— О. — Ее губы сжались, и она посмотрела на меня, прежде чем снова посмотреть на его руку, собственнически лежащую на моем бедре. — Она такая.

Что еще хуже, Джеймсон наклонился и поцеловал меня в щеку.

— У меня есть торт для тебя. Так что оставайся на месте, пока я схожу за ним. — Я посмотрела ему вслед, прежде чем повернуться к маме.

— Вы двое кажетесь дружелюбными. Более дружелюбными, чем те случайные свидания, на которых я привыкла тебя видеть.

Ее улыбка была спокойной, но в ее тоне я услышала вопрос. Все мое детство она напоминала мне, что нельзя ни к кому привязываться. Нужно полагаться только на себя. Так что, увидев меня с Джеймсоном, она, должно быть, была немного шокирована.

Именно в этот момент я поняла, что было ошибкой откладывать разговор с мамой. Я любила свою маму и уважала ее веру в то, что мужчина помешает моему успеху. Но я была взрослой женщиной, и не было похоже, что я сама искала Джеймсона; это просто случилось. Несмотря на то, что я знала, что должна была сказать ей, я все равно решила, что вечеринка — не то место, чтобы все исправлять. У нас будет следующий день, чтобы все обсудить, и тогда я все исправлю.

Я лишь хотела насладиться вечером и ответила расплывчато.

— Ага, мы давно знаем друг друга. — Взглянув на Лу, я умоляла ее помочь мне выпутаться из ситуации. Она знала, какой была моя мама.

— О, смотрите! Торт! — воскликнула она, увидев, как Джеймсон направляется к ней с тортом.

— О боже мой! — я рассмеялась. Он поставил его передо мной на стойку бара. — Это одна из моих моделей?

— Ага! Взял фотографию с веб-сайта и попросил пекарню сделать его для меня, — сказал он, гордясь собой за то, что был таким креативным. Это был торт для Барби, где Барби стояла, а юбка ее платья являлась тортом, окружающим ее. Но выкройка платья была моего собственного дизайна.

— Мне нравится. — Я повернулась к нему, позволяя ему увидеть по моему лицу, как сильно я забочусь о нем, не в силах скрыть свои чувства. — Спасибо.

Облокотившись на барную стойку, я приблизилась и крепко поцеловала его в губы, не заботясь о том, что нас окружает, но помня о том, что нужно сохранять спокойствие. Моя мама всегда принимала мою открытую сексуальность, но это не означало, что я тоже всегда выставляла ее напоказ.

Он отстранился и посмотрел на ди-джея, управляющего звуковой системой, и кивнул головой. Музыка оборвалась, и Джеймсон крикнул толпе.

— Все слушайте внимательно! Сегодня день рождения моей девочки, и я хочу, чтобы все присоединились к нам и спели ей «С днем рождения».

Джеймсон начал, и я почувствовала, как мои щеки вспыхнули от внимания всего бара. Они вспыхнули еще и потому, что мне никогда не надоедало, когда Джеймсон называл меня своей девушкой. Мои щеки свело судорогой от всех улыбок, которые я дарила сегодня вечером, и все из-за гиганта, смотревшего на меня с обожанием, когда он громко пел вместе со всеми остальными.

Все захлопали, когда песня закончилась и музыка снова заиграла.

— Загадай желание, детка.

Я закрыла глаза и попыталась подумать о том, чего я хочу больше всего. Когда я открыла их и увидела Джеймсона передо мной, мое сердце в груди забилось сильнее. Я хотела бы всегда оставаться такой счастливой. Я хочу, чтобы мое сердце всегда билось так, когда я смотрю на него. Не сводя с него глаз, я задула свечу.

— Хорошо, давайте разрежем этого плохого мальчика, — Лу хлопнула в ладоши, не отрывая взгляда от десерта.

Я посмотрела на маму и увидела беспокойство, сияющее в ее глазах под слегка нахмуренными бровями. Я знала, что она не злилась, она просто волновалась. Мои чувства к Джеймсону, должно быть, были очевидны для всех в этом баре. Я знала, что она была обеспокоена тем, что я не принимала во внимание ее мантру.

Но я не хотела иметь с этим дело. Поэтому вместо этого я изобразила на лице широкую улыбку и наклонилась, чтобы обнять ее.

— Тебе лучше потанцевать со мной сегодня вечером!

Ее сжатые губы расплылись в мягкой улыбке.

— Эвелин, я слишком стара для танцев.

— Старина Шмольд! Ты, наверное, можешь танцевать лучше, чем девяносто процентов присутствующих здесь людей. — Когда она все еще колебалась, я изобразила перед ней преувеличенное покачивание бедрами. — Давай, мам! Как ты думаешь, от кого я научилась этим движениям? Давай покажем им, как это делается!

Покачав головой, она рассмеялась. Она годами мирилась с моими выходками и назойливостью. Она никогда не сдерживала меня и всегда подбадривала, когда дело доходило до выяснения, кто я такая. Вероятно, именно поэтому она вложила свою руку в мою и позволила мне повести ее на танцпол.

— Ты меня погубишь.

ДВАДЦАТЬ ТРИ

В итоге мама осталась еще на несколько часов, и я изо всех сил старалась не обращать внимания на ее взгляды на меня и Джеймсона. Она и раньше видела меня с парнями, для меня не было редкостью провести с одним из них ночь или две, но даже я знала, что невозможно отрицать то, как я позволяла Джеймсону обнимать меня, и то, как я смотрела на него с обожанием. Я знала, что услышу об этом на следующий день в спа-салоне.

Джеймсон отвез меня домой ранним утром и раздел догола, прежде чем уложить в свою постель.

На следующее утро я проснулась от нежных поцелуев, начинающихся с моей ключицы и поднимающихся к шее. Когда они добрались до моего уха, он прикусил его и прошептал:

— С днем рождения, красавица, — почувствовав, как что-то легло мне на грудь, я резко открыла глаза и обнаружила перед собой маленькую коробочку.

Сев в постели, я закусила губы, чтобы сдержать улыбку, пытающуюся расползтись по моему лицу.

— Мой день рождения был вчера.

— Да, но тогда у меня не было времени вручить тебе твой подарок.

Подняв глаза, я была поражена его улыбающимися глазами. Эти глаза зажгли огонь внутри меня. Что-то, от чего у меня перехватило дыхание и заполнило все мое тело. Он был таким удивительным человеком, и каждый раз, когда я смотрела в его глаза, я задавалась вопросом, почему я не сделала этого раньше. Или, может быть, это был просто Джеймсон. Он заставил мое сердце наполниться до краев, и я обнаружила, что сдерживаю слезы.

Моргая, я опустила взгляд и сосредоточилась на том,