— Все в порядке?

— Даже лучше.

Я не могла рассказать ей, что на самом деле все не совсем нормально. Честно говоря, с каждой ступенькой наверх мое настроение ухудшалось. Как только я поднялась в комнату Райана, мое сердце начало бешено колотиться, и я поняла, что теперь все далеко не в порядке.

Я хотела броситься на кровать, но понимала, что не хочу, чтобы мука была повсюду, и мне, вероятно, не стоит быть настолько драматичной. Я задумалась о том, могу ли позволить этой дурацкой игре продолжаться. Стоило ли мне продолжать изображать девушку Райана? Ведь мне казалось, что в конце я пострадаю и, возможно, буду не единственной. 

Энди

Раздевшись, я вдруг поняла, что сил идти в душ совсем нет.

Поэтому рухнула лицом в кровать, маленькое облачко муки окутало меня, но мне было все равно, не было сил даже думать о беспорядке. Простыни можно постирать, а вот мою душу никаким магическим способом не излечить, и это беспокоит меня. После этих выходных мы станем друг другу ничем не обязанными, и это отстой.

— Эй, детка, — позвал Райан с порога. — Все в порядке?

— Да, — пробормотала я в подушку. — Все отлично.

Он беззвучно прошел по комнате и сел ко мне на кровать, затем положил руку на спину:

— Что случилось?

— Ничего.

— Вот не надо мне говорить «ничего». Мы друзья, Энди, а друзья так не делают.

Еще пару секунд я лежала и не двигалась в надежде, что подушка меня проглотит. Если исчезла бы прямо сейчас, это решило бы многие мои проблемы. Но я начала думать о том, что он только что сказал, и это слово — друг — давило на меня, пока я наконец не перевернулась.

Райан смотрел на меня сверху вниз, и от этого взгляда у меня перехватило дыхание, и я почти забыла все, что хотела сказать. Его глаза цвета молочного шоколада излучали тепло и нежность. Когда я перевернулась, он не убрал свою руку, и теперь она лежала внизу моего живота.

Это послало заряд по моему телу, и я была готова принять его. Я хотела было притянуть Райана к себе и поцеловать, но была слишком расстроена для секса.

— Друзья, — повторила я.

Его пальцы чуть крепче впились мне в живот. Это чертовски соблазнительно и жутко отвлекало, но я подавила желание притянуть его к себе.

— Я думал, мы договорились…

— Знаю я, о чем мы договорились, — перебила его я. — Это была моя дурацкая идея.

— Изначально все придумал я, ты лишь внесла правки относительно секса, и я не жалуюсь.

— Конечно же, ты не жалуешься! Ты и не должен. Все вот это вот предполагалось быть легким и простым. Фантастический секс, никаких обязательств — другие же делают так, почему же мы не можем?

— Энди, что тебя беспокоит?

Он внимательно смотрел на меня, пока я обдумывала ответ.

Наконец я показала на его дом из сказки, на тепло, уют, на то, как внизу копошатся члены его семьи в преддверии свадьбы:

— Мне здесь не место, я притворяюсь.

— Я попросил тебя об этом.

— Мы ведь лжем твоей маме! — мой голос стал несколько истеричным. — А она просто прекрасная, великолепная женщина!

— Да, за исключением того факта, что она практически застукала нас, если бы ворвалась в комнату без стука, а так — да, она классная, — попытался пошутить Райан. Но я не отреагировала, и он замолчал. — Раньше у меня были девушки, и у братьев они тоже были, но все эти отношения развалились. Через пару месяцев я могу сказать ей, что мы расстались, и все. Она переживет.

Каждое его слово отзывалось болью в моей груди:

— Она научила меня делать лефсе, а это семейная традиция. Она позволила мне помочь ей приготовить ужин для всей семьи — для семьи, где я никто. Возможно, лет через десять она будет смотреть на фотографии с этой свадьбы и думать, зачем она столько времени потратила на меня и…

— Энди, — Райан прервал поток моих мыслей. — Пожалуйста, ты преувеличиваешь.

— Нет.

— Ты здесь как мой друг. Ты мне небезразлична. Хочешь примерить на себя ярлык «девушка»? Но ведь это ничего не изменит, этот ярлык ничего не изменит. Это по-прежнему будем ты и я, проводящие время вместе, как последние несколько месяцев. Нам вовсе не обязательно переставать быть друзьями после этих выходных.

— Друзья, — вновь повторила я. — Конечно.

— Ты взрослая, я взрослый. Пока мы счастливы вместе и никому не причиняем вреда, то и проблем нет.

— Я не счастлива.

— Что?

Я прикрыла рот рукой. Мне вовсе не хотелось это говорить, ведь я была не уверена, что это правда. Слова вылетели сами собой, и вот теперь Райан смотрел на меня, а в его глазах плескались тысяча и один вопрос.

Минуту я молчала, чтобы собрать мысли в кучу, затем села, и его рука плавно сползла с меня. Я решила быть честной:

— Я сказала, что несчастлива.

— Что именно тебе не нравится?

— Я не хочу всем врать.

— Тогда не ври.

— Что? — теперь, похоже, настала моя очередь удивляться. — По-моему уже слегка поздно для правды. Я не хочу испортить праздник Лоуренса и Лилии.

— Тогда не ври им.

Я покачала головой:

— Я не понимаю.

— Пойдешь завтра со мной на их свадьбу как моя девушка.

Я прищурилась:

— Я уже твоя поддельная девушка, в этом-то и проблема.

— Я же не сказал «поддельная». Я сказал «девушка».

Я снова моргнула:

— Ты сейчас все это говоришь, чтобы успокоить меня? А потом бросишь меня через два дня? Но ведь это же то же самое.

— Похоже, я не совсем ясно выразился. — Райан встал с кровати, подошел к двери и закрыл ее, закрыл на ключ, и когда повернулся ко мне, его глаза буквально пылали от напряженности. — Я хочу, чтобы ты была моей девушкой. Вот и все. Единственной. Только моей. Никаких расставаний, никаких притворств. Будь моей, Энди.

— Райан… — Мое сердце стучало как сумасшедшее, но я все же не могла надеяться, что это правда. — Ты серьезно?

— Послушай, я не хотел никаких отношений, так же, как и ты. Правда. Сейчас решается вопрос о моей карьере, и я не хочу все просрать, твоя карьера тоже на подъеме. Мы живем в разных концах страны. Время нашей встречи чертовски неподходящее, но я не могу отпустить тебя.

— Я хочу быть твоей девушкой, — прошептала я. — Я так скучала по тебе, как ни по кому другому на свете, когда ты был здесь, а я там.

В его глазах вспыхнула искра, и он подошёл ко мне через комнату так быстро, что я не успела понять, что происходит. Вот он уже лег на кровать, положил руку мне под ноги, а вторую засунул под майку.