял ей на дружбу с Кодосом, но ненавидел, когда рядом оказывался Корт, обожавший пофлиртовать. Правда, она не воспринимала его всерьез. Все заверения Марты, будто он не настоящий человек, а андроид, совместное создание ее и Брока, еще одного МОК II, Бриттани отметала скептическим «Ну да, как же». Если Далден знает, что Корт не мужчина, почему ревнует?

У Марты, разумеется, и на это нашелся ответ. Поскольку в тело андроида вмонтирован развлекательный блок, он способен заниматься сексом с женщиной, иначе говоря, ублажать ее, и Далден это знает. Но Корт — всего лишь свободно мыслящий компьютер, не предназначенный для стационарного хранения и подвластный только Марте и Броку.

Бриттани захотела узнать, почему сама Марта не обзавелась ногами, раз такое возможно. Но Марта гордо ответила, что совершенство невозможно совершенствовать. Бриттани долго смеялась. Она взяла себе за правило не спрашивать о вещах, могущих ее расстроить. Под эту категорию подпадали установления и правила, которые, по словам Марты, она может возненавидеть. Но путешествие подходило к концу, поэтому Бриттани была вынуждена обратиться к компьютеру.

— Разве мне не пора узнать их законы?

— Нет еще, — скучающе бросила Марта, чем немного утешила собеседницу. — Пока ты с Далденом, все будет в порядке. Только если останешься одна, тебе придется усвоить, что ты имеешь и не имеешь права делать в отсутствие спутника жизни.

— Меня предупредят, прежде чем я что-нибудь нарушу, верно? — настаивала Бриттани.

— Тедра об этом не заботилась, а Чаллен, как и ты, был твердо убежден, что она — уроженка его планеты и уже знает все, что полагается знать женщине. Он отказывался верить в существование пришельцев, хотя в душе знал, что она говорит правду. Скорее всего, не хотел верить.

Намек задел Бриттани. Ей показали поистине фантастические вещи, жаль только, что ничего этого на самом деле нет.

Поэтому она ничуть не боялась предстоящего прибытия на Ша-Каан. Если бы Бриттани предстояло встретиться с настоящими родителями Далдена, а не с нанятыми на эту роль актерами, возможно, она тряслась бы день и ночь, как всякая невеста в присутствии родителей жениха.

А она уже не представляла себе жизни без Далдена. Проведя с ним три месяца, не сомневалась, что навеки отдала свое сердце воину. Мысль о том, что она потеряет его, когда все выяснится, и ее отвергнут, как не подходящую для их целей, была столь мучительной, что Бриттани всячески ее гнала. И не находила в себе мужества еще раз спросить, что станется с ними обоими, когда эксперимент завершится, поскольку Далден принимался уверять, что для них ничто и никогда не завершится.

Иногда она думала, что Далден подвергся той же промывке мозгов, которую пытались сотворить с ней, что он в самом деле верит всему, что твердит Марта. Лучше уж это, чем обнаружить, что он лгал ей, пусть и по так называемым благородным причинам. Ложь означает конец всего, когда правда выплывет наружу. И каков же будет этот конец? «Езжай домой, ты больше не нужна»? Или «Оставайся со мной как часть программы»? Найдет ли она в себе силы согласиться и провести других через выпавшие ей испытания? Нет, вряд ли. Жестоко играть на чувствах ни в чем не повинных «подопытных кроликов»!

Но три месяца истекли: по радио уже сделано заявление, что через несколько часов они будут дома. Интересно, как они смогут имитировать целую планету.., если, разумеется, таково их намерение. Ни одна киностудия не может быть такой огромной. Должно быть, ее собираются содержать в каком-то живописном уголке… Но такое вряд ли покажется ей убедительным. Они совершили огромную ошибку, рассказав, что на Ша-Каане имеется уникальный растительный и животный мир и даже воздух там другой, как в раю, — чистый, свободный от загрязнителей. Такое подделать трудно.

Значит, всему конец? И когда она сойдет с «корабля», ей скажут: «Вы провалились и можете отправляться восвояси»?

— Пора.

Бриттани, стоя у окна в покоях Далдена, восхищенно озирала очень большую планету, совсем не походившую на Землю. Там две трети поверхности занимала вода. Здесь же было очень много зелени и совсем мало голубизны. Прекрасная компьютерная графика, как и все, что она до сих пор видела. Выглядит настолько реальной, что дрожь берет.

— Мы еще не скоро приземлимся, — заметила она.

— Ошибаешься. Для такого скоростного судна это вопрос нескольких минут.

Могучие руки Далдена обвили ее сзади. Бриттани с радостью прижалась к нему. Ей было хорошо, но немного страшно при мысли, что он, возможно, старается подготовить ее к Последним моментам близости. Глаза почему-то снова защипало, и она, поспешно обернувшись, судорожно обхватила руками шею Далдена.

— Скажи мне, что это не конец, — умоляюще прошептала она. Далден сжал ладонями ее лицо и осторожно вытер пальцами влагу на щеках.

— Я чувствую твою боль. Так больше не может продолжаться. Этого нельзя допустить. Но после сегодняшнего дня тебе нечего бояться.

В комнате внезапно раздался голос Марты:

— Не хотелось бы вмешиваться, воин, но твои слова отнюдь не успокаивают ее.

Далден обратил покаянный взгляд на стенной монитор.

— Чем я могу унять ее печаль?

— Отвези ее в новый дом. Пусть привыкает и устраивается. Покажи ей семейных любимцев. — Марта разразилась лукавым смешком, прежде чем продолжить:

— Жаль, что корабль не оборудован солнечными ваннами. Три месяца абсолютной чистоты без капли воды произвели бы необходимое впечатление. Но она имела дело только с неодушевленными предметами, которые считает фокусами, изобретенными ее соотечественниками. Полсотни воинов-гигантов не убедили девочку, потому что в ее мире могут встретиться люди такого роста. Она считает это чем-то вроде модели корабля и думает, будто, выйдя из него, очутится все в том же мире. Но теперь ты можешь показать ей живые.., живые создания. Уникальные. Не подпадающие под категорию иллюзий.

Бриттани в негодовании отступила. Как же они смеют говорить о ней так, словно ее здесь нет?!

— Не хотелось бы вмешиваться, Марта, но твои утешения тоже на меня не действуют, — сухо процедила она.

— Я и не пытаюсь никого утешать, детка. Просто советую воину, как лучше рассеять твои заблуждения. Я только что кинула наживку, но ты на нее не поймалась

— Прости, не поняла.

— «Новый дом». «Устраиваться». Звучит скорее как начало, чем конец, не так ли?